Геннадий Эсса - Огненный шар

Он взглянул на свой телефон – тот был в полном порядке. Женя скривил от удивления лицо, быстро оделся и поспешил на занятия.

– Что с тобой? – спросила его подружка, встретив в коридоре школы. – Что с твоими глазами?

– А что?

– Да они красные. Ты что, всю ночь не спал или плакал?

– Плакал, – выпалил Женя. – О тебе плакал.

– Ну и дурак, – сказала подружка и пошла прочь.

Женя подошел к зеркалу в туалете, взглянул на свои глаза – они были в полном порядке. Ничего он не заметил особенного. Он умыл лицо из-под крана холодной водой, вытер его платком и направился в класс.

Одноклассники с любопытством посматривали в его сторону.

– Всю ночь учил? – спросил кто-то.

– Почему так решил?

– У тебя глаза красные, как у невыспавшегося академика. Так вредно переутомляться.

Женя совсем растерялся.

– Что, правда глаза красные?

– Да ты посмотри на себя в зеркало.

– Только что смотрел – все в порядке.

– Они у тебя как после сварки: «зайчиков» нахватался?

Он снова посмотрел в зеркальце, что дали ему девчонки.

– Ничего не вижу. Они у меня не красные, а нормальные.

Неожиданно он вспомнил ту самую луну в окне, которая светила ему ночью в глаза.

«Так почему я не вижу, что творится с моими глазами? – подумал он. – Я же тоже должен это видеть».

Когда учительница увидела его, то тут же направила к школьному фельдшеру.

– Возьми освобождение, – сказал она. – Ты нездоров.

Женя вышел из класса и сразу направился в кабинет директора.

Пряча глаза от всех, кто попадался у него на пути, он вошел в кабинет и опустился на стул.

– Что опять? – с тревогой спросил отец. – Натворил чего?

Женя поднял на него свои глаза.

– Они у меня красные, пап?

– Ты что, их натер? – отец поднялся из-за стола и подошел к сыну.

– Да не трогал я их. Смотрел в зеркало – все как обычно, а все говорят, что красные.

– Красные, и я тебе говорю, – подтвердил отец. – Тебе в больницу надо. Такое впечатление, что ты их чем-то обжег.

– Ярким светом, – сказал Женя.

– Возможно. Иди в поликлинику, горе мое.

– Само пройдет, – Женя поднялся.

– Иди в поликлинику. Это может серьезно закончиться. Этого еще не хватало в нашей семье.

– Ну хорошо, хорошо, пойду.

– Потом мне позвонишь, – крикнул вслед отец.

Женя вышел из школы и сразу направился в сторону дома. Он шел, опустив голову, чтобы никто не видел его глаза. Мысли в голове путались – все было совершенно непонятно, что с ним происходит в последнее время.

Он добрался до парадной своего дома, взглянул на небо, которое снова заволокли дождевые тучи, и ему стало легко. Он глубоко вздохнул и шагнул за двери.

Женя упал на кровать, накрыл подушкой голову, и неожиданно снова его потянуло в сон.

Он немного поворочался и вскоре уснул.

Женя лежал некоторое время неподвижно, потом перевернулся на бок и будто стал проваливаться в глубокую яму, на дне которой был снова этот яркий свет.

Он сжал руками подушку, чтобы как-то удержаться, но уже летел вниз, набирая сумасшедшую скорость. Яркий свет был уже совсем близко, и он своим телом будто пронзил его, чувствуя, как этот свет обдал его своим теплом… и снова темнота. Теперь он услышал разговоры людей и топот ног. Он открыл глаза и стал осматриваться.

– Не стой на дороге, пацан, – сказал проходивший мимо матрос. – Видишь, отряд идет.

Он шарахнулся в сторону и прижался к холодной стене дома.

По улице проходили матросы в бескозырках, с пулеметными лентами на груди и винтовками со штыками.

– Эй, парень, – крикнул один из проходивших. – Присоединяйся к нашему отряду. Нам люди нужны.

Женя растерянно смотрел на проходивших мимо людей и не верил своим глазам.

Следом проехал какой-то грузовик, неизвестно какого года выпуска, с деревянными бортами и квадратной кабиной без лобового стекла.

Грузовик остановился около Жени, и скрипучая дверь открылась. Из кабины высунулся молодой человек и махнул ему рукой.

– Жан, иди к нам. Мы тебя давно ищем.

– Ты меня? – удивился Женя.

– Ты что, совсем потерялся? Садись быстрее.

Женька подбежал к машине и запрыгнул в кабину. Рядом с водителем сидел Ник.

– А ты что тут делаешь? – спросил он.

– Я… я не знаю. Сам-то как здесь? – удивился Женя.

– Представляешь, какие события. Революция скоро!

– Какая еще революция? – не понял Женя.

– Ты что, с луны свалился?

Водитель, пожилой солдат, строго посмотрел в сторону нового пассажира.

– Это Жан, – сказал Ник. – Друг мой самый лучший.

– Имена у вас какие-то странные, – заметил водитель. – Иностранцы что ли?

– Интернационалисты. Революция ведь мировая, – торжествовал Ник.

– А-а-а. Это точно, – согласился солдат.

– Ты вспомнил меня? Помнишь Ин? А Лизу свою помнишь?

Женя даже подпрыгнул. Он ударился головой о низкий потолок кабины и почесал ушибленное темя.

– Они тоже здесь?

– Да. Сейчас едем в штаб к матросам за оружием. Там нас ждут девушки.

– Ты что, революционер? – тихо прошептал Женя.

– Да, и они тоже.

– Как так получилось, что вдруг мы опять вместе?

– Ты все забыл, – сказал Ник. – Помнишь Лизу?

– Теперь вспомнил. Она ко мне как-то являлась во сне.

– Какой тебе сон? Это революция…

– Что ты заладил: революция, революция. Говори толком.

Водитель снова покосился на Женю.

– Это Лиза нас всех разыскала, и мы опять вместе. Помнишь ее тетушку, ту самую, рыжую?

– Ну.

– Лиза ее упросила, чтобы встретиться с нами.

– Так этой тетке минимум двести пятьдесят лет. Она что, еще жива?

Водитель надавил на тормоза.

– Вы о чем это, молодые люди? Глупости какие-то говорите.

– Да это мы так шутим, батя, – выкрутился Ник. – Догоняй отряд, дави на газ.

– Понимаешь, тетка ее бессмертная. Она все это и устроила, благодаря своей племяннице, – шепнул Ник на ухо Жени.

– А Лиза? Она тоже бессмертна.

– Сейчас она попала в другое время, а живет сама в своем восемнадцатом веке.

– А мы?

– А мы попали в прошлое, благодаря ей. Короче, встретились как бы в нейтральном времени. Лиза очень хотела тебя видеть. Все время только про тебя и расспрашивала.

– Ей-то сейчас сколько лет? Наверное, за двести пятьдесят?

– Вот дурак, – не выдержал Ник. – Ей шестнадцать. С тех пор как мы виделись в последний раз, прошел всего год, вот и посчитай.

– Значит, мне сейчас… – Женя задумался. – Мне сейчас минус семьдесят лет, не меньше. Я еще не родился. Даже нет моих предков.

– Ты не понимаешь. Она пришла оттуда, со своего времени, а ты – со своего, и встретились здесь, в семнадцатом году.

– Это где?

– В Петрограде.

– Нет, я так не могу, – возмутился водитель. – Вы какие-то странные люди, говорите неизвестно о чем. Выходите, я сам дальше поеду.