Рем Манулов - Шёпот Зуверфов (СИ)

Раньше на его месте были угольные шахты. Со временем посёлок шахтёров углублялся и расширялся, словно растущий организм. Затем стали появляться постройки. Сначала небольшие, с квартирками, в которых помещались две кроватки да крошечное место для готовки. Затем по мере роста Котлована стали возвышаться сооружения. Двухэтажные дома сменились пятиэтажками. Вскоре появились первые высотки в пятьдесят пролётов, сооружённые жителями Котлована. Долгое время никто в Трезубце не запрещал Котловану развиваться так, как того хотели сами горожане. Но и чем-то помогать «старший брат» не спешил. За десятки лет Котлован стал большим бурлящим районом, который вмещал в себя более сорока тысяч человек. С годами законное место Котлована заканчивалось, и дома строились с необыкновенной плотностью, в итоге прижимаясь и подпирая плечами собрата. Новые улицы тесного городка стали проходить по крышам малоэтажных хибарок, а вскоре добрались и до высоток. В городе-районе появились свои школы, игорные заведения, прачечные, бордели, забегаловки разного толка, подпольные медицинские кабинеты, лавки со шмотками и дешёвой едой, две кулинарии, ломбард, букмекеры. И, разумеется, органы правления. Последние были представлены советом из восемнадцати старожилов, которые лучше других знали, как им стоит развивать свой дом. С годами в Котлован провели электричество, проложили кое-какую канализацию и кое-где дали отопление. Чаще всего ресурсы воровались у Трезубца. Наконец «старший брат» взбеленился и решил проучить соседствующих проходимцев. В памяти аборигенов Котлована сохранилось это яркое событие, прозванное как «сломанный зуб». Несколько десятилетий назад люди из Трезубца, вооружённые транквилизаторами и гранатами со слезоточивым газом, спустились в Котёл. Пара сотен бойцов встретила жёсткое сопротивление, ведомое предводителем Алу Шарамом. Алу Шарам собрал вокруг себя самых смелых и сильных мужей и достойно встретил агрессию Трезубца, залив крыши и переулки «котла» кровью. С тех пор власти илейцев оставили отвергнутых в покое, смотря сквозь пальцы на незначительные потери ресурсов. Алу Шарам, коренастый и загорелый красавец со шрамами на лице, стал местным героем и основал что-то вроде клуба, превратившегося затем в крупный преступный синдикат, интересы которого и по сей день простираются далеко за границы Трезубца, где стерильность намерений и чистота мысли возводятся в абсолют.

В дверях кухни появился темнокожий парнишка, который подменял Килоди.

— Казау?! — встретил его Килоди рукопожатием, обтерев перед этим свои бледные жилистые руки чистой тряпкой.

— Будет помогать мне! Переодевайся, парень, впереди у нас целый день! — махнул Казау Стэн, подхватил полотенце, кинул его на шею и молча позвал Инсара за собой.

Они вошли в уютный, но скромный кабинет пекаря. Стэн рухнул на свой мягкий диван, потом снова вскочил. Стянув с шеи полотенце и обмотав им кисть, открыл дверцу квадратного холодильника, сунул руку с полотенцем внутрь и вытянул ледяную бутылку красного напитка.

— Настойка монахов Асмиллы, — улыбнувшись, протараторил Стэн, разлил по стаканам и протянул один Килоди. — Садись!

Инсар повиновался.

— Знаешь, работаем в две смены, никакого отдыха, — снова устроившись на диване, заговорил пекарь, — готовим большую партию самых изысканных десертов. Крупный заказ на пять тысяч статов. Не поверишь, но пришёл он из самой кузницы здравомыслия, из замка.

— С чего бы вдруг? — сдвинул брови Килоди и отпил настойки. Пряный, терпкий вкус с яркими фруктово-цветочными нотками.

— Пару месяцев назад дочурка Сэмюэля Фрая со своей подружкой забрела к нам. Испробовала всё самое лучшее, оставила кучу статов и улизнула. Оказывается, девчонке настолько всё понравилось, что она заставила своего папашу заказать на праздник кучу моих пирожных. Я вроде и рад, даже горд, но всё равно как-то не по себе, понимаешь?

— А что за праздник? — прервал Стэна Инсар.

— О нём и речь. Старт «Вечного Странника». Отмечать собираются чуть ли не все наместники илейских границ. В связи с этим Артук хотел тебя видеть и кое-что обсудить.

— Хочет отхватить билет на корабль? — хмыкнул Инсар, допил настойку и попрощался со Стэном. Пекарь не возражал, пусть и хотелось немного поболтать. Впрочем, Инсар был не лучшим собеседником.

Самюэль Фрай любил свою дочь, пса, редкую коллекцию артефактов, собранных во время странствий по миру, и порядок, сопровождавший илейского Лидера всегда и во всём. Фрай выглядел стильно и просто одновременно. Часто носил серый пуловер поверх рубашки с галстуком, брюки и туфли. Вчера ему исполнилось сорок семь лет. На лице его всегда читалась лёгкая улыбка, которую в обществе расценивали неоднозначно. Его жена скончалась скоропостижно и слишком непредсказуемо. Она не болела, прекрасно выглядела и часто улыбалась. Однажды ночью, когда Фрай находился в разъездах, ей стало невыносимо жарко. Удушье взялось за горло и не отпускало, пока тело довольно молодой женщины не рухнуло на холодный пол спальни. Медики сделали вывод — приступ тревоги, закончившийся остановкой сердца. Фрай был безутешен. Но подрастающая дочь и политика отвлекли Самюэля от горя, придали ему жизненных сил.

При Фрае разрослась и окрепла организация «Чистый разум», занимавшаяся внедрением детрийских технологий и инновациями в сферах здравоохранения, психологии и права. Благодаря «Чистому разуму» удалось контролировать человеческие грехи, пороки и недостатки. Один укол вживлял в организм человека сотню микроскопических искусственных организмов — миниботов, которые считывали все показатели жизнедеятельности и отправляли их в наблюдательский центр. Когда кем-то совершались некоторые проступки, на мониторе «смотрителей» загорался красный маячок. Группа досмотра тут же выезжала на место, изучала детали происшествия и заключала, сколько очков кармы стоит отнять у илейца. Иногда, когда дело касалось семейной ссоры или, скажем, гневной реакции во время спортивного матча, «смотрители» оставляли сигналы маячка без вмешательства. Но порой процент нарушения зашкаливал, значит, случилась беда. Бывало, некоторые люди теряли все очки кармы, поддавшись приступу депрессии, пустившись в запой или подсев на азартные игры. Таяли очки кармы, и вместе с ними медленно исчезала возможность получить своевременную лучшую медицинскую помощь, высокооплачиваемое место работы или приглашение на важный тренинг, посвящённый самосовершенствованию. К слову, выходов у таких людей оставалось множество — весь мир был открыт пред ними, где нет миниботов, но и современной медицины. Однако почему-то самым популярным было бегство в соседний «котёл», где очки кармы никто не считал и вообще забыл об их существовании. В Котловане ценились статусные единицы — единая валюта, за которую покупали как муку, сахар и пиво, так и танки, самоходки, наркотики. Илейская столица давно стала образцом человеческой стерильности, демонстрируя утопию праведного строя. Остальной мир был куда гаже, чем отполированный мрамор затупившегося Трезубца.

Читать дальше