Дмитрий Автомонов - Состязание

Олег покачал головой. Они будут вместе, методично и неспешно, выбивать из состязания своих соперников, пока не останутся только вдвоем. И вот тогда, возможно, случится реванш. Уже без свидетелей и ограничений. Если этот план сработает, конечно.

— Ладно, время идет, — проговорил Сержант, — следующими у нас будут номера шесть и тринадцать.

Две женщины уставились друг на друга.

Это было настоящее столкновение поколений: одна годилась другой в матери, но вряд ли сейчас об этом кто-то думал. К тому же обе были ослеплены жаждой показать себя и, конечно же, не проиграть. Тем более, что от них удача не отвернулась: в противники каждой из них мог достаться мужчина, вести борьбу с которым было бы значительно сложнее, если и вовсе не безнадежно.

Они вошли в клетку следом за Сержантом, который вновь что-то говорил, предназначенное только для тех, кто уже оказался за сеткой.

Не дождавшись, когда кто-нибудь подаст команду к началу, та, что оказалась фанаткой Крота и была намного моложе своей противницы, бросилась вперед. В высоком прыжке она рассчитывала достать врага и уложить его с одного удара, пытаясь проделать примерно то же самое, что совсем недавно выполнил Сержант, усмиряя одного из атлетов. Пожалуй, если бы ее кулак пришелся в цель, так бы все и закончилось, но женщина со светлыми спутанными волосами, которой он предназначался, легко сделала шаг в сторону и ткнула сжатой ладонью в чужое колено.

Падение выглядело страшно. Явно не ожидавшая такого поворота девушка, охнула и совершенно не сгруппировавшись, рухнула на пол, покатившись по нему. Ее ноги и руки сильно гнулись, заставляя зрителей поморщиться в ожидании хруста костей. Она ощутимо ударилась головой и, даже найдя в себе силы сесть, мотала ей, как дезориентированный зверек, оказавшийся посреди шоссе и ослепленный светом приближающих автомобильных фар.

Женщина с шестеркой на груди, подошла к сидящей на полу сопернице. Она могла бы просто ударить ту, и все бы закончилось, но сделала совсем другое.

Оскалившись, она заломила ей руку, взяв на болевой прием, а ногами обхватила за шею и начал душить, повалив на пол. Фанатка Томми Блайнда быстро пришла в себя, но в такой ситуации это уже было неважно. Лучше бы и вовсе ей оставаться за гранью сознания, чтобы не чувствовать причиняемой телу боли.

Ее вопль раздался в клетке и мгновенно вырвался за пределы сетки, будто ударной волной пройдя сквозь каждого из атлетов.

Олег оторвал взгляд от женщин, одна из которых, скорее всего, в молодости увлекалась реслингом, а вторая была обычной выскочкой, делающей ставку на грязные приемы и вряд ли обладающую реальными боевыми навыками. Он посмотрел на близнецов, которые неотрывно следили за боем. Посмотрел на Грифа и Оскара, немного удивленных происходящим, но совсем не заинтересованных в нем. Каждый из этих мужчин был уверен в себе, а для этого не обязательно было знать своих соперников: нужно быть готовым к чему угодно, а не пытаться составить план для судьбы, над которым та лишь посмеется.

Сержант пытался разнять два сплетенных тела в клетке, но получалось у него это не очень.

Не желая тратить впустую силы и время, он просто отвесил оплеуху рестлерше, и та покатилась по полу, выпустив из захвата едва дышащую молодую девушку.

— Так-то, — проворчал сержант, переворачивая кашляющую и задыхающуюся девицу к себе лицом.

— Нет, ну вы видели? — тем временем едва не подскакивая на стуле, твердил Крот, дергая свою спутницу за руку, — Видели, как она ее? О да, это нечто. Я как будто одну знакомую вспомнил, она тоже такие фокусы вытворяла. Просто загляденье.

И снова противно захихикав, он уткнулся носом в плечо блондинки.

Один из медиков вошел в клетку и опустился рядом с Сержантом, но тот жестом показал ему, что все хорошо.

Женщина с шестым номером на груди, разочарованно потирала щеку, на которой алело большое пятно от удара, и стояла на месте, ожидая чего-то еще, или боясь наказания за свои действия. Но его не последовало. Сержант смерил ее взглядом с головы до ног, кивнул и указал на дверь, через которую уже вытащили с ринга ее соперницу.

Олег задумчиво почесал подбородок. Все происходящее казалось ему каким-то неестественным, неправильным. Он никак не мог отделаться от ощущения, что вновь упускает нечто важное во всей этой кутерьме боев.

Подняв голову к потолку, он пытался разглядеть там что-нибудь, но все, что попалось ему на глаза, так это мигающие красные огоньки инфракрасных камер, которых он смог насчитать не меньше четырех. За ними теперь неотрывно наблюдали каждую минуту. Кто-то лично, желая не только посмотреть, но и показать себя, кто-то, прячась в тени, уютно устроившись перед мониторами, куда транслировался сигнал с камер, записывая что-то в блокнот с черной кожаной обложкой.

Откуда у него появился этот образ, Олег не мог сказать, но будто своими глазами видел, как тонкие женские пальцы сжимают перьевую ручку, медленно выводящую аккуратные буквы на белой бумаге. В приглушенном свете чернила выглядели багровыми, словно письмо велось самой настоящей кровью, пропитывающей собой тонкие сшитые листы.

Два следующих поединка прошли быстро по очень простой причине: каждому из мужчин противостояла женщина.

Оскару досталась такая же бледная самоуверенная брюнетка с номером четырнадцать на пышной груди и милым личиком. Дралась она неплохо, явно имея представление о том, что такое восточные единоборства и ударный стиль, но противостоять человеку, который одним своим видом мог внушить ужас и трепет кому угодно, она была не в состоянии. Ее высокий рост только мешал ей быстро двигаться, а легко скользящий вокруг нее альбинос, даже не подававший вида, что совсем недавно у него кость торчала из лодыжки, легко отправил ее в нокаут ударом ладони в основание шеи. Стоит отдать девушке должное, она все же смогла несколько раз приложить своего противника в обожженную часть лица, заставляя того шипеть и отмахиваться. Она действовала правильно, била в доступные слабейшие точки, но явно была не ровней ему.

Гриф, едва ли не зевая, легко расправился с короткостриженой агрессивной девушкой, очень молодо выглядящей, но все же совсем не молодой. Ее выдавали покрытые вязью вен запястья и тусклые глаза. У нее была необычная техника боя, что-то среднее между капоэйрой и контактным русским боем. Но вряд ли с такой причудливой мешаниной в действиях, у нее был хоть один шанс против обученного разведчика-диверсанта, потратившего большую часть своей жизни на оттачивание своих навыков. В отличие от Оскара, мужчина с татуировкой на плече не оказался таким безобидным. Он долго и методично мучил свою противницу, буквально возил по рингу, выбивая из нее дух, пока, наконец, после очередного удара в корпус, она не смогла встать с пола, а разбитые губы не прошептали, что-то похожее на «хватит». Казалось, Гриф не остановится, но его рука застыла в воздухе, а потом расслабилась, как и все его тело.