Игорь Вереснев - Младшие братья

— Я не помню, как меня сюда привезли, — признался он нехотя.

Гоэльт кивнул, ничуть не удивившись его словам. И объяснил:

— Четыре года назад меня точно также похитили и притащили сюда. А Тальду украли, когда ей было всего девять лет. Мы с ней с одного мира, хоть наши селения стояли и далеко друг от друга. Мы все — «дикари», Макс. И мы хотим вернуться домой так же, как и ты. — Помедлив, он процедил сквозь зубы: — Назло проклятым криссам!

— Проклятым криссам! — повторила за ним Тальда с набитым ртом.

Это было даже не нарушением церемонии, это было… Криссы — спасители и благодетели, твердил Савай каждый день. Отзываться о них так грубо, было кощунством, святотатством. Преступлением!

Максим изумлённо уставился на новых приятелей. А они смотрели на него. И ждали. Он никак не мог понять, чего они ждут? Потом сообразил.

— Проклятые криссы! — произнёс громко и чётко. И добавил: — Жабы!

Вообще-то говоря, обзывать так зелёных человечков было не справедливо. На Вирии они построили настоящий рай для людей. Или коммунизм — Максим не уверен был, в чём эти две вещи различаются. Не исключено, и его они привезли сюда с благими намерениями, и ждёт его здесь жизнь лучшая, чем на Земле. Наверняка лучшая! Он уже успел оценить и кормителя, и мошек-уборщиц, и многое другое. А когда станет членом дурацкого «апельсинового» Ордена, и вовсе будет как сыр в масле кататься.

Однако была во всём этом райском житье-бытье одна заковыка. Если криссы такие великодушные-сердобольные, то почему честно всё не объяснят людям на Земле? Многие бы с радостью согласились переселиться. Это ж мечта — отхватить пожизненную халяву! Так зачем они тайком действуют, исподтишка? Похищают людей, словно бандиты какие. Нехорошо это, неправильно.

— Жабы? — удивлённо переспросил Гоэльт. Захохотал: — Точно, зелёные жабы! Как я сам не додумался? Будем их называть между собой жабами. Местные всё равно не поймут, жабы здесь не водятся. Не то, что у нас — в каждом болоте. Зелёные, прыгучие, лупоглазые. Как криссы!

— У вас на планете жабы водятся? — Максим чуть не подпрыгнул. — Так вы тоже с Земли?! Ваш мир называется Земля?

Гоэльт перестал смеяться, недоумённо посмотрел на подругу. Та лишь плечами пожала.

— Мы называем его «наш мир» или «мир людей», — как бы извиняясь, объяснил парень. — «Планета», «Земля» — таких слов я не слышал. Может, в каком-нибудь селении его и так называют. Наш мир большой, больше, чем Вирия.

— А какого цвета у вас небо? Ночь у вас бывает?

— Что такое ночь? — удивилась Тальда.

Максим сокрушённо вздохнул. Нет, они были не с Земли.

Минуту в комнате царило молчание. Наконец девушка оттолкнулась от стола, подошла к Максиму. И неожиданно погладила его по голове.

— Не сокрушайся ты так. Раз криссы привели тебя сюда, значит, и в твой мир есть дверь.

— Какая дверь? — не понял он.

— Ну дверь, как в стене. Только те двери — между мирами. Криссы шастают в них и воруют людей. И меня так украли, и Гоэльта, и тебя. Многих! Они уверены, что мы глупые, сами не найдём дорогу назад. Но мы не глупее этих… жаб!

У Максима дух захватило. Двери между мирами?! Как он сам не догадался!

— Где?! Где они находятся?

— Не всё так легко, — покачал головой Гоэльт. — Мы уже два года их ищем. Иди ко мне в команду, будешь и ты искать.

Руббольная команда Гоэльта состояла из пятнадцати человек, — одиннадцать парней и четыре девушки, все без исключения бывшие «дикари». И все, без исключения — участники заговора. Свободное от тренировок и соревнований время они посвящали не церемониям, как подобает добропорядочным жителям Вирии, а рыскали по окрестностям в поисках «известно чего». Они прочёсывали леса и долины, заглядывали в каждый грот и туннель, шныряли по террасам и жилым ярусам всех Орденов. Они вели себя более чем подозрительно!

Первое время Максима пугала такая беспечность. Их тайная организация скорее походила на детскую игру в сыщиков и шпионов. На Земле их в два счёта раскрыла бы любая, самая завалящая спецслужба. Но потом он успокоился: на Вирии спецслужб не существовало, а криссам, похоже, было безразлично, как проводят досуг подопечные.

Пока Максим не стал полноправным членом Ордена, летатель ему не подчинялся, так что искать дверь приходилось в паре с Тальдой. По началу он немного робел. Кто не оробеет рядом с девушкой на голову тебя выше и едва ли не вдвое шире в плечах, с эдаким женским вариантом Шварценеггера? Затем привык. Тальда не умничала и строить из себя «старшую» не пыталась, не нудела по каждому пустяку. Она любила поболтать, но это Максим недостатком в данных обстоятельствах не считал и вскоре знал о Вирии всё, что знала девушка.

Солнце висело всё же не в самом зените, потому предметы отбрасывали коротенькие тени, позволявшие судить о сторонах света в этом мире. На «юг» город простирался на добрых две сотни километров до тёплого, спокойного моря. Или ещё одного озера, но очень большого? Тальда не знала — никто никогда не пытался преодолеть его. И не знала, как далеко тянутся ярусы зданий и разделяющие их долины на «западе», «севере» и «востоке». По её словам, летатель натыкался на невидимую границу и везти дальше отказывался. Максим подозревал, что именно за этой чертой и находятся двери в другие миры. Но рубболисты упрямо твердили, что там не только дверей, а вообще ничего нет, потому летатели и не летают. Понять и принять такое объяснение Максим не мог. Оставалось ждать, когда он станет полноправным членом Ордена, получит власть над диваном и сможет организовать собственную «экспедицию». Ждать, к сожалению, было ещё долго.

Если поиски двери занимали большую часть времени, то большая часть сил уходила на тренировки. Руббол чем-то напоминал американский футбол. Матч длился десять раундов, каждый продолжался до тех пора, пока одна из команд не опустит тяжёлый скользкий мяч в свою лузу. Кто сколько мячей насобирает, тот столько очков и заработает, за исключением последнего раунда, победа в котором давала два очка. Всё просто и понятно. Вдобавок у игроков не было защитного снаряжения, потому иногда матч перерастал в свалку и потасовку. Да, Димке Мёрзлому такое развлечение понравилось бы. Не хуже, чем с «заводскими» после дискотеки махаться.

Максим драться не любил. Да и какое удовольствие драться, когда все участники матча — хоть соперники, хоть товарищи по команде — в два-три раза сильнее тебя? Вдобавок, куда выше ростом. Гоэльт это прекрасно понимал. С ростом Максима он сделать ничего не мог, зато его бицепсами-трицепсами занялся всерьёз. Каких только тренировок не напридумывал! Бегать вокруг поля с мечом под мышкой, отжиматься с сидящей на загривке Тальдой — это были самые лёгкие из упражнений.