Юрий Корчевский - Битва

Мыслей у Зелимхана было много, но ни на одной из них он не фиксировался. Так, метался в воспоминаниях, перескакивая с одного на другое.

Володя попытался войти в память Зелимхана, но тот сразу насторожился:

«Зачем здесь этот русский? Появляется редко, значит, не доктор. Что ему надо? Выведать что-то хочет? Не получится!»

Всё-таки Володе удалось пройти сквозь тёмную завесу злости и агрессивности. Как кнопки на компьютере, он стал перебирать воспоминания террориста. Говорить добровольно Зелимхан ничего не хочет, значит, придётся устанавливать все события и действия, связанные со снарядами, по видеоряду.

Зелимхан забеспокоился: он явно почувствовал, что в его мозгах ковыряется чужой. Но противопоставить этому процессу ничего не мог.

Володя всё-таки вышел на необходимые ему воспоминания. Вечер, сумрачно, кроме Магомеда есть ещё третий — молодой, в чёрной рубашке, сидящий за штурвалом маломерного катера. У многих коренных питерцев есть суда — катера, лодки; у богатых — яхты. Город стоит на берегу Финского залива, да и в самом городе рек и каналов полно. Моторная лодка для прогулок на природу хороша, на реках пробок, как на дорогах, нет.

Рулевой остановился у гранитной набережной и ухватился за кольцо — такие заделываются в гранит или бетон и служат для швартовки. Магомед сверил положение по карте и кивнул.

А дальше — уже интересно. Вся троица осмотрела набережную, нет ли чего подозрительного. Володя постарался увидеть характерные здания, которые могли бы служить им ориентирами. По самой набережной не поймёшь, где они находятся, какой это канал или река и что вообще за место.

Мелькнул знакомый дом — старинный, из доходных.

Меж тем троица обвязала лежащий в лодке контейнер капроновым фалом, за конец фала привязали леску с пробкой от шампанского и сбросили в воду. Он мгновенно ушёл на дно. На воде, как поплавок, сиротливо болталась пробка.

— Хитро придумал, Магомед! — восхитился рулевой. — Мусора в реках и каналах много, кто на пробку обратит внимание? А вытащить контейнер в любую минуту можно, даже ног и рук не замочив.

— Теперь об этом забудь!

— Уже!

Катер дал ход, и через несколько минут они вышли к Неве. Володя узнал это место — Мойка! Река Мойка впадает в Неву! Он попытался ещё пошарить в закоулках чужой памяти, но Зелимхан начал сопротивляться. Он уже понял, что русский каким-то образом забирается в его голову, и в отчаянии издал рык, даже вой.

Сразу открылась дверь, и в палату заглянул охранник.

— У вас всё в порядке?

— Да. Я ухожу, на сегодня всё.

Володя выключил ноутбук, вышел из палаты и позвонил капитану:

— Есть новости, подъезжайте.

Наверное, Володя нарабатывал опыт, поскольку с каждым разом устанавливать контакт, считывать чужие мысли удавалось ему всё быстрее и с меньшим напряжением.

Едва к воротам госпиталя подъехал микроавтобус, как Володя тут же забрался внутрь и протянул ноутбук капитану:

— Читайте.

Гнибеда прочитал текст раз, второй.

— Косырев, почему стоим? К управлению!

Вместе они поднялись на этаж, к подполковнику.

Толкачёв тоже прочитал текст дважды и поднял глаза на Володю:

— Владимир Анатольевич, текст я прочитал. Какие-нибудь соображения по поиску есть?

— Есть несколько зацепок. Река похожа на Мойку, старый доходный дом недалеко, если увижу, опознаю. Ну и кольцо для швартовки судов, опять же пробочка должна болтаться.

— Хм, резонно. Капитан, катер, легководолаза на всякий случай. И ещё: отзвонись, даже не знаю куда, в инспекцию маломерных судов, что ли. Узнай, когда по Мойке мусоросборные суда проходили.

— Только время зря потратим, пробку ни одно судно не подберёт.

— Я бы пошёл, удостоверился.

— Слушаюсь!

Гнибеда ушёл, и подполковник начал звонить. Сделав несколько звонков, он убрал телефон в карман и извинился:

— Простите, но надо людей собрать, операцию подготовить.

— Я понимаю.

— Не надоели мы вам?

— Есть такое дело, никакой личной жизни. Ни с друзьями посидеть, ни с девушкой.

— Девушки у вас нет, а ведь пора уже жениться.

Хм, они что, следили за ним или из анкеты узнали? В принципе вполне могут и то и другое сделать. Подписки о неразглашении Володя не давал, присягу не приносил, разве только клятву Гиппократа… Но это уже из другой области.

— Как я девушку заведу, если после работы или в госпитале у Зелимхана торчу, или трупы осматриваю?

— Да это я так, к слову.

Минут через двадцать явился Гнибеда.

— Товарищ подполковник, мусоросборщика не было, по графику его только завтра на Мойку пустят. Катер с легководолазом прибудет к Храповицкому мосту — так ближе всего с Невы зайти.

— Машины пусть по набережным едут.

— Так точно!

— Сдаётся мне, искомый район между Фонарным мостом и Певческим, — подал голос Володя.

— Основания? — повернулся к нему Толкачёв.

— Прогуливался я в том районе месяца два-три назад и, кажется, доходный дом видел.

Мойка была длинной и пересекала весь центр города: от Инженерного замка, любимого туристами и горожанами Чижика-Пыжика до впадения в Неву. На тщательный осмотр может уйти не один день. В другое время Володя порадовался бы речной прогулке. Но сейчас осень, прохладно, если не сказать — холодно, от реки сыростью тянет. А провести на катере предстоит не один час. Чёрт, знал бы, курточку посерьёзнее надел, а не ветровку.

Ехали на двух машинах — микроавтобусе и легковушке. Людей набралось много, человек десять-двенадцать.

Когда они прибыли к мосту, Володя предложил:

— А если попробовать ускорить поиски?

Подполковник и его сотрудники в недоумении обернулись к Володе.

— Катер будет искать пробку недалеко от швартовочного кольца, я же проеду на машине. Если увижу доходный дом, то, скорее всего, контейнер — сто метров плюс-минус — будет там.

— Толково. Гнибеда, езжай с Соколовым.

Оперативники проводили их завистливыми взглядами. В машине тепло, не то что в открытом катере.

Ехали медленно, впрочем, быстро и не получилось бы из-за пробок.

Володя сидел на переднем сиденье, рядом с водителем, и осматривал дома.

Минута шла за минутой, и они уже добрались до Красного моста, когда Володя сказал:

— Стоп! Вот это здание, похоже.

— Похоже или то?

— Василий Лукич, спроси что полегче, ведь я видел его не своими глазами.

— Понял.

По карманной рации Гнибеда связался с Толкачёвым.

— Ждите.

Вскоре к микроавтобусу подъехала легковушка и почти одновременно — катер. Пассажиры в нём были забрызганы водой и ёжились от ветра.

— С какой стороны реки дом был виден?

— С противоположной.

Подполковник отдал команду по рации, и катер, описав дугу, развернулся. Находящиеся на нём оперативники дружно начали рассматривать воду. Все они были в гражданской одежде и постороннего внимания не привлекали.