Юлия Лукова - Прах земной [СИ]

Мы-то пошли, но, прочесав весь второй этаж и заглянув во все комнаты (по крайней мере, во все открытые), никого не нашли.

– Может, они его уже внизу схватили? – предположила я.

– Может быть… ан нет, вон же он шатается! – указала Аня в другой конец зала, потянув меня за собой. Но вскоре толпа танцующих нас разделила, и я отстала.

Растерянно оглядываясь по сторонам и думая, как бы протолкнуться обратно к окну, я прижалась к стене, чтобы не быть задавленной каким-нибудь подвыпившим бугаем.

Вдруг все лампочки потухли, а помещение осветил яркий сиреневый луч, за ним последовал голубой и розовый. Кто-то восторженно вскрикнул, для меня же время будто замедлилось, стало трудно дышать.

Опять дежавю. Опять мир замер, а голова заполнилась яркими образами.

Последние кусочки памяти вернулись на своё место, и по щекам потекли слёзы.

Филька, братец мой… два года, всего два года, куда тебе умирать?!

– Эй, а ведь мы знакомы, – прозвучало неожиданно над головой. – Тобой Царь очень интересуется.

– Что?

Передо мной стоял парень со светлыми волосами и мягкими, детскими чертами лица. Глаза на пол лица, наивная улыбочка и белая, застёгнутая на все пуговицы рубашка создавали образ галантного джентльмена, однако от его голоса по позвоночнику пробежало стадо мурашек.

– Элена, правильно? А я Себастьян, – заправил выбившуюся прядь волос мне за ухо незнакомец. Я не успела перехватить его руку, и он дотронулся до нервно бьющейся жилки на моей шее. Дальше – темнота.

– Простите, пожалуйста, я вас не заметил, – Олег помог подняться с земли немолодой уже черноволосой женщине. Зазевавшись, он перестал смотреть по сторонам и в итоге врезался в неё.

– Ничего страшного, – через силу выдавила из себя та, притянув к себе своего не то сына, не то внука, маленького мальчика с белыми волосами.

Где-то он этих двоих уже видел… не тот ли это мальчуган, которого Марк за Филиппа принял?

– Ещё раз извините, – вновь пробормотал Романов, подав женщине упавшую в снег сумку.

– Угу. Роберт, пошли, – сказала она уже мальчику, но тот на это никак не отреагировал, пялясь во все глаза на Олега и приоткрыв рот.

– Я не Робет, я Фийип! – крикнул мелкий неожиданно, вырвав свою руку из руки женщины и кинувшись мужчине за спину. – Я Фийип, – повторил уже гораздо тише и неуверенней. – Па-а-апа…

– Роберт!

– Филипп?

Девять ангельских чинов* – делятся на триады, каждая из которых имеет какую-либо особенность. Первая триада: Серафимы, Херувимы, Престолы. Вторая триада: Силы, Господства, Власти. Третья триада: Начала, Архангелы, Ангелы.

Штанга** – украшение, пирсинг.

Триазген*** – ядовитое вещество, газ или жидкость без цвета и запаха.

Часть пятая. Пыль небес.

Рич.

Пять дней прошло с тех пор, как пропала Элена. Карл за это время таинственным образом тоже успел куда-то подеваться, что не осталось без моего и Зубакинского внимания.

Конечно, живущие в городе Джен с Крисом всячески отвергали его причастность к похищению Романовой, но одно из основных правил, которому нас учили в Доме, гласило, что к любым совпадениям нужно относиться с опаской и осторожностью. Тем более, Царёк сам обещал отомстить мне за враньё про "сына". И как же он рассчитывал это сделать, если не с помощью Элены?

Пока я искал подтверждение своим домыслам, наркоторговец обратился в полицию и задействовал многочисленные криминальные связи, но никаких зацепок так и не нашёл. Что лишний раз подтверждало – девушку похитили профессионалы, коими как раз и являлись Карл с Себастьяном.

В конце концов, мне надоели бесплодные поиски, и я снова пришёл к неприкасаемым за разъяснениями, на сей раз не собираясь уходить без ответа.

– Куда уехал Карл? – устало повторил я свой вопрос, прижав Дженнифер к полу и прочертив ножом от её виска до подбородка кривую линию.

Девушка даже не поморщилась, однако сердце её застучало быстрее и страха в глазах основательно прибавилось. Она уже призналась, что Элену забрал их обожаемый Царь, а вот куда он уехал, говорить отказывалась.

Кристиан же в это время лежал в прихожей с поломанным позвоночником и помочь своей напарнице, естественно, был не в состоянии.

– Не знаю, – ответила неприкасаемая, всем своим видом сейчас больше напоминающая куклу Вуду с переломанным руками и ногами, чем живого человека.

Поняв, что ответа мне не добиться, я воткнул ещё одно лезвие в её грудь и поднялся.

Затем, вызвал скорую помощь и полицию.

Первые пускай заберут с собой неприкасаемых, а вторые прочешут квартиру Карла. Уверен, они найдут много интересных вещей, способных создать этой наглой морде большие проблемы.

Не смотря на неудавшийся разговор и малое количество информации, поиски Элены я продолжил, только вот… на седьмой день у меня полностью отнялась рука. В прошлый раз, чтобы это случилось, должно было пройти две недели, а сейчас хватило и одной.

Но чем дальше в лес – тем больше палок. На восьмой день я перестал чувствовать плечо, на девятый – часть туловища, на одиннадцатый – вторую руку. А потом случилось то, о чём не так давно предупреждал меня Мифьен.

Началось всё поздней ночью и с того, что ко мне вновь вернулась прежняя чувствительность. Решив, что это Элена находиться где-то поблизости, я выбежал на улицу, прочесал весь район, но ни Романову, ни Карла так и не нашёл. Возвращаясь домой, почувствовал странное головокружение и присел на лавочку отдохнуть.

Я не сразу сообразил, что со мной происходит, поэтому, когда рядом стали крутиться большие, даже жирные крысы, лишь удивился. Но когда одна из них запрыгнула мне на колени и превратилась в маленькую ящерицу с Пепелищ, на время потерял способность говорить.

Совсем скоро ко мне на лавочку подсел человек в сером плаще. Это был тот неприкасаемый, которого давным-давно колесовали и посадили со мной в одну камеру. Именно его голос раз за разом призывал меня покончить жизнь самоубийством.

– Ну, как жизнь? – придвинувшись поближе, спросил он. Лицо его наполовину истлело, в нём копошились разные жуки и черви, из пустых глазниц выглядывали змеи.

– А тебе зачем?

– Протокол веду, – усмехнулась жертва колесования. – Бесы приказали.

– Тогда, лучше всех.

– Не-е, так не пойдёт. Мы, убийцы, хорошей жизни не заслуживаем. Надо исправлять.

Сильный удар под дых выбил из меня весь воздух, последующий в грудь сломал несколько рёбер. Я упал на землю, попытался встать, но тело снова будто парализовало.

– Дева или колесо? – спросил стоящий надо мной мёртвый мужчина, держа в одной руке маленькую деревянную статуэтку женщины, а в другой – кольцо. Но спрашивал он не меня. Крыс.

– Дева! – пропищала стая озлобленно пищащих грызунов.