Николай Побережник - Эрта. Падение терратоса

— Простите… — Мадэ виновато опустила голову, — Кинт, я зашла спросить, вам завтрак сюда подать, или вы спуститесь?

— Спущусь.

— Через десять минут все будет готово, — Мадэ поклонилась и хотела выйти.

— Подождите, Маде…

— Что–то еще? — не поднимая глаз, спросила она.

— Простите, что накричал на вас.

— И вы меня простите, — Мадэ снова поклонилась и вышла.

Выйдя из туалетной комнаты, Кинт покопался в вещах, оделся попроще, затем достал из ранца кожаный тубус для бумаг, перебрал несколько листов, нашел расписку ссудной конторы и положил ее в карман. Быстро снарядив пустые магазины, Кинт погромыхал деревянной коробкой с десятком патронов и недовольно скривился, затем воткнув магазины на место, надел портупею на свитер, сверху бушлат, который подпоясал поясом с револьвером. Штык за голенище, шляпу, все… готов.

— Ты на войну собрался? — Сэт воткнув вилку в сырную лепешку, возила ею по блюдцу со сметаной.

— Нет, я собрался в центр города, большая часть которого состоит из людей, которым я в прошлом попортил много крови.

— Давай я отправлю с тобой Гэрта?

— Не надо.

— Уверен?

— Да. Прошло время, и я сейчас выгляжу не так, как пару лет назад.

— А, я помню, у дорожных жандармов были модны усы и борода, — улыбнулась Сэт, — ешь, остынет.

— Примерно так… усы и борода, — ответил Кинт, пододвинул к себе тарелку и, не стесняясь, плотно так позавтракал.

Через полчаса повозка, которую поймал Кинт, остановилась у ссудной конторы. Этот район города сильно обеднел и пришел в упадок, даже возница артачился и поехал сюда только за пару лишних медяков. Но контора на месте, даже вывеска обновлена, только вот окна закрыты решетками из толстого железного прута, а не так как раньше — аккуратные деревянные ставенки. Дверь тоже окована железом, а на уровне глаз небольшое окошко с решеткой. Кинт осмотрелся, тротуары не чищены, из арки дома через дорогу «выползает» на мостовую замерзшая грязно–желтая лужа помоев. Но и здесь живут, кто–то куда–то бредет, пара пьянчуг пристроились у коновязи какой–то забегаловки и по очереди отхлебывают из мутного бутыля, закусывая лепешкой, которую старая кляча, запряженная в сани, то и дело норовит прихватить губами, за что каждый раз выслушивает о себе матерную тираду от собутыльников. Подойдя ближе к двери ссудной конторы, Кинт разглядел характерные сколы на камне стены вокруг окон. Контора явно подвергалась нападению, и вероятно не один раз, так как некоторые следы от пуль были замазаны и закрашены.

— Чего надо? — ответили из–за железной двери, когда Кинт в нее постучал.

— Управляющего надо, — в такой же манере ответил Кинт.

Дверь, лязгнув засовом, открылась, и здоровяк на две головы выше Кинта пробасил:

— Ну, заходи раз надо… по какому делу?

— По денежному, по какому еще, — ответил Кинт и вошел в узкий коридор.

Внутри все было перестроено и отличалось от того вида, который помнил Кинт.

— Куда идти?

— Револьвер давай, и иди прямо, потом комната будет справа.

Отдав револьвер охраннику, Кинт прошел по коридору, повернул и увидел проем без двери, за ним небольшая комнатка, тускло горит единственный светильник, комната разделена конторкой и решеткой.

— Добрый день, — натянуто улыбнулся «скользкого» вида тип, лет тридцати, уже лысеющий.

Он делал какие–то записи в толстом журнале, крутил ручку счетной машины и опять что–то записывал.

— Добрый день. Мне нужен управляющий.

— Я управляющий.

— А где… эм… тут пару лет назад старик был.

— Дедушка умер в прошлом году. Теперь я управляющий.

— Понятно…

— Так по какому вы делу?

— Вот, — Кинт протянул в окошко решетки расписку, — я хочу забрать свои деньги.

Прочитав расписку, «скользкий» тип, вытер выступивший на лбу пот, пригладил волосы и ответил:

— К сожалению, я не могу платить по обязательствам моего покойного деда.

— Подожди–ка, то есть владеть наследством покойного деда ты можешь, а платить по его долгам нет?

— Эм… Ну…

— Послушай червяк, — придвинулся к решетке Кинт, просунул руку в окошко и, собрав в кулак жилетку на груди нового управляющего и притянул его к решетке, при этом управляющий хорошо приложился об нее лицом, — давай не будем портить друг другу жизнь и решим этот вопрос мирно, иначе я эту расписку отнесу… нет, не судье в ратушу, а другим людям, и тогда ты потеряешь вообще все!

— Зачем? Зачем же каким–то людям знать о наших с вами делах, — залепетал управляющий, быстро сообразив чем ему это грозит, — успокойтесь, пожалуйста… давайте обсудим все…

— Вот и я про это, — Кинт отпустил жилетку управляющего и опустился на стул.

Со стороны коридора послышались тяжелые шаги.

— Что тут… — но договорить охраннику управляющий.

— Ничего, Бьярэ, ничего не происходит, просто недоразумение… я неправильно понял нашего клиента.

— Точно? — охранник положил руку на рукоять револьвера в кобуре.

— Да, да… но ты постой здесь, пока мы уладим пару вопросов.

— Угу… — охранник, скрестив руки на груди и нахмурившись, уставился на Кинта.

— Я сейчас еще раз внимательно посмотрю, — управляющий больше для вида склонился над распиской, лежащей на столе, — да все верно… давайте поступим так, вы придете через неделю…

— Нет, так не пойдет, — помотал головой Кинт.

— Эм… хорошо, приходите через три дня, я соберу для вас необходимую сумму.

— Три дня тоже много, но я готов подождать.

— Это радует, — сально улыбнулся управляющий, — тогда я жду вас через три дня, после обеда желательно.

— Хорошо, — Кинт встал и протянул руку в окошко, отчего управляющий вздрогнул, — расписку.

— Эм… а как же буду производить расчет?

— Перепишите нужные вам цифры и верните расписку.

Нехотя, управляющий, скрипя пером по листу, переписал необходимые цифры и вернул расписку.

— Всего хорошего, и надеюсь на скорое и положительное решение моего вопроса.

Чтобы поймать повозку, Кинту пришлось идти в сторону центра несколько кварталов. Проходя мимо переулка, зажатого старыми трехэтажными домами, Кинт услышал какую–то возню. Доносились шлепки и ругань, пройдя в переулок, Кит заглянул в подворотню. Трое характерного вида молодчиков били ногами кого–то, лежащего на земле, и не просто били, его убивали… Громкий выстрел заставил троицу замереть.

— Что тут происходит?

— Ты кто? Что тебе надо?

— Н–н–н-а! — весь окровавленный, тот, кто только что лежал на грязном снегу, достал из–за голенища длинный и тонкий нож и всадил его в живот одному из своих обидчиков, — И тебе! — нож из живота одного, переместился в шею второму!

Все произошло настолько быстро, что Кинт даже удивился. Последний из троицы, рванул в переулок, сбив какие–то ящики и бочки.