Эмилия Ри - Принцесса, которая любила дождь

— Все-таки они очень разные, не соприкасаются ни в одной плоскости. А сердцам не прикажешь…

Графиня фон Нойбах налила себе полный бокал коньяку, пригубила, прошлась по залу — в тишине цокот ее шпилек эхом отзвучал в самых дальних уголках зала — села на кушетку рядом с бароном.

— Давайте дадим им немного времени, Ваше Величество, — согласился с нею барон Грейхарт. — В самом деле, они ведь только познакомились.

— А кто даст время мне? — спросил король строго.

— Ваше Величество никогда не ошибается, но сейчас мне послышалось рациональное зерно в словах барона… — загадочно прошипел Александр Шони и вышел на балкон к королю. — Андреа не глупый парень, он не станет метаться из стороны в сторону и осложнять нам жизнь. То ли дело Анджелла…

— Я ей уже все сказал, — холодно ответил монарх.

— Принцесса весьма своенравна и не признаёт над собой никого… как и ее отец… — также загадочно прошипел Шони.

Август тяжело вздохнул.

— Ваше Величество, мы всегда готовы принять участие в отношениях молодоженов… — сказал барон, медленно поднялся с кушетки. — Но сейчас Вы хотите всего, и сразу; боюсь, дело слишком деликатное и такого подхода не потерпит.

— Хорошо, Мартин, будь по Вашему, — монарх наконец-то отступил со своей позиции. — Пусть все идет своим чередом.

Они обменялись рукопожатиями на прощанье, барон и молодая графиня вышли, оставив короля наедине с шефом Собственной Безопасности.

— Александр, я бы хотел просить тебя об одной услуге, — сказал Август уклончиво. — Я знаю, отказать мне ты не посмеешь.

Шони покорно кивнул.

— Я прошу тебя присматривать за моей дочерью… — монарх повернулся спиной к ночному городу. — Больше мне некого просить, я уже никому не верю.

— А разве молодой барон Грейхарт не в состоянии позаботиться о своей супруге? — в голосе Шони прозвучали нотки удивления.

— Я боюсь, я не доживу до той поры, когда они станут супругами… — также уклончиво отвечал король.

— Ваше Величество могут рассчитывать на меня, — ответил Шони.

Долгая дорога утомляет. Даже если и передвигаешься с комфортом, все равно в один прекрасный момент однообразные пейзажи за окном надоедают и хочется развеять скуку. Например, бокальчиком-другим. Но пить нельзя, нельзя терять концентрацию. Это может дорого обойтись в нашем мире. Чтобы отвлечься, ты начинаешь перебирать в памяти различные истории, забавные и не очень. А проклятая память так и подсовывает одну и ту же сцену, сцену знакомства с принцессой.

БМВ Х5 в сопровождении двух джипов с охраной уже четвертый час находился в пути. До этого им пришлось провести шесть часов в самолете, причем это были не самые приятные часы — конвой опоздал, и они выбились из графика на сорок пять минут. И теперь колонна мчала под всеми парами, стремясь наверстать потерянное время.

— Над чем-то задумался? — спросил сидевший за рулем БМВ Льюис, поглядел в зеркало заднего вида.

— Я в тяжелых раздумьях о предстоящей свадьбе, — ответил Андреа. — Не хотелось бы, чтобы ее что-то омрачило.

— Боишься, кто-то возьмется отомстить? — спросил Льюис.

— Не боюсь, но опасаюсь, — ответил Андреа, выдержав некоторую паузу.

— Брось, — предложил Льюис беззаботно, щелкнул селектором и облокотился на рычаг коробки передач. — Кто отомстит? Артур Ле’Санг? У такого сопляка на тебя рука никогда не поднимется.

— Я опасаюсь не за себя, а за мою ненаглядную Анджеллу, — сказал Андреа. — Если с ней что-нибудь случиться по вине какого-нибудь мерзавца, клянусь — он у меня пожалеет, что мать его на свет выплюнула.

— Она у тебя девушка боевая, сама может за себя постоять. Сам знаешь, кто она, — напомнил Льюис.

— Да, а еще я лучше всех знаю, какая она на самом деле хрупкая и беззащитная, — ответил Андреа. — Я в свое время совершил великую глупость, о которой сейчас очень сожалею. Сожалею о несделанном, понимаешь?

— Понимаю, — кивнул Льюис. — Лучше один раз сделать, и жалеть; чем вообще не сделать, и все равно жалеть. Так?

— Так, — кивнул Андреа.

Льюис улыбнулся белоснежной улыбкой.

— Не дрейфь, все будет хорошо, — сказал он.

— Я постараюсь, — пообещал Андреа.

…Это было свежее морозное зимнее утро. Солнце еще только-только выглянуло из-за горизонта, бросило вытянутые тени деревьев на выпавший этой ночью сухой рыхлый снег. Впрочем, снега выпало совсем чуть-чуть, его хватило только на то, чтобы укрыть от взора смерзшуюся холодную землю. Хвойный лес спал, укутанный безмолвием, словно плотным одеялом. Издалека раздался приглушенный стук копыт, и вскоре из-за плотного ряда вековых елей на опушку выскочили трое всадников. Осадив коней, они спешились и медленно пошли по опушке, вглядываясь в снег, пытаясь найти чьи-то следы на ровном белом полотне. Странные это были всадники. Вместо шлемов и кольчуг — они предпочитали сапоги на шнуровке и черные кожаные одежды строгого покроя. Один из них — высокий кареглазый мужчина европейской внешности — поверх брюк и куртки носил черный плащ с ярко-красным подбоем, его длинные смолисто-черные прямые волосы были затянуты в тугой хвост, в ножнах на боку висел страшный двухметровый клинок, выполненный из стали превосходного качества.

Позади раздалось громкое ржание, мужчины обернулись на звук. Из хвойной стены выскочила вороная кобыла, галопом пересекла опушку, промчавшись мимо всадников, затем резко затормозила, взметнув копытами облако снежной пыли. Молодая всадница спешилась и направилась к мужчинам. Это была высокая брюнетка, одетая по той же моде, что и остальные всадники, с тем лишь различием, что ее одежда была подогнана по фигуре и прекрасно подчеркивала характерные женские формы. Поверх одежды женщина носила черную кожаную накидку.

— Нашли что-нибудь? — громко спросила она издалека.

— Прерывистая цепочка следов, тянется туда, к перевалу! — ответил повышенным тоном один из мужчин, махнув рукой в сторону невысоких гор на западе. — Следы совсем свежие — снег выпал этой ночью, они не могли далеко уйти. Скорее всего, спрятались где-то, затаились в какой-нибудь пещере в горах.

— Раз так — я думаю, к вечеру мы их настигнем, — сказал мужчина в плаще.

— Было бы неплохо, — сказала женщина. — Я уже порядком устала от жизни в седле.

— Ты сама выбрала такую жизнь, — заметил мужчина. — Жалеешь?

— Нет, — ответила брюнетка отрывисто. — Просто даже самое лучшее иной раз успевает надоесть.

Она развернулась и пошла к своей лошади. Мужчина смотрел ей вслед с улыбкой. Верная боевая подруга, переплывшая с ним три моря и прошедшая плечом к плечу всю Европу вдоль и поперек.

— Женись, — предложил один из всадников.