Алексей Корепанов - Копье и кровь

– Подтверждаю, – произнесла Низа, шевельнув пальцем над панелью. – Выполняю указания.

Беллизонская машина, проскочив под уникаром твинсов, сбросила скорость и начала разворот. Когда она, описав плавную кривую, вновь легла на прежний курс, поджидавший ее серый летательный аппарат двинулся назад и вниз, словно скользя по невидимому косогору.

– Следовать за мной! – повторили из динамика.

– Выполняю, – безропотно сказала жрица.

– Следуй-ка за мной и в мороз, и в зной… – пробормотал Граната. – Не скули, не ной – завтра выходной… Выпьем мы с тобой – и не по одной…

Беллизонка с легким изумлением взглянула на него, а Габлер невольно хмыкнул. Гамлета Мхитаряна, безусловно, было уже не переделать…

Аппарат Твинса опустился на продолговатую не очень ровную поляну, открывшуюся среди по-осеннему разноцветных деревьев. Храмовый уникар совершил посадку метрах в десяти от него, на самом краю этой поросшей невысокой травой прогалины.

– Всем покинуть борт, – прозвучала новая команда с панели управления.

– Выходим, – сказала Низа и первая встала из кресла.

– Лучевик я оставляю тут? – спросил Граната.

– Оставляешь, – ответила беллизонка.

Все трое вышли из уникара и встали в ряд в метре от него. Через несколько мгновений дверца машины Твинса скользнула вбок, и оттуда один за другим спрыгнули в траву два рослых парня в серых комбинезонах. У каждого в руках был автомат «Калаш-топ», хорошо знакомый Габлеру. Неизвестно, что они подумали насчет Гамлета Мхитаряна, облаченного в боевой комбинезон файтеров, и какие вопросы собирались задать, потому что беллизонка сразу же взяла инициативу в свои руки. Причем в прямом смысле. Она подняла руки на уровень плеч, ладонями к твинсерам, словно приветствуя их каким-то оригинальным образом. Габлеру показалось, что оба парня чуть вздрогнули.

– В коробке как минимум пилот остался, – тихо предупредил он беллизонку.

Низа едва заметно кивнула, обвела ладонями уникар Твинса и сказала тем самым жестким голосом, каким говорила в шестом регуляторе:

– Мы летим на космодром «Стронгхолд». Это все, что вам нужно знать.

– Разумеется, мистрис, – тут же отбарабанил один из твинсеров. – Извините, служба такая… Счастливого пути.

Анизателла промолчала и начала поворачиваться, намереваясь, видимо, вернуться в уникар. Но Крис остановил ее:

– Может, они нас и подбросят до порта?

– Не надо, – ответила жрица. – Сами долетим. Я накрою весь космопорт, и ни у кого никаких вопросов не будет.

Габлер взглянул на нее с восхищением.

– Просто невероятно, – чуть ли не пропел рядом Граната.

Минут через десять после того как поляна с машиной твинсеров осталась позади, Габлера вдруг осенило.

– Низа, может, я чего-то не понимаю… – начал он, подавшись к плечу сидящей перед ним беллизонки. – Вот смотри: ты выудила Копье – ну, Небесный Коготь – из прошлого. Так? И оно опять нырнуло в прошлое. Но ведь час назад оно находилось на столе в вашем шестом регуляторе. Значит, не надо выуживать его из доисторических времен, правильно? Покопайся в том прошлом, которое было настоящим час назад – и верни Коготь! Я прав?

– Нет, – мотнула головой жрица. – К сожалению… Я бы попыталась тебе объяснить, только, боюсь, у меня не хватит слов, а у тебя…

– Не хватит ума, – закончил Крис.

Беллизонка вновь всем телом повернулась к нему, но теперь ее лицо не было строгим. И напомнило Габлеру ту Низу, которую он увидел когда-то в прибрежном александрийском кабаке. Ту Низу, которая одарила его легкой полуулыбкой и вспорхнула из-за стола, чтобы потанцевать с ним, Крисом.

– Я не могу давать оценку твоему уму, – сказала жрица. – Но я точно уверена, что у тебя не хватит знаний. А прежде чем я успею обучить тебя хоть чему-то, мы уже прибудем на Вери Рому. Скажу только одно: если бы такое было возможно, то я непременно воспользовалась бы этой возможностью. – Она помолчала. – Но отсутствие раналлакса у нас не так важно, как отсутствие раналлакса у Императора. Мы были готовы вступить в борьбу и без раналлакса, а вот он будет иметь умерять свой пыл. И выполнит то, что обещал.

– Согласен… – кивнул Габлер.

Он вспомнил, как Босс приказал силовикам прекратить все военные действия в Империи, когда Здено с Лили утащили у него Копье. И как только им удалось?…

Одна мысль потянула за собой другую, Крис подумал о Лили и сказал, повернувшись к Мхитаряну:

– А слухи у вас ходили верные, Гамлет. На Босса действительно покушались. Веронцы. Но ничего у них не получилось.

– Покушения… Волнения… – Граната задумчиво уставился вдаль. – Не знаю… Ну, недоволен ты чем-то, так иди туда, где никто тебя трогать не будет. В леса, в глушь… Сливайся с природой… только выпивки с собой побольше прихвати.

Низа через плечо взглянула на него, но ничего не сказала.

– Нет, я понимаю, – продолжал Мхитарян. – Копье у Босса нужно забрать, кто спорит? Пусть правит без Копья. Но вообще… – Он помолчал и повторил: – В леса, в глушь… Наверное, я когда-нибудь так и сделаю.

– Ты можешь присоединиться к нам, – предложила беллизонка. – Наша цель – именно вести жизнь в слиянии с природой и с единомножественным Беллизом-Беллизоном-Беллизонами. Достичь айюно. Мне кажется, у тебя это должно получиться. Если будут иметься затруднения, мы тебе поможем. Научим, как избавиться от собственных внутренних преград.

– Спасибо, конечно, за предложение, – Граната головой обозначил поклон, – но если уж до такого дойдет, то я предпочел бы уйти в отшельники дома, на родной планете. – Он вновь устремил взгляд к горизонту и потеребил губу. – Собственно, я потому и пошел в Стафл… Платят неплохо, скопить на дальнейшую жизнь можно… При желании…

«Вот-вот, – с иронией подумал Габлер. – Ты как раз и скопишь, мечтатель… С твоим-то размахом…»

– А не имея забот о хлебе насущном, – продолжал Граната, кажется, все больше и больше увлекаясь собственными фантазиями, – можно отрешиться от мира и заниматься тем, что тебе действительно по душе…

– И что же тебе действительно по душе? – спросил Крис.

– Творчество, – просто и серьезно ответил Гамлет Мхитарян. – Погружусь в свободное творчество.

– Будешь петь под гитару песни собственного сочинения, и благодарные лесные звери будут кормить тебя и поить, – не удержался от комментария Габлер. Впрочем, сделал он это, скорее, машинально. Потому что ему вдруг расхотелось иронизировать над этим носатым файтером.

– Нет, Гладик, не звери будут меня кормить, – все с тем же серьезным видом сказал Граната. – И не пенсия. Вернее, не только она. Знаешь ли, я не считаю, что главное для творца – самовыразиться. Нет, это, конечно, имеет значение, но не менее важно быть услышанным. И столь же важно быть оцененным. В дениках. У меня будет хорошая возможность заявить о себе – на концерте в честь юбилея Стафла. Можно сколько угодно петь в кабаках, но твоя популярность так за пределы этих кабаков и не выйдет. А вот если прорвешься в медиапространство…