Олег Дивов - Призрачный мир: сборник фантастики

Авторучку принес дед, к его приходу все декорации были установлены — раскрытый учебник физики, раскрытая тетрадь…

Диск Юрка сунул на место и смотрел чистыми голубыми глазами хорошего мальчика — родительской гордости. Бывает такой взгляд у игроков, бывает, без него никак…

Осьминожка лежала на тарелке — хоть тычь в нее вилкой и ешь, откусывая по щупальцу. Но Просперо уже знал, каково на вкус это лакомство — немногим лучше резины. За время работы он, со злости или от голода, съел весь запас осьминогов из холодильника.

Кресло, в котором он отдыхал, стояло на краю бассейна, имевшего странную форму — вроде огромной запятой. Это было простое ротанговое кресло, и столик был тоже из толстых стеблей ротанга. Эти лианы занимали почти весь полуостров. Просперо подтащил мебель совсем близко к ярко-синей воде, установил у острого мыса и рисковал, вставая или садясь, свалиться в бассейн. В этой его части глубина была около полутора метров, у дальнего края — почти шесть.

Над бассейном и прочими владениями Просперо высился голубой купол. Под ним разместилось все: жилые комнаты, склад, мастерская, где он исполнял заказы. Последний, доставивший столько хлопот, потребовал перестановки: пришлось перетащить рабочие столы и прочее хозяйство к самому бортику бассейна, да еще спустить в воду длинные доски. Там, где края досок торчали из воды, стояли два высоких сапога немалого размера с просторными голенищами.

Просперо встал и потуже затянул пояс белого халата. Предстояла самая тонкая работа, окончательная отделка. И тогда можно отправлять заказ клиенту. Но мастер был недоволен — слишком следовал за природой, результат получился громоздким и тяжелым. Впору переделывать.

Палец бродил по осьминожке, обводя каждую присоску отдельно. Палец лучше знал, что требуется Просперо: он посылал в голову успокоительные импульсы, которые хорошо известны тем, кто любит перебирать шершавые четки и катать шарики из хлебного мякиша.

— Ариэль! — крикнул Просперо. — Лети-ка сюда живо!

Помощник, смуглый босоногий юноша в серых шортах, явился, на ходу влезая в рубаху из плотной тускло-зеленой ткани, рукава которой завершались трехпалыми перчатками. Когда он натянул ее, а оказалась она ниже колен, Просперо помог ему подпоясаться и вынул из особого мешочка на воротнике капюшон. Ариэль стянул вокруг лица складки плотной ткани, завязал узел, и Просперо сразу надел ему поверх капюшона большие очки. Юноша подошел к бассейну и сунул ноги в сапоги.

Убедившись, что Ариэль готов, Просперо встал на бортик и засвистел. Это был не совсем человеческий свист, он то опускался до змеиного шипа, то завывал зимним ветром. Вода взволновалась, на доски выползло шупальце — толщиной с мужское бедро. Ариэль помог чудищу ухватиться за край бассейна и выловил из воды второе щупальце.

С его помощью из бассейна выбрался огромный осьминог, после чего уровень синей воды заметно понизился. Спрут был вял и задумчив — как будто еще не разобрался толком, спит или проснулся.

Переставляя руками щупальца, Ариэль повел осьминога к большому столу, составленному из четырех, подтолкнул сзади и аккуратно разложил щупальца по белому пластику. Просперо тем временем надел перчатки.

— Я понял, что не так. Это не должны быть присоски, — сказал он. — Вернее, не все из них — присоски. У тех, что покрупнее, края будут острыми, словно бритва, чтобы спрут мог выгрызать ими страшные дыры в любой органике. Вот тогда у нас получится настоящий боец.

— На сколько они должны выступать? — деловито спросил Ариэль.

— На два пальца.

— Он сам-то о них не порежется?

— Они будут втяжные, слово кошачьи когти. Все, натура нам с тобой больше не нужна.

— Так я отменю заказ?

— Отменяй, конечно. Ну-ка, что мы тут имеем?..

Просперо взял зажим и зонд, опять засвистел. Осьминог отозвался — кратко и недовольно.

— Ну потерпи, потерпи, — сказал чудищу Ариэль. — Чем будем закреплять режущую кромку, учитель?

— Что там у нас есть кремниевого? Это будет самозатачивающаяся кромка, отрастающая при травмах заново… И тогда можно будет снизить массу по крайней мере на двадцать процентов. Тварь станет гораздо подвижнее…

Они взялись за работу, успокаивая осьминога свистом и тихо переговариваясь. Через два часа на каждом щупальце была задуманная боевая дыра — с виду присоска, а на самом деле пасть, способная выхватывать круглые куски живой вражеской плоти.

— Его нужно снабдить запасом капсул, — вдруг додумался Просперо. — Кто его разберет, чем он там будет питаться. А для кромок нужен стройматериал.

Ариэль высвистел фразу, осьминог ответил целым монологом.

— Тем лучше, — согласился с чудищем Просперо. — Хотя я не уверен, что он понял тебя правильно. Придется на прощание научить его пользоваться таблицей Менделеева.

— Он справится, учитель. Память у него лучше, чем у нас с вами.

— Одного не понимаю — зачем ему там такая замечательная память?

— Не отнимать же. Так я спускаю его в бассейн?

— Да, конечно. Щитки мы пристегнем потом. Их надо переделать немного — ты объясни оружейнику про режущие кромки. И щупальца станут другими… понял — лентообразными!

— Нужно еще научить его самостоятельно их пристегивать и отстегивать.

— Это он сразу освоит, не дурак.

Пока Ариэль возился с осьминогом, ловко уворачиваясь от опасных кругов на его щупальцах, Просперо снял перчатки и подошел к ротанговому креслу. Усевшись, он взял с тарелки маринованную осьминожку, раскачал ее и бросил в бассейн.

— Вот и все. Что там у нас дальше по плану?

— Дева-воительница, если вы не передумали, учитель.

— Передумаешь тут… Скандинавская, что ли, дева?

— Скандинавская.

— Выходит, блондинка. Ну что же, будем оформлять запрос.

Юрка внутренне приготовился к тому, что рано или поздно произойдет судьбоносная ошибка тюремщиков. Он даже знал, какая именно: они забудут запереть дверь его комнаты. Так и случилось. Пока все провожали Людмилу Петровну (старая дура несла в прихожей какую-то педагогическую чушь о том, что насилие над личностью чревато и так далее), как-то не учли, что дверь просто закрылась, но не захлопнулась. Дело было вечером, дед с бабкой уселись смотреть телевизор, а Юрка на цыпочках вышел в коридор. У него было часа полтора или два — потом бабушка заглянет, чтобы выпустить внука в ванную и дать ему яблоко, это неизменное яблоко на сон грядущий преследовало Юрку с детства.

В кухне он нашел хозяйственные ножницы, вернулся к себе, распустил простыню на полосы, связал их, уложил в наволочку книги и компакты. Он действовал неторопливо и очень спокойно — душа его уже улетела вперед, она наслаждалась и не мешала телу совершать все необходимые движения.