Игорь Вардунас - Реконструкция. Возрождение

– Будь ты проклят, Сатана! – сморщив старые губы, тот, кого теперь называли Человеком Без Души, плюнул в песок между лакированных туфель чистильщика картошки.

– Это моя привилегия, – он опустил голову, и полы шляпы наполовину скрыли его лицо.

Тут только Человек Без Души и Сердца заметил, что картофельный плод, который чистил тот, кто назывался Дьяволом, при каждом касании ножа, снимавшего кожуру, сочился кровью, и узнал в нём своё сердце. Шкурки падали ему под ноги на разогретый полуденным солнцем придорожный песок. Одна за другой. Одна за другой.

Ведро, стоявшее в ногах у Дьявола, было полно человеческих судеб, и Человек Без Души и Сердца вдруг понял, что это падают годы его собственной прожитой жизни.

– Что-то ещё? – снова оторвавшись от свежевания плода, поднял голову чистильщик, которого называли Дьяволом.

– Что мне делать теперь? – обречённо ссутулившись, спросил Человек Без Души и Сердца, которого когда-то звали Митчем.

– За что ты отдал своё сердце? Играй, – Дьявол неопределённо махнул ножом в сторону, с зазубренного кончика которого слетело несколько красных капель. – Ты просил то, что хотел, я назвал цену. Сделка состоялась. Иди.

– Куда? – растерянно развёл руками Человек Без Души и Сердца.

– Куда шёл.

– Мне некуда больше. Я так долго искал тебя.

– Я всегда тут сижу.

С этими словами Дьявол полностью сосредоточился на ошкуривании, всем своим видом показывая, что не намерен больше вести разговор.

Немного постояв перед ним, Человек Без Души и Сердца посмотрел на стеляющуюся впереди дорогу, которую, подпрыгивая, пересекли несколько колючих шариков перекати-поля. Была середина дня – самое жаркое время.

И он медленно пошёл, по-старчески шаркая стоптанными подошвами своих ботинок, то и дело поднимавшими облачка пыли с растрескавшегося асфальта, по которому скользнула ящерица.

Отойдя немного, Человек Без Души и Сердца остановился и, порывшись в кармане пиджака, достал старую губную гармонику, на которой играл всю свою жизнь, которая сделала его богатым и знаменитым, но отняла всё, так и не сделав счастливым. Он облизнул пересохшие губы и вывел недолгий короткий мотив.

Потом пошёл дальше, продолжая играть. Он всё шёл и шёл. Пока не скрылся за горизонтом. А Дьявол так и сидел, продолжая держать в руках его сердце и счищать с него кожуру. Полоску за полоской.

Одну за другой. Одну за другой…

– Так появился блюз, детка, – внимательно дослушав рассказ напарника, Айгор покачал головой, потом повернулся к окну, за которым проносилась ночная дорога. – Он так идёт и идёт. Идёт до сих пор. Есть поверье, что если ты повстречаешь его на пути и подыграешь, а Человек Без Души и Сердца ответит – тогда удача улыбнётся тебе.

Это была самая длинная фраза, которую Айгор Манкимен сказал со времени их встречи.

– Неплохо для дорожной байки, – не отворачиваясь от лобового стекла, улыбнулась Кейт, вскинув бровь. – Мне понравилось.

Ей на самом деле было приятно, что удалось таким вот образом отвлечься от тягостных мыслей во время пути.

– Байки? – переспросил Ник и, чуть подавшись вперёд, поправил шляпу. – Да съесть мне очки, если это не чистая монета! Леди, если уж на то пошло, весь мир состоит из баек. Они в каждом из нас. В каждой твари. Везде. Их просто нужно уметь услышать.

– Каждый человек – история, – оторвавшись от окна, за которым, казалось, продолжал высматривать бредущего неизвестно куда Человека Без Души и Сердца, согласился Айгор.

– Любому есть что рассказать, – продолжал Ник, перехватив глаза Кейт в зеркале заднего вида. – Мы рассказываем истории друг о друге. Рифмуем песни, снимаем фильмы, пишем книги, что-то пересказываем друг дружке, в конце концов. Они переходят из уст в уста, и когда ты в них веришь, они становятся правдой.

– И пока они есть на свете, так будет складываться легенда, – добавил Айгор.

– О чем? – Кейт никогда бы не подумала, что такая парочка, как эти блюзмены, была склонна к философии.

– О всем человечестве, – откинувшись на сиденье, Ник поправил пиджак. – Кто знает, может, когда-нибудь мы расскажем кому-то и о тебе.

– Или напишем книгу, – согласился Айгор. – Время покажет.

Опять время… При ненавистном слове Кейт удобнее перехватила пальцы и крепче вцепилась в руль. Некоторое время ехали молча. Девушка вела тяжёлый многотонный автомобиль навстречу медленно занимавшемуся утру, опять погружённая в свои гнетущие мысли. Джарвис и Манкимен вновь застыли, словно изваяния, обнимая футляры со своими гитарами.

Сзади завозились, и в зеркало заднего вида Кейт увидела, как Ник вытаскивает из пачки сигарету.

– Здесь не курят, – предупредила девушка и, снова повернувшись к дороге, улыбнулась, когда сзади невозмутимо защёлкала зажигалка.

Единственный, кто слушался её и курил вне салона, был Френк Муни, с которым они частенько сидели в засадах, выслеживая неуловимого Нострадамуса. Она соскучилась по самоуверенным мужикам.

– Спойте что-нибудь, – внезапно тихо попросила Кейт.

Музыканты снова переглянулись. Выдержав паузу, Айгор потянул из нагрудного кармана губную гармонику «Hohner» и, продув, тихонько вывел на ней неторопливую тягучую трель.

– Катились с девчонко-о-ой, – хрипловато затянул Ник, выпустив из ноздрей сизый дым:

Играла музыка. «Кадиллак Эльдорадо» нёс Кейт и двух её импровизирующих спутников навстречу своей судьбе. Слушая песню, рождавшуюся прямо здесь и сейчас, Кейт вспомнила старого уличного музыканта Бо Дидди и его потрёпанного пса Гувера, которые жили в подвале под её чикагской квартирой и которого она потом видела во Вьетнаме совсем молодым солдатом, но уже без руки.

Может, это и есть тот самый Человек Без Души и Сердца? Может, он все-таки дошёл, и Дьявол смилостивился над ним, только в своей вечной уловке взамен на возвращённое сердце отобрал руку?

Куда заведёт её собственный путь?

Ник, наконец, перестал петь, и Айгор убрал гармошку.

– Красиво, спасибо, – выходя из раздумий, сказала Кейт. – Так где вас высадить?

– Да как вкатимся в Буффало, гони в мотель «Риверкрок», там по главной, недалеко, – Ник повернулся к Айгору, и тот согласно кивнул. – Наши остолопы наверняка все уже там.

– О’кей! Будет сделано! – Кейт снова положила на колени дорожный атлас, и через сорок минут они были на месте, припарковавшись на стоянке возле небольшого двухэтажного здания отеля.

– Сколько с нас, крошка? – пока Айгор воевал с футлярами, вытаскивая их из салона. Ник нагнулся к опущенному окну со стороны водителя, и Кейт улыбнулась ему, смотря в непроницаемые чёрные очки, от бледного утреннего света в которых отражалось её лицо.