Олег Дивов - Призрачный мир: сборник фантастики

— Великий Драхма! — восклицает старик. — Вот это вещь!

Я беру в руки Зрячие Кольца, дивясь их легкости. Они сработаны из тонкого блестящего металла — два небольших, не совсем круглых кольца, соединенных короткой металлической дужкой. Две дужки подлиннее прикреплены к кольцам с боков и могут двигаться на крошечных шарнирах. В оба кольца искусно вставлены прозрачные стекляшки.

— Как ими пользоваться? — спрашиваю я.

Ленора беспомощно пожимает плечами:

— Я… не знаю.

— А ты? — обращаюсь я к Потерявшему Имя.

— Тоже не знаю, но догадываюсь. Наверное, надо просто посмотреть сквозь них и, может быть, произнести заклинание…

— Тогда смотри и произноси.

Некоторое время старик вертит Кольца в руках, затем нерешительно подносит их к глазам. Ему неудобно, и он отгибает большие дужки. Они забавно ложатся ему на уши, а малая дужка — на переносицу. Удобно! Вид у старика препотешный, но теперь я вижу, что Кольца на то и рассчитаны, чтобы сидеть на носу, цепляясь за уши.

— Ну как?

— Мутно, — жалуется Потерявший Имя. Я впервые вижу его растерянным. — Плохо видно, словно в воде. И… я не вижу своего настоящего имени! Не вижу!!! — Он в отчаянии. — Не вижу, не знаю!..

— Попробуй произнести заклинание.

— Если бы я еще знал какое!

— Все равно попробуй, — настаиваю я. — Давай размыслим. Это вещь светлая, так? Значит, заклинать нужно светлые силы, никак не темные. Уже легче. Уже половина ненужных заклинаний долой. Даже больше половины, не так ли?

— Больше-то больше, — плаксиво соглашается Потерявший Имя, — а все равно их тысячи. Разве я их все помню? Я ведь не настоящий маг, я так, делаю вещи… Говорила мне в детстве моя наставница, светлая эльфиня Карамель: учись прилежно, Стилобат, а то недоучкой вырастешь… Вот недоучкой и вырос. Не-ет, видно, судьба мне до самой смерти ходить Потерявшим Имя, и вещи мои всегда будут с изъянами. О горе, горе! Великий Драхма, за что?

— Стой! — перебиваю я. — Как ты себя назвал?

— Никак я себя не называл! Недоучкой я себя называл! Нет, я не маг, а ремесленник, причем плохой…

— Ты сказал: «Учись прилежно, Стилобат». Не твое ли это имя?

Он словно громом поражен и падает навзничь, успев прошептать «мое». Я вовремя подхватываю Зрячие Кольца, иначе стекляшкам пришлось бы худо.

Здорово на него подействовало… Но он жив, это у него обморок от радости.

Скоро очнется.

— Теперь ты, принцесса. — Я протягиваю ей Зрячие Кольца. — Твоя очередь. Не беспокойся, если упадешь — подхвачу.

Задыхаясь от волнения, Ленора помещает малую дужку Колец на прелестный, чуть облупленный от горного солнца носик и долго всматривается. Затем со вздохом протягивает Кольца мне.

— Посмотри и ты, храбрый Камень…

— Разве ты ничего не увидела? — тревожно спрашиваю я.

Ленора снова вздыхает.

— Геенна лежит при смерти. Она отравилась свинцом, пробуя на зуб монеты из подвалов своей мамаши Лигатуры — думала, в сплаве и серебро есть. Теперь мне нужно всего лишь вступить в пределы Копролита и объявить о своих правах на престол. Я прошу тебя, не покидай меня. Что бы ты ни увидел в Кольцах — не покидай!

— А если я увижу то же, что и ты?

— Каждый видит в Кольцах что-то свое. — Обморок старика прошел, и он кряхтя встает на ноги.

Мне страшно. Удивительное дело: я не боялся штурмовать неприступные замки и сражаться с армиями — а теперь боюсь. Боюсь, что увижу в Кольцах конец своего пути, развязку затянувшейся шутки великого Драхмы…

Ощущение, как перед прыжком в пропасть. Даже хуже: как перед поцелуем.

— Смелее! — подбадривает Стилобат.

Он что, считает меня трусом? И малая дужка Колец садится мне на переносицу, а две большие ложатся на уши. Я успеваю подумать о том, что выгляжу, должно быть, крайне нелепо.

Туман… Ничего, кроме тумана.

Я шагаю вперед. Моя бестелесная сущность пронизывает белесые струи, и туман, вначале плотный, как горное облако, начинает слоиться, слои плавают отдельно друг от друга, не смешиваясь, и в просветах между ними начинают проступать изображения…

Странные картины. Первая — людская толчея на городской площади. Люди диковинно одеты, и их очень много, я не думал, что столько бывает. Но это не войско, собравшееся в поход: никто не отдает приказов, да никто и не стал бы их слушать. Никакого порядка, все снуют туда-сюда, как ошпаренные.

По краям площади, разумеется, торгуют со столиков. По большей части — странными книгами. Это не свитки, и мне приходится сделать усилие, чтобы понять, что прямоугольные кипы нарезанной бумаги, объятые блестящей гладкой корой, — тоже книги. Еще более странно, что торговец не зазывает покупателей, а скучает, позевывая.

На книгах — искусно выполненные рисунки. Тут мне многое знакомо. Вот изображена Ленора с мечом, вот Стилобат с посохом, а вот и я. Немного подкачал дракон, но в общем тоже похож. В какой стране живет умелец, делающий подобные книги? Я не знаю этой страны, но там, выходит, нас знают…

В соседнем просвете открывается еще более озадачивающая картина. Несколько юнцов и юниц, сойдясь стенка на стенку, бестолково размахивают подобиями мечей — сразу видно, что деревянными. Если их стране грозит опасность и они готовятся к сражению с силами Тьмы, то результат этого сражения известен мне заранее. Несчастные… Где же их наставники в боевом искусстве — неужели все погибли? Не-ет, я непременно приду к ним на помощь, ведь без меня их легко перебьет любой солдафон квалификации Зада Мелькала…

Но как найти их страну?

Моя бестелесная сущность взмывает вверх — я заглядываю в следующий просвет.

Комната. Толстый мальчишка лет восьми, похожий на избалованного наследника сильно занятого государственными делами правителя, развалился на подобии стула перед серым ящиком, непрерывно жует, а рука его, обнявшая маленькую плоскую коробочку, зачем-то шарит по столу… Ага, ящик магический! Что-то вроде Зрячих Колец, только лучше: одна грань ящика прозрачна, и в ней застыли фигуры.

Эти фигуры — мы.

Вот я. Рядом — принцесса и старый маг. А вон там на полу распростерся поверженный Серый Властелин, не успевший удрать в облике летучей мыши…

Я — Камень. А сейчас и вовсе бесплотный дух. Но мое сердце стучит так, как никогда не стучало во время самой отчаянной схватки.

В том ящике на мне Зрячие Кольца, и я не должен видеть то, что происходит вокруг меня. Не должен видеть, как прекрасная Ленора, повинуясь движению пухлой детской лапки, приближается ко мне, встает на цыпочки, чтобы поцеловать, — и по мановению той же лапки резво отскакивает, спотыкаясь о Серого Властелина. И как мальчишка хихикает…

Но я вижу.

Вот кто наш настоящий властелин. Может быть, это сам великий бог Драхма, для забавы принявший жалкий облик?