Владимир Корн - Страж Либерилля

Все мы по очереди пожали плечами: звук как звук, но Густаву в таких вопросах доверять можно безоговорочно.

— Ну, что я вам говорил? — чуть ли не торжествующе воскликнул он, когда все три машины, легко преодолев подъем, проехали мимо нас. Возразить ему было нечего: на каждой из них большими белыми буквами было написано: «Полиция». — Мы могли бы и сразу уйти. Сколько времени потеряли!

Не могли мы уйти сразу, никак не могли. Оставался мизерный шанс, что в одной из них может находиться Вендель. Нет, не потому, что с полицией у него настолько доверительные отношения. Но ведь могло случиться так, что первым в развалины Сорони прибыл Вендель, и буквально следом там появилась полиция. Следы недавнего побоища, множество трупов и посреди всего этого — глава криминального мира. Что сделает полиция? Конечно же его арестует, не настолько у того все схвачено. И тут — подъем, машина забуксовала, и так далее. Разница лишь в том, что по машине полиции наугад мы бы палить не стали.

— Ну вот, теперь еще и это… Интересно, что они там обнаружили и чем это нам грозит? — Ковар иной раз настолько зануден, что так и хочется дать ему по башке.

— Нет, а что ты хотел? — неожиданно взъярился Дуглас. — Чтобы все эти деньжищи свалились на тебя с неба? Чтобы ты проснулся утром, а они у тебя в изголовье пачками сложены? Или идешь себе по улице, и вдруг — раз! — кофр, полный денег, валяется. Этого бы ты хотел? Но разве так бывает? Нет, кусочек своего счастья выгрызать надо, выцарапывать! Расталкивать других руками, бежать по их головам в погоне за своей мечтой! Никто тебе ничего на блюдечке не принесет! Если не родился с золотой ложечкой во рту, иди сам добывай себе лучшую жизнь! Или тебе спокойной жизни хочется? Так почему ты тогда с нами, а не устроился, например, на фабрику, где работает твой отец? Отпахал себе смену — и свободен. И никаких тебе проблем, кроме тех, что ты сдуру по пьяни натворил. Тьфу! — Дуг, зло сплюнув на землю, демонстративно отвернулся.

Я молчал. Частенько получается так, что Дуг будто мои мысли озвучивает. Ковар молчал тоже, потому что возразить ему было нечего.

— Я так за наше авто и не расплатился, — отчего-то вспомнил Густав. — Сегодня должен был деньги отдать.

— По почте как-нибудь вышлешь. — Дуглас все не мог успокоиться.

— Завтра отдадим обязательно, сегодня уже поздно, — пообещал я Густаву. — А сейчас мы сделаем вот что. Заберем Рамсира и поедем в одно местечко — оно круглосуточно работает. Кухня там неплохая, а нам давно бы уже не помешало чего-нибудь съесть.

— Здравая мысль! — обрадовался Дуг. — Давно уже кишки к спине прилипают. И вообще: с такими деньжищами морить себя голодом… Это вообще никуда не годится.

— Он спит, — сообщила мне Карла, потянувшись за поцелуем.

На этот раз я уклониться не смог и даже не пытался. Правда, поцелуй получился коротким, больше похожим на клевок.

— Я ждала тебя.

Вижу, Карла, вижу. Время — далеко за полночь, а дверь ты открыла мне незаспанная.

— Пришлось задержаться. Все пошло не совсем так, как планировал.

— Ты останешься?

В ее голосе было столько надежды, что я невольно прикусил губу.

— Извини, не смогу: меня ждут.

— Опять срочные дела?

— Карла, я просто не могу сейчас бросить этих людей.

Я действительно не смог бы их сейчас бросить, даже если бы на некоторое время забыл о Кристине. Но забыть о ней точно не получится.

— Ну да, конечно. — Она кивнула. — Крис, только не лги мне: у тебя кто-то появился? Ты ее любишь?

У меня она всегда была. Только раньше я был дураком. Да и сейчас нисколько не поумнел.

В соседней комнате застонал Рамсир, и мы поспешили к нему. Он выглядел еще ужасней, чем тогда, когда мы привезли его в этот дом. Не лицо, а сплошной кровоподтек и на груди были видны ожоги, которых я раньше не заметил.

«Точно ведь горящими сигарами в него тыкали! И уж не сам ли Вендель этим занимался?»

Мне вдруг вспомнился эпизод, когда я застал Папу курящим сигару на террасе.

— Рамсир. — Я осторожно потряс друга за плечо, но тот, не открывая глаз, лишь что-то промычал.

— Крис, может, не надо его пока забирать? Я так понимаю, что в больницу его везти нельзя?

Умная девочка эта Карла. Нельзя Рамсира в больницу: там его быстро найдут. Хоть бы Вендель действительно сгорел в той машине! Проблем сразу стало бы меньше!

— Нельзя. Карла, — со вздохом сознался я, засовывая подальше под подушку револьвер Рамсира, который торчал оттуда на всю длину рукояти. Она же не слепая, давно оружие увидела. — И у тебя его не хочется оставлять. Зачем тебе чужие проблемы? И без того тебе благодарен, что приютила его на время.

— Жалко парня. Видно же было, как ему больно, но он хоть бы раз застонал, пока не уснул! Все шутить пытался. Кстати, я его одежду застирала, вся кровью пропитана. Хотя теперь ее только на тряпки пустить, одни лохмотья.

Мне даже в голову не пришло, что Рамсиру понадобится новая одежда. Да и разве у нас было время ее купить?

— Карла, а может, ему действительно побыть у тебя какое-то время?

А что, не самый плохой вариант. Куда мы с ним? Сами еще не знаем, что будем делать дальше. Пусть спит, по крайней мере, до утра. Завтра заглянем. Если ему станет намного хуже, выбора не останется, придется его везти к врачу.

— Ну а я о чем говорю? — И она вздохнула. — Так хоть иногда заглядывать будешь.

— Пусть спит.

Мне пришлось сделать вид, что я не расслышал последних ее слов. К тому же, откровенно говоря, мысли мои были заняты совсем другим: как бы попросить Карлу выйти из комнаты под благовидным предлогом, чтобы проделать кое-какие манипуляции не у нее на глазах. Не придумав ничего лучшего, я спросил:

— Может, чаем напоишь?

— Тебе надо, чтобы я вышла? Крис, ну так бы и сказал.

«Умная девочка», — в который уже раз убедился я, глядя ей вслед.

Пачку купюр я сунул Рамсиру под подушку рядом с револьвером. Захочет, свою долю заберет завтра, а эти деньги — так, на всякий случай.

— Карла, — окликнул я, выходя с саквояжами из комнаты, — это тебе. — Я протянул ей еще одну пачку, а чтобы она не успела возразить, зачастил: — Возможно, лекарства ему какие-нибудь понадобятся, кормить его надо и вообще… Только ты уж поосторожней, очень тебя прошу! О том, что у тебя Рамсир, ты даже самой близкой подружке — ни-ни! Договорились?

— И в голову бы не пришло никому сказать, что у меня в доме мужчина живет, — наконец-то улыбнулась она. — Ну а за такие-то деньги я вообще забуду, что у меня язык есть. — И она тут же нахмурилась снова. — Крис, а они…

— Нет-нет, — поспешил заверить ее я. — Мы их, конечно, не на разгрузке вагонов заработали, но на них нет крови женщин и детей, в этом смысле они чистые.

Я солгал ей: эти деньги не могли быть чистыми. Они насквозь пропитаны горем, слезами и болью именно детей и женщин.