Грэм Макнилл - Ангел Экстерминатус

— Руен, — сказал Люций, указывая по направлению к поверженному орлу, — Видишь это?

— Что? — спросил Руен, карабкаясь к краю упавшего столба и выглядывая из-за оставшегося от него основания.

— Там, — сказал Люций, — Быстро.

— Я ничего не ви, — успел произнести Руен, прежде чем прозвучало два еле слышных хлопка, и задняя часть его шлема взорвалась. Он откинулся назад, обе линзы его шлема были разбиты и выжжены.

— Тупица, — сказал Люций, выхватывая болтер и прицеливаясь в то место, где он видел едва заметную, предательскую вспышку выстрелов игломета. Большинство наблюдателей не заметили бы вспышку оружия, скрытого тенями и замаскированного в груде обломков.

Но Люций к числу таких наблюдателей не относился.

Гвардеец Ворона уже начинал менять позицию, но у Люция было кое-что, что заставит его залечь, его болт снаряды прошили сумрак. Он продолжал стрелять, перепрыгивая лежащую колонну и устремляясь к павшему орлу. Прицельные выстрелы игломета взрыхлили поверхность позади него короткими сериями безобидно звучащих хлопков.

Люций нырнул за останки эльдарского автоматона, хватая на лету черно-золотой камень.

Он был тяжелее, чем выглядел со стороны, вес по ощущениям руки был значительный, и излучаемое им тепло было таким, словно он ночь пролежал в печи. Это тепло потекло сквозь него, и ощущение бессмертия, пропитавшее его плоть, было таким сильным, что он едва удержался от крика.

— Не удивительно, что он так нужен Фулгриму, — сказал он, убирая пистолет и вынимая меч.

Как только клинок оказался в руке, черный силуэт взмыл вверх в тени рядом стоящей башни, на почти бесшумных реактивных струях.

Выстрелы забарабанили по груди Люция, но пробить броню не смогли. Он скользнул в сторону, вскинул меч вверх рассекающим движением, превратившим дуло оружия в град обломков из керамита с поглощающим покрытием. Гвардеец Ворона перевернулся в воздухе, мягко приземлился, отбрасывая сломанное оружие в сторону.

— Ты притащил игло-карабин для поединка на мечах? — прошипел Люций.

Его оппонент запустил реактивный ранец ещё раз, устремляясь вперед, чтобы нанести сокрушительный удар в грудь мечника. Люций отлетел назад, слыша хруст ломающейся пластали.

Гвардеец Ворона прыгнул на него, с выставленными перед собой парными мечами. Люций перекатился в сторону и вскочил на ноги, успев заблокировать идущий сверху вниз удар, и выгнул тело, чтобы уйти от потрошащего удара в живот. Своим мечом он нанес пронзающий удар в шею Гвардейца Ворона, но вновь реактивная тяга унесла противника прочь. Люций отстегнул снятый с мертвого Калимоса кнут, позволяя шипастой ленте развернуться подобно голодной змее.

— Теперь только ты и я, — сказал Люций, снимая шлем и отбрасывая его в сторону. Он дотронулся до грубого рубца на шее, который должен был бы давно зажить, но его постоянно бередили, вокруг были видны следы разъедающих порошков. — Ты порезал меня когда-то, и я всегда буду ценить эту рану. Но это всё, чего ты сможешь достигнуть, Гвардеец Ворона.

— Шарроукин, — ответил воин.

— Что?

— Моё имя, — сказал Гвардеец Ворона, — Никона Шарроукин. Теперь ты знаешь имя того, кто прикончит тебя.

— Никона Шарроукин, — повторил Люций, перекатывая имя на языке, словно пробуя его на вкус. — Нет, воин с таким именем не убьет меня.

— Ну, это не тебе решать, — сказал Шарроукин, один из его мечей был высоко над головой, а второй опущен вниз. Они осторожно кружились друг вокруг друга, каждый оценивал мастерство другого, понимая, что уровень примерно один. Не обращая внимания на яростную битву вокруг них, борьбу не на жизнь, а на смерть, развернувшуюся посреди руин гробницы умирающей расы. Всё что имело значение — чистота дуэли. Все остальные претенденты на эту битву были мертвы, всё, что осталось решить — кто из них двоих уйдёт.

Люций атаковал первым, накидывая кнут на голову Шарроукина. Шипастый наконечник прочертил след по лицевой пластине и левой линзе. Люций продолжил, нанося низкий удар в бедро, в последнюю секунду перенаправив выпад в пах. Шарроукин прочитал движение и поставил блок перекрещенными лезвиями, затем провернулся на пятках намереваясь нанести сокрушительный удар локтем в голову Люция.

Но Люция там уже не было, он проскочил под удар, чтобы воткнуть свой меч в поясницу Шарроукина. Реактивный ранец вновь унес Гвардейца Ворона прочь от парализующего удара, и он развернулся лицом к Люцию сразу после приземления.

— А ты быстр, сын Коракса. — сказал Люций.

— Слишком быстрый для тебя. Предатель.

Люций улыбнулся, — Ты не спровоцируешь меня на глупость.

Люций еще даже не договорил, а Шарроукин уже стартовал свои двигатели. Вместо того, чтобы уклониться, Люций прыгнул на встречу Гвардейцу Ворона, замахиваясь кнутом и нанося колющий удар мечом. Плеть щёлкнула по шее Шарроукина, затянувшись и ранив до крови, прежде чем соскользнуть. Люций ударил мечом вверх, но клинок Шарроукина отбил его в сторону в последний миг, лезвие его пропахало керамит на глубину пальца.

Приземлились они жёстко, кашляющий ранец Шарроукина потащил их по земле по направлению к краю шахты. Мастерство утратило своё значение, это была просто яростная схватка двух мечников борющихся и пинающих друг друга. Слишком мало места для боя на мечах, Шарроукин нанес сильный удар шлемом в незащищенное лицо Люция. Кровь брызнула из сломанного носа, а кость скулы разломилась от силы удара. Люций сморгнул кровавые слезы и оттолкнулся от Шарроукина прочь. Он увидел устремившийся за ним чёрный силуэт Гвардейца Ворона и нанёс удар мечом в то место, где должна была находиться шея Шарроукина.

Лезвие его лишь рассекло воздух, и изумление от этого факта чуть не стоило ему жизни.

Каким-то непостижимым образом Гвардейца Ворона там не было.

Меч вонзился в его бок, и Люций отшатнулся от жгучей, неожиданной и острой боли. Он стряхнул капли крови с глаз и почувствовал, что Гвардеец Ворона у него за спиной, он прокрутился на месте и сделал выпад вниз, но вновь его лезвие прорезало воздух вместо плоти. Ещё один колющий удар пришёлся в его спину, и в этот раз боль была неприятным ощущением. Люций мог видеть Гвардейца Ворона, но двигался он, как ни один смертный не смог бы двигаться вообще, словно призрак или существо вне времени.

Черное лезвие скользящим ударом рассекло ему щеку до кости, рана похожая на ту, что Шарроукин оставил ему, когда их мечи скрещивались последний раз.

Люций кружился, чувствуя беспомощность, пока Гвардеец Ворона перемещался вокруг него на ошеломляющей скорости, лезвия его кололи вновь и вновь. Люций почувствовал, как меч выпал из его руки, а кнут обмотался вокруг его запястья, словно не желая расставаться с ним даже в смерти.