Олег Будилов - Далекие острова. Трилогия (СИ)

Когда-то они благосклонно приняли экспедицию, познакомились с офицерами, наладили торговлю. Говорят, дикари даже предлагали адмиралу Толю женщин, возможно хотели породниться с незваными гостями. Но военные не могли принести с собой ничего хорошего. Возможно, если бы первыми на берег сошли священники и ученные, все пошло бы по-другому, но об этом никто не подумал. Два государства привыкли решать все вопросы при помощи оружия. Если хочешь, что-нибудь сделать, отправь военных, они разберутся.

Экспедиция Толя нарушила хрупкое равновесие сил на Диком острове. Они не только привезли с собой невиданное мощное оружие, которое усилило одни племена и ослабило другие, но и нового «бога», который движимый алчностью и жаждой власти, сумел перессорить давних союзников и восстановить их против любого цивилизованного человека, который когда-нибудь сойдет на этот берег.

Я почти все время находился в секрете, разглядывая крепость из-под нависших кустов. От дождя я укрывался плащ-палаткой, но очень скоро она промокла насквозь. Тар спустился вниз и больше не показывался. Он считал наше бездействие глупым и опасным, и откровенно высказал мне свое мнение. Первый раз за время нашего знакомства мне пришлось его грубо осадить. Я видел, что остальные офицеры с ним согласны, им хотелось поскорее вернуться на корабль. С каждым часом, проведенным под дождем, моя уверенность таяла, как дым. Наше присутствие здесь действительно ничего не решало. При таком ожесточенном штурме Лосу долго не протянуть. Возможно это случиться не сегодня и не завтра, но очевидно, что его отряду конец.

Ровно в пятнадцать часов я сдался, спустился вниз по склону и объявил о том, что операция закончена, мы возвращаемся. Отряд сразу снялся с места. Уйти старым путем мы не могли. От дождя ручей превратился в реку и теперь в каньоне несся настоящий бурный поток.

— Пойдем через лес, — сказал я Тару.

Мы шли очень быстро, стараясь убраться как можно дальше от проклятой крепости. Я думал о том, что возвращение на Дикий остров получилось не удачным. Можно считать, что мы выполнили задание, но вместо высоких званий и наград, половина экспедиции получила смертельные ранения. Мы бросили тела без погребения, на потеху стервятникам. Никогда еще в моей военной карьере не было ничего подобного.

Мы шли с трудом, оскальзываясь на мокрой траве. Лес пропитался водой, она падала сверху, хлюпала под ногами, затекала за воротник и в рукава.

— Трудно идти, — пожаловался Сол, — может быть устроим привал возле пирамид? Там можно будет обсушиться.

Мы обсудили такой вариант прямо на ходу. Никто не стал возражать.

Отряд расположился в главном храме. Удивительно, но оказалось, что внутри есть вентиляция и неплохая вытяжка. После того, как удалось разжечь костер, дым сразу начал подниматься куда-то вверх и воздух в залах очистился. В первый раз за последние несколько дней мы поели горячего. Все промокли до нитки и обжигающий суп с порцией спирта, пришелся, как нельзя кстати. Дождь лил, как из ведра, и казалось прекращаться не собирался.

— Не хочется идти по такой погоде, — сказал Сол. Он с наслаждением курил свои видавшую виды трубку, протянув к огню ноги в мокрых носках.

Старый храм наполнился запахами еды, потных тел, портянок и мокрой одежды. Наверно древние боги были очень недовольны, но деваться им было некуда.

Я подошел к выходу. Тар курил в проеме двери, глядя на сплошную пелену дождя. Если площадку перед храмом еще можно было разглядеть, то деревья совершенно терялись в водяном сумраке.

Я прикурил и облокотился о влажную стену.

— Как Вы думаете, это надолго?

— Скорее всего до утра.

— Останемся здесь?

Несколько часов назад я вспылил, но это ничего не значит. Я не собирался извиняться или искать расположения лейтенанта. Служба есть служба, и ответственность за этих людей целиком лежит на мне. Это мое бремя, значит я должен поступать согласно своим представлениям о том, что для них плохо или хорошо.

Тар докурил папиросу и выбросил окурок на улицу.

— Я бы остался. Праздник урожая через два месяца, а без особой надобности аборигены в храм не заходят. Мы в безопасности, под крышей, и разведчики нас не найдут, дождь уже смыл все следы.

— Хорошо, — сказал я, — значит остаемся пока дождь не кончится. Всем отдыхать.

Я расположился в главном зале, в углу. Где-то здесь в песке лежал талисман, который перед смертью спрятал брат капитана Лоса. Шесть лет назад в составе экспедиции на Дикий остров высадились два саперных лейтенанта. Один пошел против адмирала Толя, оказался в полном одиночестве и застрелился в форте от тоски и безысходности. Когда-то я нашел тело этого человека, его записку и тайник. Как он выглядел при жизни, о чем мечтал и как решился на такой поступок, я не знал. Второй, стал капитаном и сейчас командует заговорщиками. Мы встречались. Я передал ему записку покойного брата, но он не придал ей никакого значения. Казалось, что судьба родного человека его совершенно не волновала.

Талисман все еще здесь. Можно запустить пальцы поглубже в песок и найти его. Только зачем? Пусть мертвецы хранят свои тайны. Возможно, когда-то самоубийца получил его от матери на удачу, талисман не помог.

Я не заметил, как задремал. Когда я проснулся в храме было тихо и тепло, костер почти догорел, в темноте тяжело дышали люди, от спертого воздуха кружилась голова.

Я встал и прошел к выходу.

Возле дверного проема, на сложенной плащ-палатке, сидел Моа. Он посмотрел на меня и невесело улыбнулся.

— С Вами все нормально? — спросил я.

— Да, все хорошо. Просто там очень душно и пахнет, как в казарме.

Я опустился на песок, после беготни последних дней все еще болели ноги.

— Вы бы поспали.

— Уже поспал, не хочу больше.

Мы немного помолчали. Мои сигары промокли и пачку я выбросил, но в ранце, в хьюмидоре лежал небольшой запас.

— Хотите? — я протянул интенданту сигару.

— Нет, — он отрицательно помотал головой.

Я закурил. Дождь лил все так же.

— Странно. Я ведь никогда не думал, что окажусь в таком месте, — печально сказал Моа, — надеялся, что просижу всю жизнь в столице, где-нибудь на складе. И вот, что из этого получилось.

— Зато Вы побывали на Диком острове. Не многие могут этим похвастать.

— Побывал, — согласился интендант, — но лучше бы я не видел всего этого. Знаете, до сих пор стоят перед глазами раненные дикари и эти малолетние убийцы. Наверно Вы привыкли к виду крови, а я в сущности совершенно штатский человек, хотя и закончил академию.

Я выглянул наружу, но разглядеть, что-либо сквозь пелену дождя было невозможно.

— Я тоже штатский.

Моа удивился.

— Я думал, что Вы кадровый военный.