Олег Будилов - Далекие острова. Трилогия (СИ)

Сейчас, после смерти Рока, лейтенант обладал на острове безграничной властью. Если он поверит в собственную безнаказанность, нам с доктором несдобровать. Конечно, отдать под трибунал меня или Сола Шоб не мог, но вот взять под стражу до окончания следствия и сделать нашу жизнь невыносимой, было в его власти. Возможно, когда прибудет комиссия из адмиралтейства, она сумеет во всем разобраться. Но пока никто не знает о том, что произошло на Диком острове, и следователи из метрополии прибудут еще очень нескоро. Говорят, что корабль с донесением уже отправился в столицу, но путь в один конец займет не меньше двух месяцев. Значит нужно было выиграть время, заставить контрразведчика усомниться в собственной правоте и поколебать его железную уверенность.

— Подождите, Шоб, послушайте, — примирительным тоном сказал я, — Вы же знали, какая была поставлена передо мной задача?

Лейтенант уже собирался уходить. Видимо он не ожидал услышать от меня ничего нового и очень удивился, когда я обратился к нему с вопросом. Шоб повернулся и исподлобья уставился на меня.

— С Ваших слов, — с вызовом сказал он.

— Да, бросьте, — не поверил я, — все знали зачем я здесь. Об этом даже писали в газетах.

— Допустим, — лейтенант насторожился, он не понимал к чему я веду.

— Итак, какая была поставлена передо мной задача?

— Вы должны были заставить дикарей убраться отсюда.

— И, что? — спросил я.

— Что? — не понял контрразведчик.

— Дикари ушли, Шоб, — сказал я.

До него дошло не сразу. Зато, когда он понял, что я пытаюсь сказать, его надменность мигом улетучилась. Шоб служил в контрразведке и прекрасно понимал, что для достижения своих целей, спецслужбы готовы пойти на все. Он не знал, какие мне были даны указания, не знал, кто стоял за моей спиной. Что, если провокации на границе и убийство Рока были санкционированы на самом верху? Могло ли адмиралтейство пожертвовать городом и несколькими сотнями колонистов, ради великой цели? Конечно. Такие случаи уже бывали. Казалось на Шоба вылили ушат ледяной воды. Получалось, что я выполнил задание адмиралтейства, значит трогать меня нельзя. За это по головке не погладят.

Мне показалось, что лейтенант испугался. Теперь он десять раз подумает, прежде чем бросаться пустыми обвинениями и угрожать мне или доктору. Конечно это временная отсрочка. Когда прибудет комиссия, мне все-равно несдобровать, но может быть к тому моменту я хотя бы успею встать на ноги. Сидеть в каталажке в бинтах и с палочкой мне не хотелось.

— Все равно, — буркнул Шоб, — считайте себя под домашним арестом.

Он козырнул и вышел за дверь.

— Нет, ну каков мерзавец, — возмущался Сол. Визит контрразведчика сильно задел доктора, и он долго не мог успокоиться.

— Да, ладно, — отвечал я, — Вы так напугали Шоба, что он даже Вашу развалюху назвал усадьбой.

— Все шутите, — Сол был очень сердит, — и совершенно напрасно. Обвинения против Вас серьезные.

Доктор был прав. Наша маленькая победа над зарвавшимся лейтенантом ничего не значила. Получив «по зубам» Шоб не успокоится и начнет искать новые доказательства моей вины. Найти свидетелей, которые знали об операции или даже участвовали в провокациях против людей Муки, не составит большого труда.

— Нужно, что-то делать, — не унимался Сол, — иначе Вас посадят за преступление, которого Вы не совершали.

Доктор был прав. План, придуманный Роком, сработал даже после его смерти. Капитан специально не оставил записей, чтобы, при случае, обвинить меня в самоуправстве. Все-таки разведчик был умным человеком хоть и отъявленным негодяем.

— Зря Вы вмешались, — сказал я Солу, — только нажили себе нового врага.

— Вовсе не зря, — буркнул доктор, — терпеть не могу лжи и несправедливости.

— Шоб этого так не оставит.

— Пускай, — Сол беззаботно махнул рукой, — он мне не страшен. Я вообще не боюсь официальных лиц и человеческого суда.

— А божественного?

— Немного.

После посещения лейтенанта Шоба я, наконец, решился и рассказал Солу о том, как Рок похитил детей и держал меня в плену. Услышав мою историю, доктор пришел в ужас. Он выведал у меня все подробности и чуть не потерял дар речи от изумления и гнева.

— Теперь понятно почему эти люди хотят свалить всю вину на Вас, — негодовал Сол.

Мне нечего было на это ответить, поэтому я молчал и тяжело вздыхал.

Действительно, ни я, никто другой не могли предположить, что капитан Рок окажется вором и убийцей. Его упустила контрразведка и прочие официальные лица, у которых под носом творилось полное беззаконие. Вина за все, что происходило на Диком острове, лежала на Шобе, на чиновниках адмиралтейства и на адмиралах, которые инспектировали колонию.

Контрразведчик не простил нам грубых слов в свой адрес. Открыто обвинять меня в убийстве Рока Шоб не решался, но его подручные принялись распускать в городе отвратительные слухи обо мне. Доктору тоже досталось. Через два дня лейтенант распорядился выставить возле нашего дома караул. Теперь десантники круглосуточно охраняли ворота. Это было глупо и унизительно. Боясь скандала, пациенты перестали приходить на прием к Солу. Хал предлагал выставить собственный караул из надежных офицеров и членов абордажной команды, но я не позволил. Вступать в серьезное противостояние с контрразведкой было бессмысленно и опасно.

Неизвестно чем бы все это закончилось, если бы однажды утром не произошло одно важное событие. Мы с Солом только встали и даже не успели позавтракать, когда в дверь постучали и на пороге появился Ваг. Интендант был сильно взволнован. По тому, как он запыхался и покраснел, можно было предположить, что он очень спешил поделиться с нами какой-то важной новостью.

— Господа, — сообщил Ваг, — тяжелый крейсер и два десантных судна заходят в бухту.

Город словно очнулся от долгого сна. Люди выходили за ворота и с удивлением разглядывали приближающиеся корабли. Никто не ожидал появления конвоя, ему просто неоткуда было взяться. В метрополии еще не знали о том, что на нас напали. Получалось, что эту эскадру снарядили и отправили на Дикий остров несколько месяцев назад, задолго до всех событий.

Мы тоже вышли на улицу. Казалось, что в городе неожиданно объявили праздник. Поселенцы радовались словно дети. Прибытие одного корабля всегда событие, а тут их было целых три. Значит из метрополии привезли продукты и письма, последние новости, относительно свежие газеты и журналы, пластинки для патефона и одежду. Поселенцы привыкли к тому, что вместе со специальными грузами, военные суда, доставляли на остров товары для мирной жизни. Я не разделял всеобщей радости, о чем сразу сообщил своим друзьям. Меня неприятно удивило наличие в конвое больших десантных судов. Можно было предположить, что они доставили на Дикий остров целую армию.