Валерий Волков - Блатные из тридевятого царства (СИ)

За дело взялись Ванька с Васькой. Шестерки так расстарались, что в слежавшемся грунте остался четкий отпечаток моей головы. К счастью Кондрат Силыч оказался прав, после первого же удара камешек выскочил, а после двадцатого это заметили братья. Ощупывая шишку, я настороженно поинтересовался у старшего Лабудько:

-- У вас еще в родне братья или сестры имеются?

-- Вроде как одни мы.

-- Слава тебе Господи...

Переведя дух, двинулись дальше. Шли куда глаза глядят. Местность незнакомая, а потому двигались медленно с особой осторожностью. Почти в темноте набрели на деревушку, но соваться не стали. Для начала решили выяснить, в чье княжество нас занесло. На разведку отправился Евсей.

Фраер, не долго думая, постучался в ближайшую хату. На крыльцо выскочил вихрастый мальчуган.

-- Слышь, малой, где я?

-- Известно где, вот улица Цветочная, вон переулок Лесной...

-- Мне эти подробности без надобности, как деревня называется?

-- Сыроешкино.

-- Братцы! -- Засемафорил Фраер. -- К своим вышли!

Когда доковыляли до Евсея, нас уже ждал хозяин с тремя сыновьями. Не обращая внимания на Микулу, я шагнул вперед, грязные пальцы нашарили в кармане джинсов слипшиеся десятки Ануфрия. Я отщипнул несколько, без счета и протянул мужику.

-- Топи баню и собирай на стол все, что есть.

Через минуту в доме горели свечи. Верткая бабенка метала на стол горшки с кашей, а сыновья таскали воду в баню. Больше всех суетился хозяин, то в погреб нырнет, то сыновьям подзатыльник отвесит. Везде успевал. Ничто так не способствует гостеприимству, как наличный расчет.

Когда я вышел из бани меня уже ждал Микула. Причесанный и опрятный он сидел на завалинке и потягивал брагу из ковшика. Я пристроился рядом. Сотник протянул ковш. Глотнули по разу, закусили укропом, он заговорил:

-- Кому-то с докладом надо ехать к Старобоку. Я так думаю -- тебе. Сам посуди, человек ты пришлый, какой с тебя спрос? Я и так из сотника до десятника опустился, а дальше некуда, только в стрельцы. Про меня скажешь, мол, ранен, отлеживаюсь, как на ноги встану, приеду. В соседней деревне кума живет, у нее погощу. Главное передай, чтоб к Еремею больше никого не посылал. После такой драки толку не будет. На следующий год если. Так что собирайся. К утру на месте будешь. Я со старостой уже договорился, он лошадь запрягает.

Особой радости это поручение мне не доставило. Насколько помню, гонцов с плохими вестями всегда плохо встречали. Но делать нечего. Приказ есть приказ. Я быстренько оделся. Выдал Евсею денег на содержания личного состава. Сумма изрядная, с голоду не помрут. А там, дай Бог, и сам приеду.

От Сыроешкино до столицы день пути. Еще не взошла луна, как я уже трясся в телеге, держа путь в пресветлый Северец.

-- Эх, господин Пахан, -- понукая лошаденку, жаловался староста, -- чего твориться-то вокруг! Моя баба говорит, мол, конец света настает. Неужто правда? Керосин на две копейки подорожал, дождя три недели нет, посевы сохнут, а намедни щука сеть порвала.-- По высочайшему повелению князя Старобока конец света перенесен на следующий квартал, о чем население будет своевременно информировано. -- Ответил я, поудобней устраиваясь на соломе.

-- Стало быть, поживем еще! -- неизвестно чему обрадовался староста.

Монотонный скрип колес слаще любой колыбельной. К чему терять впустую время? Чем больше спишь, тем ближе дембель. Укрывшись дерюгой, я закрыл глаза.

В столицу въехали после вторых петухов. Староста высадил меня перед воротами княжеского двора. Сонный стрелец, заметив постороннего, встрепенулся и заступил дорогу.

-- Куда прешь!

-- К князю на доклад.

-- Их Светлость изволит отдыхать после вчерашнего.

-- Буди! -- Настаивал я.

-- Ты чего, больной что ли, сказано -- он после вчерашнего! В обед приходи. Как доложить, кто таков будешь?

-- Пахан, заместитель командира штрафной сотни.

-- Свят, свят, -- закрестился стрелец. -- Вас же всех того, в клочья, вусмерть, вчерась и поминки справили...

-- Что!!!

-- Хорошо справили, -- не переставая крестить лоб, выдавил побледневший стрелец. -- Их Сиятельство граф Леопольд речь держал...

Через четверть часа князь лично явился взглянуть на воскресшего штрафника. Слуга провел меня в большую комнату, застланную коврами. Кроме резных подоконников, кресла-трона, да двух лавок иной мебели не имелось. Вошел разодетый придворный и громогласно известил:

-- Их Сиятельство Великий Князь Старобок, Божьей милостью повелитель пресветлого града Северца, а так же тридцати деревень, двух хуторов и прочее, и прочее!

Пришлось подняться. Изрядно помятый князь вошел в горницу в тапочках на босу ногу, красная накидка не скрывала полосатой пижамы. Усевшись в кресло, он кивнул:

-- Ежели из-за пустяка какого потревожить изволил, то сам понимаешь, головы не сносить, излагай.

-- Ваша Светлость, -- начал я, вдохновленный его приветствием. -- Великий Князь, Божьей милостью повелитель...

-- Ты, это, -- перебил Старобок, -- давай без титулов, чего там стрельцу брехал?

Мой доклад был краток и обстоятелен. В конце я передал совет сотника:

-- Микула Селянович советует в ближайшее время посольств к Еремею не слать.

-- А чего их слать, -- ухмыльнулся Старобок, -- они сами приперлись. Вчера в полдень прибыли. Самую малость вы с ними разминулись. Еремей мужик хозяйственный, своего не упустит. Пятнадцать человек прислал, такой же сброд, как и вы. Можешь полюбоваться, в гостевой на лавках валяются. Похмельем опосля вчерашнего маются. А я вот голову ломаю -- толи опохмелить, толи -- плетей всыпать.

-- А чего так? -- Спросил я. -- Или Еремей ту землицу в одного пользовать собрался?

-- Да нет, -- ответил князь, хитро щуря глаза. -- По совести предлагает -- год мы, год они. Да только если он посольство раньше снарядил, стало быть, ему тот лужок нужней, а коли так -- грех не повыеживаться. Ну, да ладно. До обеда время есть. Подумаю, как быть. Ты мне лучше скажи, сколь человек на вас напало?

-- С пол сотни, не меньше, -- честно ответил я.

Князь нахмурился, под окладистой бородой дрогнули скулы.

-- А с кем же тогда Лёнька бился?

-- С лосем, -- сказал я.

-- Эй, кто там есть!? -- рявкнул Старобок. -- Живо ко мне Лёньку, дьяка и палача!

В княжеских хоромах поднялась суета. По коридорам бегали стрельцы, кто-то охал, скрежетала сталь. Через пять минут в комнате стало не протолкнуться. Последним явился господин граф.

-- Садись, -- кивнул Старобок Ивашке, -- приготовь бумагу и чернила.

-- Благодарствую, -- отмахнулся тот, -- я лучше стоя.

Князь сурово глянул на племяша:

-- Ну, полководец заморский, поведай еще раз, как в одиночку взбунтовавшихся еремеевских мужиков извел!

Лёнька приосанился, расправил плечи и бодро отчеканил: