Алексей Корепанов - Можай

— Что ж, — сказал он, машинально накручивая на палец длинную прядь, — если все обстоит именно так, то нам, скорее всего, предстоит жить здесь бок о бок. И лучше, конечно, чтобы это было мирное сосуществование. В умениях Хорригора я нисколько не сомневаюсь, однако, поверьте, у меня было достаточно времени, чтобы попробовать все способы выбраться отсюда. Но, как видите, мы до сих пор здесь. — Глава стародавней силы Пан обвел Обера и Коваржека грустным взглядом и тут же хлопнул себя по коленям. — Впрочем, там видно будет. За попытки уничтожить вашего Бенедикта Спинозу приношу извинения. Мы здесь давно, ничего не знаем о том, что происходит в Галактике, и я просто обязан был принять меры предосторожности. Мы, собственно, потому и в гору закопались. Но теперь в этом нет необходимости. Приглашаю всех в гости в мою горную обитель и надеюсь, что Хорригор не полезет в драку. Я его понимаю, однако же и он должен понимать, что по-иному я поступить в тогдашней ситуации не мог. В конце концов, я сохранил ему жизнь, а сделал бы он так же, окажись победителем?

— Это вряд ли, — признал, сидя в танке, бывший «темный властелин». — Уж слишком он мне насолил.

— Думаю, он сумеет держать себя в руках, — сказал Обер и встал со скамейки. — Я их позову?

— Зовите, — согласился Аллатон. — Только что касается Бенедикта Спинозы… Боюсь, что его габариты не позволят ему перемещаться по нашему жилищу.

— Не беспокойтесь, господин Аллатон, — раздался голос из-под потолка. — Мне совсем не обязательно ломиться к вам в гости всем своим объемом. Хватит и воздушного разведчика, а я останусь у входа, погреюсь на солнышке, полюбуюсь пейзажем.

Аллатон, подняв голову, посмотрел на зависший в воздухе диск и улыбнулся.

— Ну, вот и отлично.

Обер подошел к проему и призывно махнул рукой.

— Давайте сюда!

Аллатон, встав со скамьи, присоединился к нему, а Коваржек, поднявшись с пола, отошел к стене. Ему предстояло сообщить Шерлоку Тумбергу о побеге правонарушителя, и поэтому на душе у него было не очень легко.

Первым из танка выбрался Тангейзер. За ним последовали Тумберг и Маркасса, причем следователь прихватил и свою сумку. Только секунд через пять на камни ступил Хорригор. Его тут же догнал Дарий — и Спиноза закрыл люк.

При виде вожака древних иргариев Аллатон напрягся. А потом вышел за ворота, вглядываясь в своего врага, которого он на веки вечные заточил в подпространственный карман.

— Хорригор, прошу, ведите себя прилично, — негромко сказал Дарий.

— Попробую… — не сразу выдохнул тот сквозь стиснутые зубы.

Вышедшие из танка цепочкой выстроились перед Аллатоном и Обером, и Силва шагнул вперед.

— Здравствуйте. Я Дарий Силва, командир танка.

— Аллатон Свараоф Апотот Диондук, — назвал себя руководитель силы Пан, не сводя взгляда с Хорригора. — Здравствуйте.

— Со мной второй член экипажа танка Тангейзер Диони, — продолжал Дарий, показывая рукой. — А это его мать Маркасса Диони… Судя по всему, ваши родственники…

— Безусловно, — кивнул Аллатон. — Если уж Тангейзер знает мое заветное слово… Только дело, в данном случае, не в наследственной памяти, как считает Уир. Тут механизм иной, хотя и связанный с родственными отношениями. Но это уже тонкости. Рад видеть родственников.

— А это Шерлок Тумберг и…

— Полагаю, меня представлять не надо, — прервал Дария Хорригор. — Этот Диондук и так меня давно знает.

— Очень давно, — с холодком в голосе подтвердил глава древних пандигиев. — Можете называть меня просто Аллатоном.

— Вот только не надо мне указывать! — тут же взъерепенился Хорригор. — Не те времена, чтобы диктовать свои условия, Диондук! Думаешь, если отгородил меня от всего мира, то мне и конец? Ты ошибся, Диондук! И где же твои необъятные звездные владения, где аннексированные, экспроприированные, а проще говоря — захапанные планеты? Где великая держава, ради которой ты так старался? И надо сказать, весьма преуспел в уничтожении тех, кто не пожелал подчиниться тебе! Что, пришли другие, более сильные, и дали тебе пинка под зад? И теперь сидишь тут и нос боишься высунуть? Тоже мне завоеватель великий!

Аллатон выдержал словесную атаку врага с непроницаемым лицом, хотя по глазам его было видно, как нелегко дается ему это внешнее спокойствие. Когда Хорригор замолчал, чтобы перевести дух, глава силы Пан довольно мягко произнес:

— Я думаю, Хорригор, у нас еще будет время, чтобы обсудить все аспекты нашего противостояния и личных взаимоотношений. А сейчас вы мои гости, так что прошу в мои подземные владения. Посидим, пообщаемся и, если вам это интересно, я расскажу, почему мы здесь оказались.

— Конечно, интересно! — поспешно воскликнул Дарий, чтобы опередить Хорригора. Тот, судя по его виду, был готов разжечь масштабную свару. — Ведите нас, господин Аллатон.

— Может, ты хотя бы извинишься передо мной, Диондук? — все-таки продолжал гнуть свою линию Хорригор.

Аллатон вцепился пальцами в свой плащ, немного помолчал, видимо, считая в уме до десяти, и ответил:

— Хотя извиняться мне не за что, но если тебе от этого будет легче, то извини, Хорригор. Несомненно, в случае твоей победы ты со мной так бы не поступил.

— Так бы — конечно, нет! Я бы тебя в порошок стер!

— Вот видишь, — кротко улыбнулся Аллатон. — А я тебя не стер. Еще раз извини.

— За то, что не стер? — взъерошился неуступчивый иргарий. — Насмехаешься, Диондук?! Выставил меня перед всей Галактикой самым злодейским злодеем, а теперь насмехаешься?

— Господин Хорригор, ну нельзя же так! — не выдержала Маркасса. — Что вы склоки тут разводите? Какой пример моему сыну подаете? Будьте же выше, ведь от вашего поведения зависят судьбы очень и очень многих. Понимаю, длительное заточение, расшатанные нервы, этот — как его? — сенсорный голод и прочее… Но вы же мужчина! Честно скажу, мне за вас просто стыдно! — Она повернулась к Аллатону: — Если ваше гостеприимство подразумевает и обед, то я готова хоть сейчас.

— Разумеется, — мгновенно подыграл ей древний победитель. — А тем, кто пожелает, можно и баню устроить, и массаж, и… м-м… физпроцедуры. Прошу следовать за мной.

Он направился к стене тоннеля, и там открылась просторная кабина лифта. Все, включая Хорригора, вошли в нее, хотя иргарий продолжал оставаться хмурым и проделал это с демонстративной неохотой. Последним влетел воздушный разведчик. Створки сдвинулись, и кабина отправилась вниз.

— Упустил я Дасаля, — с виноватым видом тихонько сказал Коваржек Тумбергу. — Он с утра с корабля ушел, я за ним бросился, а меня эти… жрицы прихватили. Гипнотизерки.

— Плохо, — следователь осуждающе взглянул на подчиненного. — Если у нас задержанные будут разбегаться, то нам нужно менять профессию.