Роман Караваев - Инверсия

— Да, — вынужден был согласиться Седых, — при таком раскладе не отмоешься.

— Ещё бы! — Тёрнер самодовольно задрал нос. — Но это — лишь самое начало. Я решил превратить в дерьмо все запасы взрывчатых веществ у воинов аллаха. Где бы они ни находились. В цивилизованных странах полиция быстро вычислит террористов по запаху, а, например, в горах Афганистана или Аравийской пустыне они сами разбегутся подальше от срама. Вообрази, какая при тамошних температурах будет вонища!

— Ну-ну, — усмехнулся Седых. — Чем бы дитя не тешилось…

— Ты меня хочешь обидеть, Женя? — Тёрнер глянул на него хитрым глазом.

— Ни в коем случае. Просто удивляюсь твоим планам. Ты, вероятно, не подумал, что исламисты затаят злобу, отстроят новые базы и купят новое оружие. Денег у них предостаточно.

— А я их покупки опять… в это…

— Так и будешь упражняться? Не забывай, что терроризм не возникает сам по себе, на пустом месте, за ним обычно стоят политики и спецслужбы. Это же довольно эффективный инструмент воздействия на массовое сознание. И тебе придётся докапываться до самых корней. Не смущает?

— Нет! — Тёрнер начал возбуждаться. — Помнишь, я в самом начале намекнул на старую, как мир, мысль. И заключается она в том, что вынесенный позор ещё никого не увеличивал и не стимулировал. Рядовые боевики предпочтут держаться подальше от командиров, не оправдавших их надежд. Да что там, не оправдавших! Наваливших благородную миссию по зачистке мира от неверных со страшным треском! Привонявшую дерьмом! А твои политики и спецслужбы тоже не станут делать ставку на всеобщее посмешище.

— Они изобретут что-нибудь другое. Голова у них в этом направлении неплохо соображает.

— Я же не говорил, что это единственный способ влияния. Удумать варианты — раз плюнуть. Например, террористы ухватывают «Боинг» с пассажирами — поверь, от подобной практики они никогда не откажутся. Одиннадцатое сентября — был день их триумфа. Поднимают самолёт в воздух, начинают прессовать ни в чём не повинных людей, и тут случается промашка. Вся команда негодяев оказывается за бортом, на высоте, скажем, четырёх миль. Парашюты у них тоже есть, но совсем отдельно. Их ещё надо словить. Хотели экстрима, парни, получите! После такой забавы они и близко к самолёту не подойдут.

— А вдруг понравится?

— Вряд ли. Напомни свой первый прыжок. Весело тебе было? С надетым парашютом, между прочим.

— Ладно. Убедил.

— Что касается политиков, здесь тоже есть варианты. Допустим, наши умники из правительства решили устроить конфликт на Ближнем Востоке. Я могу выстроить так, что авианосцы не дойдут или пушки не выстрелят. А если ваши вычудят нечто подобное — случится то же самое.

— Контролем за реальностью занимается команда Ли. Тебе-то это зачем?

— Так то деяния высшего порядка. А я просто спасу людей. И буду этим заниматься, пока не надо ест. А потом найдётся ещё кто-нибудь вроде меня. Хорошая тренировка и благое дело.

— Хорошо, — уступил Седых, — сдаюсь. Занимайся чем хочешь. Я, собственно, искал тебя по совершенно иному вопросу.

— Ну и задавай свой вопрос. — Тёрнер понял, что контраргументы приятеля иссякли, и успокоился. — Ученики опять нашалили?

— С этим как раз пока всё в порядке, но вот в ближайшем будущем… Скажи-ка, кто из третьеклашек самый талантливый и на что они в принципе способны?

— Мы об этом недавно пытались с тобой разговаривать, но ты же слушать не стал. Рассердился.

— Ага. Значит, Оля Непряхина и Вовчик Потапов. Кто ещё?

— Ещё? — Тёрнер наморщил лоб и беззвучно пошевелил губами. — Ещё, пожалуй, Сеня Харитонов и Эли Кемпбелл. Остальные попроще.

— Первые трое из иркутского Центра? — ласково поинтересовался Седых, хотя уже знал ответ. — Почему такая плотность гениев в одной школе?

— Спроси-ка что-нибудь попроще, — буркнул Брюс. — А в чём дело-то?

Женя коротко описал сложившуюся ситуацию. Американец молча выслушал, пожал плечами и задумчиво произнёс:

— Полагаю, без крайней необходимости они ни во что вмешиваться не станут.

— А из любопытства? Или по доброте душевной? И вообще, что есть крайняя необходимость? Вот, к примеру, попади они на казнь Джордано Бруно, не примутся ли вытаскивать его из костра? А может, им взбредёт в голову отвести каравеллы Колумба, чтобы сохранить в неприкосновенности цивилизацию майя?

— Ты же сам им внушал мысль о недопустимости вмешательства в ход истории, — насмешливо прищурился Тёрнер. — Не уверен в собственных силах? Или сомневаешься в учениках?

— Уел, — произнёс Седых, неожиданно смутившись. — Тут ты меня действительно прижучил. Ну ладно, оставим глобальные вопросы. Но в частных-то случаях… Больного от чумы спасти или уберечь крестьянина от смертельных побоев?

— Не наказуемо, — примирительно сказал Брюс. — Я сегодня вон сколько людей спас, а ведь завтра это станет историей. Или ты не согласен?

— Не передёргивай. Мы сейчас говорим о воздействии на далёкое прошлое.

— Не будь занудой, Женя. И, кроме того, можешь на интересующую тебя тему пообщаться с командиром. Он вмиг обоснует незначительность любого вмешательства.

— Это почему ещё?

— Потому что прошлое, настоящее и будущее существуют одновременно, а время — вовсе не вектор.

— Откуда у Димки такие познания?

— От Бородина. Думаю, Андрей знает, что говорит.

— Ага. — Седых постарался не ударить в грязь лицом. — Ну да. Всё есть майя. Колесо Сангсары простирается в бесконечность, и повлиять на него можно только из мира причин.

— Вот видишь, — с нескрываемым удовольствием заключил Тёрнер, — сам же всё знаешь. Успокойся и не нервничай понапрасну. Ничего плохого наши ученики не сделают.

— И всё же надо бы побеседовать с кем-нибудь из группы Ли. Уточнить мелкие детали.

— А кто тебе мешает? Отправляйся к ним хоть сейчас.

— Нет. Сначала я всё-таки вернусь к своим подопечным, посмотрю, как они там осваиваются с практической историей. И если во время занятий возникнут вопросы, которые мне не по зубам, вот тогда я обращусь в высокие инстанции. Спасибо за консультацию.

— В любое время, — улыбнулся Тёрнер и сделал ему ручкой.

Седых развернулся и зашагал ко входу в учебный центр. «А может, действительно сначала к Бородину, — подумал он, — питерская троица и без меня справится».

Перед второй поездкой в оазис Мохаве Эш решил связаться с Медведевым по ви-каналу. В офис Комитета заглядывать времени не было, поэтому, не покидая особняка Мартина, он воспользовался его аппаратом. Увидев на экране мрачную физиономию генерала, Говард сразу понял, что в России что-то произошло. И скорее всего, произошло именно с объектами его интереса. Тем не менее откладывать разговора он не стал. И ходить вокруг да около тоже не посчитал нужным.