Александр Поляков - Факел [СИ]

– Ну, Саша, погоди! Приедем домой, ты у меня за все ответишь!

Ни к какому костюмеру они конечно уже не пошли, а поехали домой. Она тут же побежала жаловаться матери. Александр прокрался следом и подслушал весь их разговор. Мать дала пару "ценных" советов.

– По Клубу Юных он совершенно прав. Если ты не станешь там работать, считай, что брак ваш так и не сложится. Он тебе не простит отказа. А вот если организуешь там ремонт, потом уборку, привлечешь специалистов, педагогов и Клуб заработает, считай, что Саша будет в твоих руках. Это будет твой мощнейший козырь.

Она помолчала.

– И девчонку эту, Наташа, что ли? тоже заставь полы мыть, окна протирать, да и сама тоже этим займись – посмотришь, как она в работе, как одевается и держится, поговоришь о том, о сем и подведешь к разговору о браке вообще, в том числе и браке с Морозовым. Про себя помалкивай или скажешь, как вы придумали – двоюродная сестра. А с постелью…

Она засмеялась.

– Я его рано от груди отняла, он и не помнит, что это такое было, тебе придется заново приучать и вот когда он потянется, как в детстве, руками и губами, вот тогда он твой! А ты тут придумываешь ерунду! Мальчишка стесняется даже взглянуть, а ты прешь напролом! Приходи, я тебе много чего дельного расскажу…

Александр отошел от двери в задумчивости. Пожалуй, матерям в семье слишком большие права дали, подумал он, пора, часть из них и отобрать… Мужчины не должны быть ущемлены. Я тоже буду слушать "наставления" матери и приму свои контрмеры.

В комнате его ждал сюрприз: на большом экране поздравление Симоновой с женитьбой и двести сорок цветных фотографий Вольного города Кенигсберг.

Александр ответил Алле: "Без меня, меня женили. Посочувствовала бы, что ли…" и запустил проектор.

Это были красочные виды города – Александр сразу отметил хмурые и недовольные лица кенигсбергцев и приветливые и даже радостные – калининградцев. Город, ранее бывший немецким, польским, российским, теперь стал Вольным, то есть не принадлежащим ни одному государству, но оказался поделен на две части незримой границей. В российской зоне отряду предстояло разместиться на трех квартирах – там были отличные гардеробы и мастера по гриму. Предполагалось, что вначале будет произведена обширная разведка. Требовалось установить настроения в городе, точки соприкосновения населения, вражда, если она была, к кому или к чему. Также требовали проверки молодежные объединения, их увлечения, места встреч, конфликты.

Две базы подводных лодок находились на побережье Балтийского моря одна рядом с другой.

Из всех достопримечательностей города и окрестностей, Александр почему-то выделил в особую группу фотографии второго форта – анфиладу залов, имеющих номера на стенах, полах и потолках. Десять таких залов. Они были абсолютно пусты и туристов интересовали лишь потому, что нумерации больше нигде не было.

Форты с подземными ходами его не заинтересовали.

Наша задача, подумал он, разведать базы подводных лодок – если там пусто и проход свободен – нанести реагенты на бетон и отбыть восвояси.

В комнату вошла Снежка.

– Что это тут? – спросила она, присаживаясь на краешек стула и запуская свои обнаженные руки ему под рубашку. – Какой-то город…

– Севастополь, – сказал он, – Черное море, священный Байкал…

– Может быть, пойдем в постельку? Я так устала…

– Шесть часов вечера – не рано ли?

– Нет, – ответила она. – Ты мог бы сделать мне массаж ножек: поглаживать их, слегка покусывать, целовать…

– Хорошо! – воскликнул Александр. – Это будет удовольствие! Только потом ты мне будешь делать то же самое…

– Я иду в душ, милый!

Он снова принялся разглядывать фотографии.

Посылать группу в тридцать четыре человека? На две базы? Здесь что-то не то… дополнительная информация у Дягилева, что ли?…

В комнату вошла Снежка в халате с драконами, изящно распахнула его, и Александр увидел новый наряд для спальни – узкие, телесного цвета, плавки. И больше ничего.

– Так ты будешь спать? – "удивился" он.

– Да. Жарко, понимаешь!

– А где трусики и короткая рубашечка на бретельках, желтенькие такие? Ты в них всегда ложилась?

– Я их постирала, да и они мне не нравились…

– А считаю, что очень хорошо подходили! Ты в этом наряде, как девочка была! Я любовался. А в этом, ты выглядишь, лет на пять старше… Я не хочу, чтобы моя жена выглядела бы старше меня, пусть даже и в постели!

Неотразимый прием для укрощения женщин. Использовался мужчинами с огромным успехом во все времена. Ну, что, мама, скажешь? Этот прием можно было применить и против тебя. Нужно, как-нибудь, "щелкнуть тебя по носу"!…

Снежка тут же запахнула халат.

– И потом – узкие плавки, разве так спят? Нужно свободнее…

Снежка сдалась. Саша сам выбрал из ее гардероба скромную рубашечку до колен, а трусики она подобрала сама.

– Меня слушай, Снежок!

Снежка заныла, что ей не нравится город на фотографиях и люди в нем какие-то страшные…

– Ложись рядом и смотри в потолок, я буду проецировать туда, а ты комментируй. Мне важна твоя оценка и ощущения.

В общем, оценки совпадали, правда, были места в городе и за городом, которые раздражали ее больше всего. "Танцующий лес" в парке, около ратуши и похожий лес на Куршской косе. Про лес на косе она выразилась: "Забавен и очень мил!", другой – "Его нужно сжечь дотла!"

Дома вокруг ратуши казались ей зловещими, небо – "пустым", а диск солнца над горизонтом – "глазом дьявола".

Интуиция подсказывала Александру, что с этим местом не все чисто и следовало выяснить почему.

Маленький шарик влетел в окно, ударился в стену и упал на пол.

– Это еще что?! – воскликнул Александр, откидывая одеяло.

– Не трогай его, Саша! – крикнула Снежка.

– Это контейнер, – ответил Морозов. – Сообщение для меня. Но почему не передали лично?

Он поднял шарик, достал из него таблетку с информацией и вложил в гнездо визифона. Выведенный на экран текст насторожил: "Главное задание для Морозова – отыскать вход в лабиринт из подземных помещений и ходов второго форта. По указанию Васильева группа войдет в него. Васильева особо интересует, какое количество людей выйдет обратно".

Что значит "какое количество выйдет"? – возмутился про себя Александр. Все должны выйти…

Мигнул зеленый огонек вызова.

– Получил? – прошелестел голос Дягилева.

– Да, – ответил Морозов. – Это ты бросил?

– Нет. В двенадцать ночи в лесу, где ты любишь бывать, я расскажу тебе то, что знаю. Записывать нельзя – запомнишь главное.

Голос пропал.

19. Маленькая война

Уткнувшись в берег острым носом, застыл скоростной катер, на ближайшей скамейке недвижно сидела фигура в длинном плаще с капюшоном. Незнакомец пошевелился, обнажил голову. Это был Дягилев.