Юлия Лукова - Прах земной [СИ]

– Нет, это уже какой-то вольный пересказ получается, давай заново, – поудобнее устроившись на диване перед телевизором, командным тоном потребовала я.

Подруга не преминула возмутиться:

– Сколько можно уже? Я зубрю эту тягомотину второй месяц, и опять что-то не так?

– Ты сама говорила, что учитель, который будет принимать у тебя эти билеты, очень придирчив, поэтому нужно избегать отсебятины. Так что, давай ещё раз.

– В начале прошлого века Сандора из-за нехватки ресурсов… – монотонно забубнила девушка и вдруг замолчала. – А-а-а, как же мне всё это надоело!

– Не тебе одной, – тихо вставила я, отложив тетрадь с билетами в сторону.

– Давай перерыв сделаем? Пошли наверх, посмотришь, какой я подарок Мише по интернету заказала.

– Какой подарок, у него же уже прошло день рождение?

– Да, но он же его ещё не отмечал!

– Отчего так?

– Ну, у него дом до четырнадцатого числа родственники оккупировали, а в ресторане Самохин днюху отмечать не хочет. К тому же, Петька с папой уехал, а он ведь главный Михин дружок и подельник, как тот без него напиваться будет? – сказала Зубакина, хитро усмехнувшись и спихнув меня с дивана.

– Беспардонное существо, – бурчала я, потирая ушибленное заднее место и ковыляя за подругой на третий этаж. Через пару минут она уже вовсю хвасталась мне серебряной цепочкой с тонкой, прямоугольной пластинкой, на которой аккуратно выгравировали номер "пятьсот двадцать семь". Знаете, как в морге покойникам цепляют бирки с номерами, так и здесь было что-то похожее. Да… любит Мальвина пошутить по-чёрному.

– Кстати, а где твой браслет, который тебе Дед Мороз в моём лице на Новый год принёс? – уложив цепочку обратно в коробочку, строго спросила черноволосая. – И чего это мы так пристыженно молчим, а?

– Я его, наверное, в банке посеяла, – с неохотой призналась я.

На Новый год Маля подарила мне узкий браслет из серебра, попросив носить его и не снимать. Я и носила… а потом пошла в банк, ослепла и не заметила, как подарок подруги исчез.

– В банке? – угрюмо переспросила Зубакина – на напоминания о том страшном дне она реагировала ничуть не лучше меня. – Тогда понятно. Ну и пофиг. На Восьмое марта выдурю у папандра денег побольше и снова куплю тебе браслет. И себе. И на этот раз всё будет из золота, – мечтательно протянула девушка, любуясь несуществующим украшением на своём запястье.

А не мог ли Рич снять браслет, когда мерил мне давление и помогал стирать кровь? – мысленно вернувшись к событиям того вечера, спросила себя я.

Оставив Мальвину и дальше любоваться невидимыми цацками, я вышла в коридор и набрала номер неприкасаемого. К сожалению, телефон у него оказался выключен. Неужели опять спит? Да не может ни один нормальный человек столько дрыхнуть! Или может?

Промаявшись ещё где-то с полчасика без дела, я плюнула и решила наведаться к нему домой. В принципе, это можно было сделать и самой, поймав попутку или сев на автобус, но охрана наотрез отказалась выпускать меня на улицу без должного сопровождения. Пришлось согласиться на все их условия и в итоге обзавестись двумя мощными шкафами, личными телохранителями, и одним водителем.

Вскоре я уже стучалась в квартиру Рича, игнорируя любопытного подростка, остановившегося рядом с нами на лестничной клетке и держащего на поводке большую лохматую собаку.

– Зачем пришла? – открыв дверь, с порога спросил неприкасаемый, который, вопреки моим ожиданиям, выглядел вполне бодро и одет был не абы как, а в выглаженную чёрную рубашку и классические брюки.

Это он со сна такой? Вот ведь! А я, проснувшись, всегда на чучело огородное похожа, а не на человека…

– Привет. Ты не находил у себя браслета? Узкого такого?

– Не находил, – ответил Рич, бросив короткий, цепкий взгляд на моих телохранителей. – Ты только из-за этого приехала?

– Не совсем. Можно я сама его поищу? Вдруг он завалился за диван или ещё куда-нибудь?

– Проходи. Но эти пускай здесь стоят-ждут, – пропустив меня в квартиру, Ричард захлопнул дверь прямо перед носом сунувшегося было следом "шкафа".

– И когда ты уже будешь вежливым с другими?

– Никогда, – расслабившись и посветлев лицом, зевнул мужчина. Невольно я улыбнулась такому преображению, но почти сразу же вспомнила о поцелуе и покраснела.

Ситуацию ухудшало и то, что накануне мне приснился сон. Очень странный сон о том, как Рич нёс меня на руках через серую пустыню, вокруг кружила песчаная буря, и ни одной живой души не было видно поблизости. А неприкасаемый упрямо шёл вперёд, спасал меня от кого-то, шептал что-то успокаивающее на ухо…

– Эй, ты там не заснула? Ищи свой браслет.

Осмотрев зал, заглянув под диван, кресла и стулья, я убедилась, что ценной вещицы в комнате действительно нет.

– Ну, я же говорил, – снисходительно хмыкнул Рич, встав позади меня.

– А чего это у тебя на столе такой беспорядок? Бумажек куча валяется на немецком языке, книжки и листовки какие-то, – расстроившись из-за подарка Мальвины, переключилась я на первое, что попалось на глаза – на заваленный всяким хламом стол.

– Знакомый врач прислал. Он сам немец по происхождению, хотел моё мнение по одному поводу услышать, но я немецкого не учил, вот и остались эти бумажки просто так валяться.

– Не учил? Как так, он же международный!

– Не учил и всё. Вспомни, где я жил.

– Ах, ну да, ну да, – понятливо закивала я, ухмыльнувшись. – То есть, ты даже основ не знаешь? – на всякий случай снова уточнила.

– Не знаю, – раздражённо подтвердил он, после чего я медленно произнесла… на немецком:

– Ты большой дурак, с тобой очень сложно общаться. У тебя даже морали как таковой и то нет, и вряд ли она когда-нибудь появится. Но! Ты не раз помогал мне, поэтому… нет ничего странного в том, что ты мне нравишься, верно?

Признаться в этом было легко, всё-таки Рич сам сказал, что по-немецки он ни бум-бум, однако на душе после всего сказанного стало легче. И краснеть больше не хотелось.

Какое-то время мы с неприкасаемым просто пялились друг на друга и молчали. Потом я заметила, как за спиной мужчины мелькнуло что-то белое.

– Ого, это лиса? Настоящая? – на кресле сидела и смотрела на нас маленькими жёлтыми глазками пушистая белая лиса. Увидев, что на неё наконец-то обратили внимания, она победно тявкнула.

– Настоящая, – недовольно процедил Рич, согнав животное на пол.

– А откуда она у тебя? Или это он?

– Она. Да тот же врач-немец подкинул на неделю, пока из командировки не вернётся.

– И как её зовут? – присев на корточки, я несмело протянула руку и почесала лису за ушком. В ответ услышала шипение, не злое, но предупреждающее.

– Жемчужина.

– У неё пузо какое-то большое, она случайно не того… как это у лис называется? Не в положении?