Дем Михайлов - Эхо войны

— Это для тебя зелень, — отмахнулся Виктор, с тоской оглядывая окружающую нас местность с редкими островками уже потускневшей растительности. Еще месяц — и пустыня вновь превратится в выжженную солнцем пустошь. А сейчас и пыли настоящей нет — песок еще хранит влагу последнего дождя.

Относительно свободный от песка участок дороги закончился, и машина резко замедлила ход. А я сосредоточился на обзоре, пристально глядя вперед и щурясь от бьющего в лицо ветра. Виктор дернулся, посмотрел вниз и, кивнув невидимому мне человеку, спустился внутрь кузова грузовика. А его место занял Борис, с превеликим трудом втиснувшись на сиденье пулеметчика.

— Здорово, проводник. Ну, как у нас дела?

— Нормально, — осторожно кивнул я. — Здесь местность хоженая, сюрпризов быть не должно.

— Мы здесь проезжали, — буркнул Борис, надевая солнцезащитные очки. — Уже без проводника ехали. Минут через двадцать отворот на основную трассу будет, но мы поедем прямо — к заводу и дальше.

— Дальше? — дернулся я. — Куда дальше?

— На карте что-то вроде поселка указано небольшого, — отозвался русский. — Там небольшую остановку сделаем и с дальнейшим маршрутом определимся.

— К поселку подъезжать не стоит, — встрепенулся я.

— Что так?

— Там люди не особо приветливые живут. Чужаков не жалуют и чуть что — сразу за оружие хватаются.

— Даже так? Из оружия серьезное что есть?

— Сам я тут ни разу не был, — признался я. — Но пару лет назад Пахан людей на завод посылал — за золотом, и когда они за забор сунулись…

— Погоди-ка, малой. За золотом? Да на хрена оно ему? Бесполезный металл.

— Пахан помешан на золоте, — поведал я русскому известный всему городу факт. — Ни одной золотой безделушки мимо себя не пропустит. Кольца, сережки, браслеты, цепочки — ему все годится. Зубы золотые собирает…

— Шутишь?

— Не-а, — ухмыльнулся я и пожал плечами. — Любит золото просто до безумия. Что он с ним делает, можешь не спрашивать — понятия не имею.

— Ладно… — задумчиво пробормотал Борис, слово я скорее прочел по губам, чем услышал: ветер усилился, и вкупе с рокотом двигателя слышимость заметно упала. — Так что там насчет завода?

— Похоже, там кто-то живет. Во всяком случае, когда бойцы Пахана прошли через проходную, их ждал очень теплый прием. Половина полегла сразу, остальные едва унесли ноги. В город вернулись от силы человек пять. Те, кто не побежал обратно к машине, а кинулся куда глаза глядят. Им пришлось топать сорок километров, чтобы добраться до города и рассказать о случившемся. По пути потеряли еще пару человек — одного укусила змея, другого сожрал варан. Такие вот дела…

— Кто напал? Что за оружие использовали? Причина нападения? — цепко взглянул на меня Борис. — Знаешь?

— Напали люди, — пожал я плечами. — Вроде как и несколько мутов среди них затесалось. Огнестрелов не было. Топоры, копья, цепи и прочий подручный материал. У людей Пахана имелись огнестрелы, но нападавших было слишком много. Человек сто, не меньше, если верить рассказам уцелевших. Зачем напали, тоже ясно — ради мяса. Тех, кто полег первыми, начали рвать на куски в первые секунды боя. Оголодали, видать, сильно, вот и лопухнулись. Дождись они, пока весь отряд пройдет внутрь, и не кинься сразу жрать — не упустили бы ни единого человека.

— Каннибалы?

— Ага, — кивнул я. — Людоеды. Жрут все подряд. Потому и говорю — опасно туда соваться. Тем более что дорога там одна и идет аккурат вдоль стены завода.

— Выбора нет, — бесстрастно произнес Борис. — Сам же говоришь, дорога одна. Или есть путь в объезд?

— Не знаю, — качнул я головой и едва не прикусил язык, когда грузовик подпрыгнул на ухабе. — Но сомнительно.

— Значит, придется прорываться. Но за рассказ спасибо, Битум… черт, ну и имечко же у тебя! Сам выбирал?

— Нет. Меня так назвал…

— Отец?

Секунду помолчав, я почти неслышно произнес:

— Да… отец…

Уловив передернувшую мое лицо судорогу, Борис открыл было рот для следующего вопроса, но тут я пронзительно завопил, и он осекся на полуслове.

— Тормози! Тормози!

Водитель не услышал, и грузовик продолжал ходко бежать вперед, переваливаясь на песчаных наносах.

— Тормози! — вновь заорал я, не сводя глаз с черного пятна посреди дороги.

Поняв по моему перекошенному лицу, что дело серьезное, Борис не стал тратить времени на ненужные уточнения и просто провалился вниз, рухнув на пол кузова. Оттуда послышался его рев, и машина резко затормозила, вздымая тучи мелкого песка. Сидящие вдоль бортов люди наверняка слетели с сидений и попадали друг на дружку, но на это мне было плевать — самого страшного удалось избежать. Я с облегчением выдохнул и выполз из пулеметного гнезда на крышу кузова, по-прежнему не отрывая взгляда от возникшего посреди дороги препятствия.

Дверь кабины открылась, на песок спрыгнул держащийся обеими руками за разбитый лоб дюжий водитель. Нашел меня взглядом и зло заорал:

— Але, проводник! Какого хрена?! Че за паника?!

— Олег, рот прикрыл бы, — мягко посоветовал Борис, вываливаясь через ту же дверь, и водитель моментом заткнулся, но командир этим не удовлетворился и все тем же мягким тоном поинтересовался: — Почему покинул грузовик без оружия?

Замолчавший Олег полез обратно в кабину, вытащил из-за спинки водительского сиденья автомат, повесил его на грудь и привалился к машине, осторожно ощупывая кровоточащий лоб. Тем временем я вовсю размахивал руками, подавая сигналы едущему позади автобусу, благо поднятое нами облако пыли отнесло в сторону. Убедившись, что меня поняли и автобус начал тормозить, я развернулся к Борису и сказал:

— Здесь нам не проехать. Придется отъехать на километр назад и объехать это место по самому краю. Вон там… — я ткнул рукой в возвышающуюся в паре километров отсюда невысокую горную гряду, — там грузовик пройдет. Вдоль подножия проедем с пару километров и вернемся на дорогу.

— Причина? — Русский говорил предельно сжато, скупо выплевывая короткие вопросы и всматриваясь в возвышающееся на дороге черное пятно, с уже достаточно четкими очертаниями. — Это проблема?

На краю полузасыпанной асфальтовой дороги стояла черная юрта, до нас доносился звук хлопающей на ветру материи — входной полог не был завязан и полоскался от порывов воздуха.

— Ага, она самая, — кивнул я, крутя головой по сторонам и уделяя особое внимание тихо шуршащему песку под ногами.

— Че? Вот из-за этой долбаной палатки ты заставил нас тормознуть? — вскинулся Олег, отлипая от грузовика и втыкая в меня злой взгляд.

— Это не палатка, — просипел подоспевший к нам от второй машины Косой Ильяс. — Это Черная Юрта. Молоток, Битум, вовремя углядел.

Развернувшись, Ильяс замахал руками, загоняя вышедших из автобуса людей Татарина обратно.