Игорь Вереснев - Младшие братья

Пятьдесят седьмой день на Вирии начинался, как обычно. Максим повалялся в мягкой, повторяющей каждый изгиб тела постели, заказал сюда же завтрак: «колу» и огромную, размером с ляжку поросёнка, сосиску, запечённую в не менее огромной булке — это не обжорство, организму калории требуются! Потом ещё повалялся. Быстренько «переделал» постель в жёсткое ложе, предписанное Гоэльтом, принял душ, и к тому времени, когда в окно заглянула восседающая на летателе Тальда, был свежим и бодрым, готовым к утренней тренировке.

— Привет, Макс! — встретил их в дверях Оранжевого Зала Ристалищ Гоэльт. — Как настроение?

— Лучше всех!

Максим — это сделалось традицией — продемонстрировал бицепсы и уже проступающие сквозь кожу квадратики пресса. Капитан улыбнулся, и вдруг, без предупреждения, резким выпадом саданул ему в живот. Максим ухнул, но удар выдержал, умудрился даже не скривиться от боли.

Гоэльт одобрительно похлопал его по плечу:

— Молодца! Почти готовый. Сегодня и опробуем тебя. На Синих.

— Что ж ты раньше не сказал? — Максим чуть не поперхнулся. — Хотя бы вчера предупредил!

— Зачем? Ты бы волновался, спал плохо, не отдохнул бы. А так — ты в отличной форме. На весь матч силы у тебя пока не хватит, выпущу в десятом раунде. К тому времени мы их умотаем, но Синие — они упрямые, до последнего бьются. Так что не расслабляйся.

— Да, они злые будут, когда мы у них все мячи заберём, — подтвердила Тальда. И заспешила к столикам в дальнем углу зала: — Ой, пойду, зажую чего-нибудь. А то в животе урчит перед матчем.

Поле для руббола не походило на футбольное: сильно вытянутый равнобедренный треугольник, огороженный трёхметровым прозрачным забором. Вдоль длинных боковых сторон тянулись ряды зрительских лож. Сегодня свободных мест осталось мало: команда Синего Ордена, одна из самых слабых в Вирии, в этом сезоне выступала более чем успешно. Она даже пыталась конкурировать с признанными фаворитами Оранжевыми.

Начался матч как обычно. Вспыхнул свет в вершине треугольника, выкатился первый мяч, и построенные в шеренги команды ринулись в атаку. Короткая свалка, Оранжевые захватили мяч, погнали всей толпой к своей лузе, не позволяя соперникам вклиниться, помешать. Есть! Хронометр в голове Макса тикнул — первый раунд продлился одну минуту и семь секунд. Отлично! Это была тактика Гоэльта — не дать противнику опомниться, разгромить его сразу, обескуражить быстро растущим разрывом в счёте. А потом добивать. Тактика эта действовала безотказно. Она должна была подействовать и в этот раз — против Синих-то!

Не подействовала. Во втором раунде Синие перехитрили. В рубболе никаких особенных правил не было, каждый играл так, как хотел, лишь бы мячи попадали в лузу. И едва вспыхнул свет, половина Синих кинулась не к мячу, а наперерез Оранжевым. Гоэльт без труда завладел мячом, но непробиваемой стены из соратников вокруг него не было! Быстро прорваться к лузе не получилось. Раунд затянулся на добрых пять минут, и Синие его в конце концов выиграли.

Третий раунд стал точной копией второго. И закончился тем же. В четвёртом Гоэльт смог приспособиться к манере соперника и сравнять счёт. Но в пятом Синие поступили ещё вероломней. Половина их команды ринулась через всё поле к оранжевой лузе! И когда Гоэльт с товарищами принёс туда мяч, на пути у них стояла стена.

В перерыве после пятого раунда Гоэльт провёл первую замену. Вынужденную замену — у одного из их команды треснуло ребро.

В шестом раунде Синие затеяли драку у вершины треугольника, перегородив путь мячу. И хоть этот раунд они проиграли, но сумели выбить трёх лучших игроков команды противника. В том числе самого Гоэльта: капитану Оранжевых сломали челюсть.

К девятому раунду счёт был пять три в пользу Оранжевых, а на скамейке запасных остался один Максим.

— Макс, нужно выйти на замену сейчас, а не в десятом, — попросила Тальда, ставшая на время капитаном команды. — Ильма выдохлась совсем, ей перерыв нужен. Если у нас потерь больше не будет, в последнем раунде она тебя опять заменит.

Выходить на поле было боязно. В рубболе ничего не защищало от детин в синей форме — ни маска, ни шлем, ни судья, ни жёсткие правила. Ничего, только собственные кулаки. И плечи товарищей.

Яркая вспышка заставила Максима на миг растеряться. А в следующий свирепая, разрисованная синими полосами и синим же бланшем рожа оказалась в полуметре от него. И ещё ближе — кулак, смахивающий на кувалду. Бац!

У Максима из глаз искры посыпались. Всё вокруг потемнело, верх, низ, право, лево — поменялись местами. Потом он увидел серый пол и понял, что стоит на четвереньках. Ожесточённо замотал головой, вскочил, оглянулся. Оранжево-синяя куча мала медленно катилась по полю, дёргаясь то влево, то вправо. И надо было бежать к ней, вламываться внутрь, пытаться добраться до мяча, валить синие кегли… И отгребать по полной.

Кучу Максим догнал. Но вломиться в её середину… Он так и прыгал вокруг, хватая противников за плечи, пытаясь отдёрнуть их назад. Пока куча не замерла у синей лузы. Этот раунд они проиграли. Без Гоэльта схема игры у Оранжевых рассыпалась. У Тальды не получалось видеть всё поле целиком, распоряжаться товарищами по команде. Она бросалась в самую гущу, словно носорог, но её силы и мощи не доставало для победы.

В десятом раунде Максима не заменили. И раунд этот был похож на предыдущий, как брат близнец. За исключением того, что от первого удара Максим сумел увернуться и сам двинул Синему в ухо. Но куча мала опять поползла к лузе соперников, и он только прыгал вокруг да лупил по спинам. И вдруг…

Он увидел, как сверкнул у самой земли золотистый бок мяча, и понял, что необходимо сделать! Упал на четвереньки, затем и вовсе прижался к полу и, изгибаясь, будто уж, пополз в самую гущу. По нему тут же прошлись, но он терпел, мяч — вот он! Дотянулся, уцепился, вырвал из чьих-то — то ли синих, то ли оранжевых — рук. Закатил к себе под живот, обнял крепко. И так же по-пластунски попятился прочь из кучи.

О том, что мяча в свалке нет, рубболисты сообразили не сразу. Максим успел подняться на ноги и, согнувшись в три погибели, чтобы не уронить — скользкий, чёрт! — ринулся вдоль основания треугольника к оранжевой лузе.

Уйти далеко он не успел. Его двинули по спине так, что еле на ногах удержался. Всё, — понял, — теперь повалят и отберут. Но тут за спиной влажно шмякнуло, охнуло, кто-то повалился на пол. И голос Тальды у самого уха проорал:

— Макс, беги, я их задержу!

Расстояние от лузы до лузы — пятьдесят шагов. Но пробежать его первым Максим не успел. Путь заступили двое — здоровые, плечистые, синие. Перегородили дорогу, выставили вперёд кулаки. Максим сбавил шаг, не зная, что делать. Пять метров, четыре, три…