Анатолий Ильинский - Лодка

— И долго вы собираетесь лодку насиловать, — ввалившийся в центральный пост бортинженер был просто взбешён, — как твоя вахта Рик, так начинаются чудеса.

— Это только присказка, — Тильс был не возмутим, — сказка будет впереди.

— Да ты…

— Что-то вы в последнее время вроде как стали забываться, — взвинченный, ледяной тон командира моментально охладил пыл Элии. А весь накопленный для Тильса сарказм, прорвав плотину и обрушившись в эту фразу, сделал её убийственным коктейлем со льдом.

Бортинженер, как будто налетев на невидимую стену, остановился. Затем пожевал губами, ещё раз подумал, и, наконец, произнёс:

— Простите, сэр.

— И всё?

— Рик, прошу прощения.

— Вот, так.

Разрядившись одним импульсом на бортинженере, командор уже совершенно спокойным голосом запросил себе кофе. Кок, казалось только, и ждал этого, так как выскочил, словно чёртик из коробочки едва затихло эхо. Однако подаваемая им кружка так и не дошла до своего адресата. Издав звук лопающейся струны, она распалась вертикально на две половинки, которые разъехались в разные стороны, повиснув в метре, друг от друга. Причём чёрная жидкость не пролилась, а продолжала двигаться вместе с половинкой кружки, так, будто это был разрез учебного пособия.

— Я что, только пол кружки просил? — Командор с интересом наблюдал за движением располовиненого сосуда, — или уподобился оружейнику, который по пол таблетки пьёт?

В следующее мгновение всё вернулось на свои места. Кок стоял, держа полную и целую кружку в которой легко покачивался в такт неиствующим U-двигателям кофе.

— Да-а, знать надо своих людей, — покосившись на второго помощника Лок платком вытер пот со лба, ухмыльнулся и протянул руку за напитком, но так и застыл с протянутой рукой. Вокруг всё исчезло. Всё, кроме абсолютно голых людей. Лишь обнажённые люди продолжали двигаться на своих местах в черноте полнейшей пустоты. Кто сидел, кто стоял, кто передвигался по прозрачным отсекам, но все вместе они перемещались со ставшим вдруг невидимым кораблём и обстановкой. Крейц скосил глаза и увидел как под ногами у кока ели, спали, и работали члены экипажа, а дальше за ними шевелились неровные куски мелких астероидов, укутанные одеялами подкосмических полей.

— Рик ты видишь то же что и я?

— Надеюсь — нет.

— Ущипни меня.

— Кто кого пришёл будить?

— Кстати откуда у тебя шрам на спине? Рик?

— Жаль, что мы нашу королеву с принцессой покатать не взяли, — Тильс осторожно оглядывался, боясь сделать какое-нибудь неверное движение. — Смешно смотрятся ребята Раша. Они, что блойдер вручную куда-то подают?

— Женщина на корабле к несчастью…

— Стыдно сознаваться, но боюсь пошевелиться, вдруг провалюсь туда, — второй помощник кивнул вниз, где сейчас под ними величаво проплывала одна из лун.

Крейц невольно залюбовался этим зрелищем, но тотчас же оглянулся, заметив сбоку какое-то движение.

— У энергетика народ запсиховал, — прокомментировал Тильс взгляд командира, тоже оглянувшись.

— Спокойно, чёрт возьми!!! — Прогремел Лок по общей трансляции, — это всего лишь галлюцинации… Чего задёргались, ведь пока ещё ни кто, ни куда не выпал? Мы на полном ходу уходим от эпицентра этого непонятного явления. Оно даже не коснулось нас, а так… Тем более что оно бушует наверху, а у нас в подкосмосе… — жуткий вой, сровни волчьему пению в лунную ночь заглушил все звуки, но чувствовалось, что в данной опере он лишь на уровне массовки. — … сейчас укроемся в астероидном поясе — там оно вообще бессильно.

Непоколебимая уверенность в голосе командира как всегда сделала своё дело. Зарождающийся психоз прекратился.

— А пока, — Рик помахал экипажу других отсеков рукой, — наслаждайтесь уникальным зрелищем.

Стоящие, сидящие, лежащие группы замахали ему в ответ.

Вдруг, будто кто включил свет. Вновь всё вернулось на свои привычные места. Появившиеся из ниоткуда, теперь до боли родные стены, резко ограничили видимость. Люди ещё не веря, ощупывали близлежащие предметы и одежду, как всё вокруг стало растягиваться в горизонтальной плоскости. Аналогично отражению кривых зеркал.

— Тильс, что это? — хлопая безобразноужасным ртом, прокричал не выдержавший новой выходки реальности адмирал?

— Вы у меня спрашиваете?.. Кто из нас в этиу-ух меу-устах… — всё опять резко прекратилось — …живёт?

— Мех, прибавь газу, — Лок воспользовавшись паузой, соединился по переговорнику с Фалком, — жми на всю, я отвечаю…

— Погружение на сотню, — проорал Рик, что-то переключая, — быстро, быстро! Надо поглубже зарыться, пока глубина позволяет.

Жуткий, но очень далёкий вой возник снова, и теперь уже не смолкал. По центральному посту шёл совершенно независимо от остальных частей тела бюст бортинженера, и, двигаясь по воздуху, отдавал распоряжения сопутствующие отработке приказания на погружение.

— Хорошо, что ребята всё на ощупь знают, — голова второго помощника, словно футбольный мяч совершенно отдельно от туловища пролетела над Крейцем и каплей стала стекать в автономно плавающий среди других различных предметов и образцов организмов, белый воротничок рубашки.

— Шестьдесят…

Чья-то повышенной волосатости промасленная рука, обрезанная по локоть, перед самым носом адмирала закручивала ключом гайку. Рядом проплыло колено системы охлаждения в продольном сечении с пузырящейся жидкостью внутри. Всё свободное пространство теперь было заполнено хаотично движущимися вещами и представляло собой самую невообразимую коллекцию получивших автономию предметов.

— Семьдесят…

Нарезанный длинными полосами, словно лапша, на разных уровнях по рубке прошёл кок. Тяговая лопасть, рубя воздух острыми краями, величаво проехала насквозь всё, что плавало вокруг, и вдруг став мягкой, словно жевательная резинка, облепила летающие отдельно кремальеры люка.

— Восемьдесят…

Вой постепенно затих. Лапша выровнялась в одной плоскости, рука с ключом исчезла, но вместо неё появились брюки, заканчивающиеся манжетами рубашки. Фрагмент увеличенного до молекулярного уровня чипа с бегающими в нём светящимися электронами распался на атомы и существенно замусорил и без того уже загаженную панораму.

— Девяносто…

Лапша слилась, образовав нормальную фигуру кока. Окружающие тоже довольно быстро разобрали свои недостающие компоненты. Всё начало нормализовываться.

— Сто…

— Продолжать до ста двадцати. — Рик. повернулся к командиру, — теперь только изображение восстановить осталось.

Действительно, на ста двадцати чудеса поутихли. Лишь иногда проскакивали необычности, но после виденного, на них уже ни кто не обращал внимания.

Ошеломлённый экипаж начал приходить в себя.