Максим Бондарчук - Гидра (СИ)

Кель опустила голову и подперла ее правой рукой. Так было всегда, когда она пыталась найти рациональное решение случившейся проблемы, но в этот раз она задумалась больше обычного, ведь дело ей пришлось иметь не просто с кем-нибудь, а с той, которую она знала очень хорошо и понимала, на какие поступки была способна.

— Слышала, что на была ранена. Ты принес ее на руках.

— Терпя боль от поврежденного ребра, таил ее на собственном горбу.

— А ведь мог бросить?

Вопрос звучал слишком отчетливо. Она ненавидела ее — это было очевидно, но сейчас, когда некоторые подробности начали проявляться в ее мозгу, ревность, такая неуместная и уже давным-давно забытая, начала проявляться во всей своей красе.

— Мог, конечно. А стоило ли?

Ее глаза вспыхнули, а губы сжались от злости.

— Скажи мне правду. Не заставляй насильно вытащить из тебя всю информацию.

Ты не посмеешь сделать этого.

Стоило мне только подумать об этом, как голова буквально вскипела. Словно зажатая между двумя тисками, она была готова расколоться на несколько частей, отчего я взвыл как раненый волк.

— Стой!..Прекрати!

Но она не останавливалась. Перед глазами всплыли картины из прошлого Детство, молодость, учеба в академии. Она рылась в моей голове как в помойном ведре, вырывая и доставая из самых глубин памяти, все до чего могла дотянуться.

Наша первая встреча. Вот она стоит передо мной, машет рукой и входит на территорию учебного корпуса. Рядом с ней несколько девочек, маленьких, молодых. Они оглядываются по сторонам, не зная как вести себя в этой ситуации и медленно сбиваются в единую группы. Среди них я увидел ее. Она была в самом центре и руководила остальными. Ее голос, несмотря на юный возраст был громким и ясным, как у командира подразделения, отдававшего приказы во время боя. Я смотрел на нее и удивлялся. Да, это она. В этом не было сомнений. Уже в таком маленьком возрасте она проявляла свои качества на всю мощь. Филина.

Затем боль стала стихать. Она отпускала меня, но все еще держала под своим контролем. Я держался за свою голову обеими руками, но противостоять такой силе был не в состоянии. Она была слишком сильна для такого человека как я.

Голова заболела и в памяти вновь появились картины из прошлого. Она подчинила мой мозг себе, пусть и таким варварским путем, но сделал это быстро, как делают профессиональные и опытные грабители, когда взламывают очередной сейф в каком-нибудь крупном банке. Теперь я уже не мог ей сопротивляться

Воспоминания бурным потоком проносились передо мной. Десятки… сотни… тысячи. Так быстро, что я не успевал разглядеть их, и в одночасье они превратились в одну сплошную неразборчивую линию, что протянулась прямо перед глазами.

Наконец, она нашла то, что хотела.

Движение прекратилось и картина болот вновь появилась у меня в голове. Опять это место, та же ситуация, старейшины. Все было отмотано как на черно-белой пленке в старые времена. И в конечном итоге. Она увидела то, что я так хотел скрыть от ее глаз.

— Боже. Ты… это сделал ты.

Головная боль резко ослабла. Я сжал свою голову еще сильнее и откинулся на спинку кресла.

— Проклятье! Моя голова.

Я будто не слышал ее слов и продолжал проклинать все на свете.

— Ты убил этих старейшин, Рик. Ты с ума сошел?!

— У меня… не было выбора, Кель. Я же сказал, что она вынудила меня сделать это.

— Как. Как, чертов ты псих?!

Она вспрыгнула со своего места и принялась нервно ходить по комнате. Как лев в клетке, который не находил себе места, она двигалась по квадратному помещению пытаясь успокоиться.

— Кель, все сложилось не самым лучшим образом, но я действительно не хотел этого. Черт, если бы я мог все вернуть обратно то…

— Ты все равно поступил бы так же. Не надо этих пафосных слов. Люди не меняются, Рик, я знаю это как никто другой. Если ты поступил так, значит обстоятельства были намного сильнее твоих принципов. Однако это не отменяет той грубой ошибки, что ты допустил там.

Женщина остановилась возле меня и немного наклонилась.

— Расскажи мне детали, может я смогу что-то сделать для тебя.

Вот и настал тот момент, когда молчать или врать уже не было никакого смысла. Да и не хотел я еще раз почувствовать, как она залезет в мою голову и превратит мозг в желе.

— Если коротко, она обещала выручить меня в обмен на мою услугу.

— И как, она сдержала обещание?

— Да. — немного неуверенно ответил я.

Кель натянуто улыбнулась, пытаясь выдавить из себя хоть немного иронии.

— То есть ты не знаешь этого наверняка?

— Когда застрелился Рутгард, он был под «Пулом». Вскрытие могло показать наличие этого препарата в его крови, что само по себе могло плохо отразиться на моей группе и на мне в том числе. Сама знаешь, что бывает за такие вещи. А она сказала, что сможет убедить врача подделать отчет и тем самым спасти мою шкуру. В обмен она попросила меня сделать то, что ты видела в моей памяти.

Кель удовлетворенно покачала головой. Теперь ей было известно если не все, то очень многое из увиденного в моей голове.

Выпрямившись, она направилась к своему креслу и спокойно уселась на него, закинув одну ногу на другую.

— И как все это вяжется с твоим сумасшедшим решением отправиться в болота?

— Этого я уже не решал. Здесь все было сделано за меня. Прибытие генерала и инцидент с Ланковским, когда Локт напал на него возле здания арсенала, поставило под сомнения очень многие решения командования. Генерал принял решение остаться на неопределенный срок и, как он выразился «навести тут порядок». Никто не знает, что может скрываться под этими словами, но Лангард явно воспользовался своим положением и неплохими отношениями с генералом, чтобы инициировать атаку в болота, убив тем самым двух зайцев одновременно.

— Но ведь там ничего нет.

— Не совсем. Последнее сканирование «топей Круглова» показало там наличие странных объектов огромных размеров, больше похожих на промышленные цеха и ремонтные заводы. Да и донесения из других штабов явно намекали на это. Филина пришла ко мне в камеру и предложила сделку, которая, к сожалению, уже была заключена, оставалось лишь добиться моего согласия. Либо я иду в болота, либо остаюсь гнить в камере до начала разбирательств, которые неминуемо привели бы к трибуналу, а там… — я сделал небольшую паузу, — что ты об этом думаешь.

Но она лишь отмахнулась, указав на то, что я сам загнал себя в ловушку из которой был лишь один выход.

— Сам то, как оцениваешь свои шансы на победу?

— Врать не буду — они минимальны. Настолько, что мне сложно даже подобрать цифру. Был лишь один человек, который вернулся оттуда, Рутгард, но он вынес себе мозги, узнав, что ему предстоит опять вернуться в топи, а он этого чертовски не хотел. Он боялся одной лишь мысли об этом, поэтому решил избавить себя от всех терзавших его страхов одним выстрелом.