Геннадий Эсса - Огненный шар

– А кто из них за революцию?

– Черт их знает. Эту молодежь разве поймешь. Сейчас они за одних, завтра – за других… А вы за кого будете?

– Мы за Ленина, – торжественно произнес Жан.

Лиза дернула его за рукав.

– Она тоже за Ленина, – продолжал Жан, одергивая свою руку. – Мы за социализм и Советский Союз.

– Чего? – не поняли патрульные. – Какой союз?

– Ну, за братство и независимость, короче.

– Ну вы даете. Про какой союз вы говорите?

– Союз рабочих и крестьян, – перебила всех Ин. – Мальчишки сильно устали, и языки их мелят, что попало.

Военные переглянулись, махнули рукой и пошли своей дорогой.

– Ты не забывай, что сейчас семнадцатый год и Советского Союза в помине нет, – заметила Ин. – Смотри, наговоришься, поэт.

– Вы мне потом расскажете про этот Союз, – попросила Лиза.

– Я тебе сам расскажу, – вызвался Жан.

– Только не здесь. От тебя не только большевики, но и меньшевики шарахаться будут, – Ин строго посмотрела на Жана. – Следи за мыслями, юное создание.

– Ты как дворянка меня называешь, – улыбнулся Жан. – Мне нравится. – Он взглянул на Лизу. – Эх, сейчас бы завалиться где-нибудь часов на пять.

– Будешь болтать – тебя завалят навсегда, – заметил Ник. – Следи за зыком.

Они перешли мост и вышли к Васильевскому острову.

– Эти места мне немного знакомы, – сказала Лиза, замедляя шаг.

– Ты устала? – Жан взял ее за руку. – Где тут твои родственники живут? – обратился он к Ин.

– Какие еще родственники? – удивилась девушка. – Это я так просто сказала. Ты что, так и не понял?

– Эх, был бы револьвер, – мечтательно произнес Жан. – Сейчас бы я быстро порядок навел.

– Ты прямо как террорист какой-то. – Ник осмотрелся по сторонам. – Что за свист и крики с соседней улицы?

– Анархия гуляет. Последние дни доживает, вот и гудят.

Лиза остановилась.

– Ребята, мне страшно, – сказала она.

– Идите в парадную и побудьте там. Я с Жаном сейчас разведаю обстановку. – Ник указал на сломанные входные двери.

Девушки зашли в темную парадную, а ребята осторожно вдоль безлюдной улицы пошли к перекрестку.

Испуганный Жан оглянулся и увидел больше сотни бегущих сзади молодых людей. Он прижался к стене дома, не понимая, что происходит.

Из-за угла выскочила другая толпа и кинулась на первую. Это были кадеты. Их тоже было не меньше полутора сотен человек.

– Сейчас начнется, – успел промолвить Ник, как его сшибли с ног и чуть не затоптали.

Жан попытался его поднять, но толпа понесла его в сторону кадетов.

Тут начался самый настоящий мордобой. Пошли в ход кулаки и палки. Откуда-то со стороны полетели камни.

Жан споткнулся, но чья-то рука его подхватила и не дала упасть.

– Смотри, затопчут! – крикнул ему парень.

– Кого бьем?– переводя дух, спросил Жан.

– Кадетов, керенских птенцов. Держи палку и лупи всех подряд. – Он сунул ему в руку какую-то корягу и с криками «Бей предателей!» бросился в толпу.

Жан оглянулся и, понимая, что не один, за спиной еще целая сотня молодых людей, взбодрился и тоже кинулся вперед.

Он размахивал своим орудием направо и налево, принимая тут же удары противоположной стороны, которая была немного моложе тех, на чьей стороне оказался сам.

Жан стиснул зубы, и злость заиграла в его крови.

– Ах ты, сука, – заорал он во весь голос, кидаясь в самую гущу драки.

Одним ударом он сбил какого-то молодого человека, успел схватить его за волосы и подмял под себя.

– Ты что, дурак, – закричал парень.

– Я тебе сейчас покажу, меньшевик хренов!

Чей-то сильный удар в лицо заставил Жана выпустить из рук волосы кадета. Он обернулся и увидел летящий в его лицо следующий удар, но увернулся. Палка отлетела в сторону, и Жан обеими руками вцепился обидчику в воротник куртки.

Нападавший оказался сильнее и просто сбил его с ног. Жан упал рядом с тем, которого только что таскал за волосы. Закрывая голову руками и увертываясь от ударов, он схватил соперника за ногу и изо всей силы впился в нее зубами. Тот дико заорал и упал под ноги дерущейся толпы. Жан взглянул на лежащую рядом первую жертву, и ему стало почему-то жаль молодого человека, по которому топтались десятки ног.

Преодолевая боль, он вскочил, поднимая за собой парня, который чуть не потерял сознание от натиска с обеих сторон.

– Живой? – Жан взглянул в его лицо.

– У тебя кровь, – произнес молодой кадет.

– У тебя тоже. Держись меня. – Жан поволок его в сторону к стене и прикрыл собой, принимая удары своей спиной.

Тут терпение его кончилось, и он с разворота заехал первому подбежавшему сзади.

– Идиот, – закрывая лицо руками, прохрипел Ник. – Ты совсем ополоумел?

Жан растерялся, прислонил к стене кадета и подбежал к Нику.

– Извини, я думал, что уже революция началась. – Но тут другой удар уже свалил Жана с ног.

Кадет опомнился, скинул с себя куртку и кинулся защищать теперь Жана. Он схватил за ворот того самого, что ударил его и повалил на землю.

– Да оставь ты его, – закричал Жан, поднимая одной рукой Ника, а другой – удерживая кадета. – Валим отсюда! Что-то эти события мне не очень нравятся.

Ник утер вспотевшее лицо, огляделся. Драка набирала обороты.

– Куда нам? – спросил Ник, глотая слова от перевозбуждения.

Кадет не унимался и лупил своего обидчика, пока Жан не оттащил его в сторону.

– Оставь ты его, – снова закричал Жан. – Идем отсюда! – Он схватил молодого человека за воротник и потащил в сторону.

Где-то далеко раздалась стрельба.

– Казаки! – крикнул кто-то, и противоборствующие стороны стали заметно редеть.

– Казаки? – переспросил Ник.

– Да, уходим, – утираясь от грязи и крови, сказал кадет. – Идемте за мной… Я здесь рядом.

Они быстро шмыгнули в арку и оказались в небольшом дворе. Кадет бежал впереди, увлекая за собой молодых людей.

Они пробежали еще один двор и затаились.

Слышался топот копыт по булыжной мостовой.

– Это казаки, – прошептал кадет. – Им все равно, кого бить.

– Революционеры? – спросил Жан.

– Нет. Они сами по себе. – Кадет вытер лицо рукавом и взглянул на Жана. – А ничего ты меня отделал, – сказал он, вытирая из-под носа кровь. – В самый пятак.

– А ты? У меня до сих пор спина трещит. Чем это ты так?

– Палкой. Твоей же, которая отлетела прямо мне в руки.

– Вот негодяй!

– А ты мне за что по морде с размаха въехал? – спросил Ник. – Синяк точно под глазом будет.

– Не надо подходить сзади, – нашелся Жан. – А вообще, прости.

– Дал бы я тебе в глаз, да вижу, тоже перепало.

– В честном бою за правое дело, – произнес Жан. – Ты извини меня тоже. Я никогда толком не дрался. Уж так получилось, – стал оправдываться он перед кадетом.

– Да ладно, проехали, – улыбнулся молодой человек. – Вы что, с той стороны?