Геннадий Эсса - Огненный шар

– Съезд провозгласит переход всей власти в центре и на местах к советам. – Ник говорил все достоверно, потому что знал историю лучше всех. – Будут рассмотрены предложения Ленина о земле и о мире. Поэтому солдаты и крестьяне поддержат его, и тогда решится вопрос, чтобы покончить с прошлым.

– И с каким же это прошлым? Сейчас все настоящее. Болтаете вы, молодой человек, совершенно ни о чем.

– Я согласен, что для начала надо свергнуть Временное правительство, – продолжал Ник.

– А что его свергать? Оно и без того не защищено – бери и все. Но это же преступление – свергать законную власть? Группа каких-то самозванцев решила, и все поддержали. А кто? Эти голодранцы да пьяная анархия, которая пользуется случаем и грабит город, а потом ограбит и всю страну? Все это вы считаете правильным? Нам просто жаль всего того, чего страна добилась за это время. Сейчас все пойдет с молотка.

– Политика меня мало интересует, – сказал Жан и отошел в сторону от группы интеллигентов, понимая, что они всерьез заинтересовались умозаключениями Ника. – Слышь, ты, оратор, – позвал он своего друга. – Не пора ли нам двинуться вперед. Уж что-то мы здесь задержались.

– Вы, молодой человек, не мешайте нам выслушать интересное мнение вашего товарища, – сказал мужчина.

– Мнения у всех разные. У меня свое, и оно заключается в том, чтобы покончить с дискуссией и заняться практическими делами.

Ин извинилась и отвела Ника в сторону.

– Хватит с ними болтать, – сказала она. – Что ты им доказываешь то, что знаешь больше их?

– Я просто рассказываю, что их и страну ждет в будущем.

– Они на тебя как на пришельца смотрят, – заметил Жан. – Откуда им понять, что будет через год или два? У них сейчас одно на уме – кто кого победит, на ту сторону они и перейдут.

Ник сделал недовольное лицо и оглянулся на кучку интеллигентов.

– Может, это ученые или академики стоят и решают, что им делать дальше? На чью сторону переходить?

– Конечно, – Жан тоже покосился в сторону. – Где ты видишь здесь академиков? Они такие ученые, как мы – инопланетяне. Им до ученых еще на сивой кобыле полжизни скакать, и то вряд ли доберутся.

– Есть предложение нам отсюда уйти, – после долгого молчания сказала Лиза.

– Вот этого делать теперь нельзя, – Жан обнял ее за талию. – Не для того мы здесь, чтобы отсиживаться на квартире твоей родственницы. Ты не обижайся на меня, но я хочу увидеть все, а самое главное, Егора и постараться его убедить в неправильности его решения. Не дело, если парень попадет в этот переплет.

– Он уже попал, – сказал Ник.

– Это не есть хорошо. Когда двинемся на площадь? – спросил Жан.

– Ты опять спешишь. Пока еще из них никто не решился идти под пули, а ты уже рвешься, – заметила Ин.

– Девчонки, останьтесь здесь или идите домой. Мы утром к вам вернемся.

– Нет! – твердо заявила Лиза. – Я никуда не пойду.

Жан удовлетворительно улыбнулся. Его осунувшееся за последнее время лицо доказывало его усталость.

– Я мечтаю об одном, – сказал Ник. – Взять Зимний и хорошо выспаться. Я, наверное, просто вырублюсь на целые сутки.

– Ин не даст, – улыбнулся Жан.

– И я тоже выспалась бы, – поддержала его Ин. – За эти дни мы столько отмотали по Петрограду, что я уже не помню, где и была. Ты, Лиза, разве не устала?

Лиза взглянула на Жана.

– Нет, мы не устали, – сказал Жан. – Мы займемся другим делом.

– Интересно будет посмотреть на вас, когда вернетесь домой.

– Нечего подглядывать. – Жан всматривался в серые лица проходивших мимо подразделений солдат.

– Ну, Жанчик, – Лиза попросила его помолчать, замечая внимание солдат в их сторону. – Не надо выделяться. На нас и так все смотрят с недоверием.

Вскоре прошел слух, что штурма Зимнего дворца не будет и Временное правительство самостоятельно сложит с себя все полномочия и сдастся.

Но солдаты и матросы не хотели уже добровольной сдачи правительства. На их лицах было видно, что они просто хотят крови, расправиться с министрами и хоть раз в жизни потоптать паркеты Зимнего дворца.

Ожесточенные лица с яростью поглядывали в сторону Дворцовой площади, и им не терпелось быстрее расправиться с защитниками Временного правительства.

Штурмовать Зимний дворец большевики решались только после прибытия им на помощь из Кронштадта Балтийского флота.

Несмотря на то, что Ленин требовал вывода всего флота, считая, что перевороту в Петрограде угрожает большая опасность, нежели со стороны Балтийского моря, сами матросы, вопреки требованиям Ленина, не захотели оголять внешний фронт немцам.

Практически одновременно с последним воззванием правительства к России, в девять часов вечера, после холостого сигнального выстрела из Петропавловской крепости, началось наступление большевиков на Зимний дворец.

Первая атака представляла собой ружейный и пулеметный при участии броневиков обстрел дворца, сопровождавшийся ответным огнем защитников правительства, и продолжалась около часа.

– Да, – вздохнул Жан. – Так мы много не навоюем. Оружия нет, даже камня найти не могу, чтобы закинуть в окно Зимнего.

– Это называется хулиганством, – заметила Ин.

– Я знаю. А где ты тут видишь нормальных людей? От них винищем за версту несет, мат на мате и все прочее.

– Кажется, сейчас уже что-то начнется.

Солдаты загудели, заволновались: все устремили свои взоры в сторону площади.

Без четверти одиннадцать большевики снова начали обстрел Зимнего дворца из орудий Петропавловской крепости, сделав около тридцати пяти выстрелов боевыми снарядами.

– Ну и долго еще ждать, когда эта «Аврора» вдарит и подаст сигнал к штурму? – не терпелось Жану, который, поглядывая в сторону дворца, не находил себе места.

– Что ты так рвешься в неизвестность? – пыталась остановить его пыл Ин. – Видишь, еще никто не предпринимает никаких действий, а ты уже готов все тут перевернуть.

Ник задрал голову вверх, черные дождевые тучи проплывали над центром города. Он вдохнул прохладный осенний воздух, и у него закружилась голова.

– Что с тобой? – спросила Ин.

– Слишком много воздуха глотнул. – Ник взглянул на спешивших вокруг солдат.

– Смотри, подавиться можно, – Жан, как всегда, поддел Ника. – А впрочем, вдыхай поглубже. Когда еще революцией надышишься?

Ник недовольно фыркнул и отошел в сторону, пропуская небольшой отряд матросов. От них исходил резкий запах пороха и табака.

– Сплошное мужичье, – сказал он тихо, чтобы его никто из военных не слышал.

Матросы прошли мимо, громко смеясь над каким-то анекдотом о Временном правительстве.

Жан стоял угрюмый, жадно пожирая взглядом окружающих его людей, потом встрепенулся и спросил у Ника, когда, наконец, все начнется.