Грэм Макнилл - Я, Менгск

— Тебе на видеопанель пришло новое сообщение. Думала, захочешь посмотреть.

Арктур глубоко вдохнул, подавляя раздражение, вызванное нападками де Санто, но в глубине души понимая, что она может оказаться права.

— Отлично, — сказал он, наконец, — Продолжай работу с резонатором, а я пойду, посмотрю, что там.

Кивнув, девушка заняла его место у дисплея прибора. Арктур направился к центральному блоку, где обычно собирались рабочие, чтобы поесть и отдохнуть после тяжёлого дня.

— Не знаешь, откуда пришло сообщение? — обернувшись на ходу, поинтересовался он, ожидая, что получил весточку от матери или от Дороти.

— Сигнальный код Умоджи, — сказала де Санто.

— Умоджи?

— Угу. Какой-то парень по фамилии Пастер.

Арктур сбросил ботинки и рабочую курточку и шагнул в переходной тамбур жилого блока, позволяя потоку сухого воздуха остудить тело после влажной атмосферы промплощадки. Когда он вешал шлем-каску, то заметил, что его ладони снова вспотели. Арктур почувствовал, что ему как-то не по себе

Что нужно Айлину Пастеру от него через столько лет?

Прошло целых десять лет с тех пор, как он видел этого человека в последний раз. Расставание их вряд ли можно было назвать дружеским. Может, это Жюлиана решила воспользоваться консолью отца?

Арктур надеялся, что нет. Когда он покидал Корхал в то далёкое время, то воспринял совет Эктона Фелда начать жизнь с чистого листа буквально, и полностью порвал все связи с прошлым. За адские годы Войн Гильдий во время редко случавшихся отпусков он ни разу не подумал ни о Жюлиане, ни о возможном возвращении домой.

Вместо этого он записался на учебные курсы при Десантном корпусе, осваивая бесчисленные тонкости геологии и геологоразведки, в ожидании дня, когда он сможет предстать перед Брантиганом Фоулом и вручить ему рапорт об отставке.

— Черт, я не хочу терять тебя, Менгск, — сказал Фоул, когда Арктур подвинул к нему через стол прошение об отставке, — Келморийцы отступают, их неминуемая капитуляция лишь вопрос времени. Ты уверен, что не хочешь подождать еще немного, сынок? Ты уже полковник, но после того, как все это кончится, тебя ждет куча поощрений и предложений. Ты мог бы стать генералом, если захочешь.

— Нет, сэр, — ответил Арктур, — Как бы заманчиво это не звучало, но моя служба закончилась, и я просто хочу уйти.

— Чем ты собираешься заняться, Менгск? Ты же солдат. Ты прирожденный солдат. Я не думаю, что у тебя получится стать штатским. Давай, сынок, после всего того, что мы с тобой сделали, после всего того, что мы повидали… Как ты можешь после этого стать простым работягой-Джо?

— При всём уважении, сэр, — сказал Арктур, — Как раз из-за того, что мы сделали, я и ухожу.

— О чем это ты? — сказал Фоул, вся любезность которого тут же улетучилась.

Арктур вздохнул.

— Мне кажется, я больше не верю в то, за что мы сражаемся.

Фоул взглянул на него и без единого слова подписал рапорт об отставке.

Арктур выбросил из головы воспоминания и толкнул дверь в комнату отдыха. Внутренняя обстановка была спартанской: скудная мебель, побитая за время своего долгого путешествия по Периферии от одного хозяина к другому; в углу примостился старый головизор. Любой желающий с его помощью мог посмотреть последние новости от СНВ или любимый голофильм. Множество разнокалиберных стульев сгрудилось вокруг пластикового стола со сколотыми краями. В другом углу расположился бильярдный стол, облинявший и заклеенный скотчем.

За расшитой бисером занавеской размещалась небольшая кухня, а в дальнем конце блока за личными комнатами, в которых спали и хранили свой немногочисленный скарб рабочие, находился санузел.

У дальней стены стояла видеопанель — потрёпанный аппарат, приобретённый у старьёвщика и, вопреки заверениям продавца, никогда не работавший как следует. Арктур обладал достаточными знаниями, чтобы поддерживать её в рабочем состоянии, что позволяло его разведывательной команде хотя бы изредка выходить на связь с родными.

Мигающий красный индикатор освещал грязный, покрытый масляными пятнами пульт. Арктур сел перед видеоконсолью на табурет. Потратив минуту на то, чтобы успокоится, он ещё раз пригладил волосы рукой и стёр наиболее крупные пятна грязи с лица, как он всегда поступал перед любым сеансом связи. Ненужный ритуал, поскольку сообщение было получено в записи, но Арктур никогда не любил начинать важных дел в непрезентабельном виде.

Удовлетворённый своим внешним видом, он нажал красную кнопку, и на экране сквозь снег статических помех проступило изображение двух трёхконечных звёзд с окружностью, описанной через центры их лучей. Несмотря на свои незаурядные навыки в области электроники, Арктур никак не мог толком наладить цветопередачу, но он знал, что одна из звёзд должна быть угольно чёрной, а другая ослепительно белой.

Это изображение было планетарным гербом Умоджи. Арктур невольно задержал дыхание, когда картинка сменилась лицом Айлина Пастера.

Мужчина постарел. Его лицо избороздили морщины, а линия волос значительно отступила ото лба к макушке. Арктур видел, что последние годы дались послу Умоджи непросто. Тяжесть этих лет отражалась в его глазах.

— Здравствуй, Арктур, — сказал Пастер.

— Айлин, — ответил Арктур, отреагировав также как большинство других людей, которые получали подобные сообщения. Было легко поддаться иллюзии, что собеседник находится на прямой связи.

— Времени прошло порядком, с тех пор, когда мы общались последний раз. Так или иначе, я буду краток.

Арктура впечатлил тот факт, что, несмотря на преклонный возраст, голос Пастера не утратил ни капли силы. Тем временем мужчина продолжал говорить.

— Твоя мать рассказала мне, что ты оставил десантные войска и теперь работаешь изыскателем на Периферии. Что ж, ты всегда говорил, что хотел этого. Так что, я думаю, ты добился кое-каких успехов. Но многое изменилось с тех пор, как ты распрощался со старой жизнью, Арктур, и ты должен мужественно встретить эти перемены. Я не выходил на контакт с тобой раньше лишь потому, что Жюлиана просила меня не делать этого. Однако, как я сказал, многое изменилось.

Арктур нахмурил брови при этих словах Айлина. Что изменилось?

— Мне нужно, чтобы ты прибыл на Умоджу, — сказал Пастер, — Я знаю, что ты, вероятно, откажешься, но я взываю к тем крохам человечности, которые могли остаться в твоей душе. Прилетай на Умоджу, Арктур. Как можно скорее.

Изображение посла исчезло с экрана. Арктур, прикусив нижнюю губу, обдумывал только что услышанное. В поисках скрытого смысла в словах Пастера, он прокрутил сообщение ещё дважды, но ничего сверх сказанного обнаружить не смог.

Арктур покачал головой и пошел на кухню, чтобы приготовить какой-нибудь горячий напиток. Разжившись жестяной кружкой с дымящимся кофе из армейского пайка, он пробрался в свою комнату.