Грэм Макнилл - Ангел Экстерминатус

Потом Гвардеец Ворона возник за его спиной, швырнул его на колени, мечи пробились сквозь горжет во впадины по обеим сторонам шеи.

— Это не доставляет мне удовольствия, — сказал Шарроукин, — Ты для меня ничто, просто бешеная собака, которую надо ликвидировать.

Люций попробовал говорить, сказать что-то напоследок.

Мечи Шарроукина вонзились в тело Люция позади ключицы, пробивая сердца и лёгкие, разрубая артерии и нанося ужасающий урон, с которым не смогла бы справиться даже улучшенная генетика космодесантника.

И все мысли о достойной прощальной речи умерли вместе с ним.

Кулак брата Бомбасута мог разламывать броню «Катафрактариев», разрывать корпуса «Гибельных клинков» и проламывать стены ульев. Его огнемет жёг Детей Императора, плавя их броню и запекая их внутри керамитовых доспехов.

На любом цивилизованном мире Империума Бомбастуса признали бы психопатом, опасным неуравновешенным типом, который закончил бы свои дни в камере устранения, после кто знает скольки жестоких убийств. С другой стороны, наклонности, которые выводили его за грань понимания и принятия обществом, послужили хорошим материалом для создания космодесантника.

Десятилетия муштры, тренировок, дисциплины и братства выковали благородного и преданного легионера Железных Рук, каким он и должен быть, но руки ксено-гибрида покончили со всем этим на перевернутой палубе изувеченного корабля диаспорексов, когда тот падал к звезде Кароллис.

В изоляции от общества братьев психопатические наклонности, которые привлекли внимание рекрутеров Железных Рук, выползи вновь наружу, заполняя разум брата Бомбастуса.

Он получал удовольствие от сражений. Он терпеливо сносил длительные сны между войнами и кровопролитиями, и просыпался первым из машин, лишь только затихали последние слова ре-активации. Драка на «Сизифее» была жестокой, но короткой, к тому же против каких-то чудищ. Текущее сражение против легионеров было как раз тем, чего он так жаждал. Бомбастуса ни ужасала, ни печалила необходимость биться с бывшими братьями по оружию. Он был рад такой возможности. Они бросались на него вновь и вновь, муравьи против титана. Единственного воина, способно нанести ему реальный урон, прикончил Нумен со своей термической пушкой. С выведенными из строя внешними датчиками слуха, он сражался в полной тишине, которая причиняла ему большее неудобство, нежели он ожидал.

Предсмертные крики были такой же неотъемлемой частью убийства, как и всё остальное.

Потом, позади одной из странных нашпигованных камнями башен он увидел кое-что, от чего возбуждающий электрический импульс прокатился по его железному телу. Дредноут, со знаками отличия, которые внутренняя база данных определила как Кузнец Войны, не меньше. Бомбастус пошёл сквозь ряды сражающихся, игнорируя всё на своем пути к единственному врагу, не уступавшему ему по силе. Машина врага была тяжелее и двигалась с определенной тяжеловесной грацией, её центральный шарнир двигался в плоскостях недоступных Бомбастусу. Рука молот потрескивала и была смертельно-опасной, но главное орудие молчало.

«Нет патронов!» — проревел Бомбастус, хотя слова лишь пробежали световой строкой по внутренней поверхности его бронеколпака. Он больше не мог слышать рев вызова на бой. Дредноут повернулся к нему, и Бомбастус прочитал беспокойство, прокатившееся по всему телу махины. Автоподатчики впустую щелкали, пытаясь найти снаряды в смонтированных на спине бункерах для боеприпасов.

Бомбастус облил титулованного Дредноута полыхающим промитием с ног до головы. Он знал, что урон будет минимальный, но унижение всегда предваряло любое убийство. Он дерзко выпустил очередь болт-снарядов прямо поперек панциря врага. Большинство срикошетили в стороны, но один удачный выстрел отскочил с верхнего края панциря, отколов кусок брони. Искры посыпались с поврежденной поверхности наверху, рана, которую надлежит разорвать пошире. Потом время для игр с пушками вышло, и два Дредноута столкнулись с грохотом, с которым это обычно делают звёздные корабли. В драке Дредноутов нет места утонченностям дуэльных приемов, встречным и ответным ударам — это просто брутальное побоище, насыщенное разрывами и толчками, где победителем становилась та боевая машина, которая давала меньше возможностей врагу бить.

Машина Железных Воинов была тяжелее, но Бамбастус быстро понял, что имеет дело с новичком. Кто бы ни был помещён в этот полированный саркофаг, он попал туда явно недавно, его навыки и знания об оружии, балансе и движениях, доступных ему, находились на начальных стадиях развития. Тяжелейший апперкот парализовал руку-пушку вражеского Дредноута, разорвав несколько уязвимых сервоприводов под изогнутыми бронепластинами плеч.

Сокрушительный удар покачнул Бомбастуса, но он использовал его силу, провернувшись на месте, чтобы нанести карающий ответный таран.

В его верхний панцирь с размаху врезался молот, с десяток индикаторов повреждений вспыхнуло на внутренней стороне бронеколпака.

«У тебя преимущество в росте и весе. Я не забуду этого впредь».

Бомбастус настойчиво обрушивал град ударов на фронтальную секцию Дредноута.

Инерция — вот ключ ко всему. Удары шли постоянно, один за другим.

Бомбастус засек движение с боку, но проигнорировал его, поскольку ауспекс зарегистрировал только одного легионера. Железный Воин, но с незначительным с виду вооружением, неспособным нанести существенный урон. Он продолжил избивать Дредноута, отрывая листы брони, обнажая те секции, которые Дредноуту открывать бы не стоило.

Розоватые жидкости и пар от топлива вырвался из-под панциря врага, кровь машины.

Бомбастуса встревожил внезапно возникший индикатор тревоги со стороны спины, где ауспик зафиксировал термальное прогревание оружия, способного нанести урон. Дредноут всё ещё шатался, не представляя текущей угрозы, так что Бомбастус провернулся вокруг центральной оси, заряжая на ходу болтер.

Слишком много для одинокого воина, но зато наверняка.

Выстрел из мелты пришелся прямо в центр корпуса Бомбастуса, мгновенно испаряя аблятивные слои керамита и прожигаясь сквозь дюймы брони, прикрывавшей останки тела, которые были душой его машины на поле боя. Бомбастус мысленно закричал в своем наполненном жидкостью саркофаге, сохраняющие жизнь гели вскипели, а тончайшие био-синаптические рецепторы выгорели в секунду. Двигатели пробил спазм в ответ на его собственную агонию, корпус его провернулся по оси в обратную сторону.

Молот Дредноута Железных Воинов ударил прямо по развалинам его фронтальной панели, размалывая останки Бомбастуса в розоватую кашу и размазывая её по внутренней части пустой оболочки корпуса. Он не упал, его тело было слишком огромным и слишком тяжелым, чтобы просто опрокинуться. Вместо этого он осел с безвольно висящими руками, вонючая биожидкость вытекала из его разбитого саркофага.