Олег Синицын - Магма

– Наталья! – крикнул он с порога. – У тебя опять дверь открыта! Ты когда-нибудь доиграешься!

Наталья вышла из ванной. Если она и была удивлена появлением Кузнецова, то не показывала этого.

– Появился наконец-то! – всплеснула она руками. – Ой, радость-то какая! Кто жизни научит, кроме тебя!

– Ладно, хоть сегодня-то помолчи.

– Я всю жизнь молчу!

– Ну конечно!

Кузнецов снял ботинки и прошел в большую комнату.

– Ты почему не на работе? Сегодня вроде бы рабочий день? – спросил он.

– Ох! Про работу вспомнил! Я в отпуске вторую неделю.

1 До скорой встречи 1 (фр)

– А где дочка? Я по ней соскучился.

– Что за пиджак на тебе? Опять на китайской барахолке купил?

– Это лучший американский пиджак, – возразил Куз­нецов.

– Дочка! Вспомнил о дочери! Соскучился по ней! За все время отсутствия даже не позвонил ни разу!

– Ладно тебе! – раздраженно прервал ее Кузнецов.

– Она у моей матери, на даче! Хорошо, что не видит папочку, который шляется где-то, приезжает на один день и опять в командировку на год.

– Я на этих командировках деньги зарабатываю.

– Да уж! Сильно много заработал! Купаюсь я в деньгах! Вон в машине стиральной уже год что-то грохочет. А посмотреть некому! Холодильник новый нужен.

Кузнецов подошел к серванту, открыл бар и достал оттуда шкатулку, в которой семейство Кузнецовых хранило сбережения в долларах.

– Куда полез?! – воскликнула Наталья.

– Не твое дело, – огрызнулся Евгений. Он раскрыл шкатулку. Она была пуста.

– Где деньги? – спросил Кузнецов.

– Кончились денежки, Женя! – издевательски ответила Наталья. – Давно кончились. На что, как ты думаешь, я живу?

– Да ты что?! – взревел Кузнецов. – Тысячу двести долларов истратила?

– Еще до прошлого твоего приезда! – криком ответила жена. – Хоть бы поинтересовался, на что мы живем! Не живем, а существуем!

– На тысячу двести долларов можно существовать припеваючи!

– Ты мне год денег не давал!

Кузнецову нечего было на это ответить. Последнее слово осталось за женой. Чувствуя, что она выиграла словесный поединок, Наталья гордо подняла голову и вернулась к стирке. Кузнецов остался в комнате один.

Так дальше жить нельзя, подумалось ему.

Он перешел в свой кабинет и, включив зеленую лампу, устроился на массивном обитом кожей стуле, который достался ему от отца. Он посмотрел на шкаф с множеством полок, на которых покоились его находки. Маленькие теплые камешки с геометрически правильными полосами, кругами, бороздками. Куски застывшей лавы, которые приняли причудливую форму. Образцы редких горных пород. А также фигурки древних богов, статуэтки и многое другое. Полки рядом стоящего шкафа были сплошь уставлены книгами по истории, геологии, физике Земли, географии, а также выдающимися произведениями художественной литературы на русском и английском языках.

На стене, пришпиленные кнопками, в беспорядке висели его фотографии. Женя в возрасте пяти лет с учебником географии шестого класса. Почему он сфотографировался тогда с этим учебником? Ведь в таком возрасте он и читать-то толком не умел. Быть может, предугадав его судьбу, этот учебник подсунули в руки родители? Вот фотография футбольной команды «Вымпел». Женя тут стоит на заднем плане. Непримечательной внешности высокий^худощавый паренек, блестяще выполнявший штрафные и угловые удары. Институтские фотографии. Фотографии из экспедиций на Курильскую гряду, Кавказ, Уральские горы. Женя с друзьями перед костром, Женя с гитарой. «А где у меня гитара?» – начал вспоминать Кузнецов. Кажется, валялась где-то в кладовке. У нее были оборваны две струны, он так и не собрался купить новые. Женя не пел под гитару уже Лет десять.

Вот фотография Кузнецоваи Баркера на фоне огненного фонтана вулкана Стромболи на юге Италии. Как они сумели тогда подобраться близко к ревущему гиганту? Женя не помнил, было ли ему страшно. Наверно, да.

Ему вдруг вспомнился ответ Баркера на замечание Кузнецова о тяжелом характере вулканолога. Женя тогда сказал, что в Баркере бушует вулкан.

– Лучше пусть во мне будет бушевать вулкан, чем я буду бушевать в вулкане.

Мдраг убил Баркера своей огненной рукой, а потом сбросил его в расплавленную лаву. Погиб Баркер от бушующего вулкана и был сброшен в бушующий вулкан. Его слова оказались пророческими. Вот и не верь после этого в фатальный исход.

Он вздохнул, взял с канцелярского прибора автоматический карандаш и начал выдавливать из него тонкий стержень. Когда стержень вылезал полностью, Женя заталкивал его назад. Иногда стержень ломался, и Кузнецов брал из пластмассовой коробочки новый. Минут двадцать Кузнецов убил за этим занятием. Когда стержни в коробочке кончились, Женя решил, что он достаточно успокоился для разговора с женой.

Стиральная машина верещала, выжимая белье. Наталья в это время что-то замачивала в пластмассовом тазу. Женя неслышно подошел сзади.

– Наталья, – окликнул он. Она обернулась.

– Что, снова в командировку? – иронично спросила жена.

– Мне нужно с тобой серьезно поговорить.

– Надо же! Денег не проси! Убрала я деньги – не найдешь. Шляешься-шляешься по командировкам, потом приезжаешь, как сегодня, и все денежки тратишь. А на что я дочь воспитывать буду? Не проси, денег не дам, сволочь!

– Я хотел поговорить не по поводу денег, – ответил Куз­нецов. – Пока нет дочери, этот разговор должен состояться. Она недоуменно уставилась на него.

– Понимаешь, – продолжил Кузнецов, – по делам я был в Бельгии. И познакомился там с доктором Граббс. Это девушка...

– Блядь... – выпалила Наталья.

– Погоди, не ругайся. Это очень хорошая девушка, она бельгийка. Я, кажется, люблю ее, понимаешь? Наталья исподлобья смотрела на него.

– Наша с тобой совместная жизнь больше не может продолжаться. Это тяжело переносить и мне и тебе. Дочка пока еще маленькая, но скоро и она начнет понимать наши склоки. Она уже сейчас понимает. Я не хочу, чтобы она выросла на этих скандалах, потому что в дальнейшем это может отразиться на ее характере. Поэтому, я полагаю... нам с тобой нужно развестись. Дочка останется с тобой. Не потому, что я не люблю ее. Просто моя работа не оставляет времени заниматься дочерью. Но я буду постоянно ее навещать. Квартиру я тоже оставлю тебе. Сам как-нибудь перебьюсь. Все равно я постоянно в разъездах. Ну, что скажешь?

Он посмотрел на Наталью.

Он мог ожидать от нее какой угодно реакции, но только не этого.

По лицу Натальи текли слезы.

Она внезапно схватила его за плечи и прильнула к нему.

– Женечка! Миленький! – зарыдала она. – На кого же ты нас покинешь!

Кузнецова прошиб озноб. Такого поворота он не ожидал! Негнущимися пальцами Женя дотронулся до ее крашеных волос.