Ольга Карелина - Эффект Домино

— Дело не в этом, друг. А в том, что, к сожалению, в подобных вопросах я не могу доверять тебе в полной мере.

— А кому — можешь? Диссиденту этому или, может, нашему супераналитику, который людей всегда считал за мусор и потому бросался ими почём зря? — Марк возмущённо побагровел, но Бертель не обращал на него внимания. Он неотрывно смотрел на Аспитиса, с непонятным выражением лица изучавшего собственные пальцы и всё так же чему-то нехорошо улыбавшегося. — Кому, Аспитис?

— Себе, — хорон перевёл взгляд на него. — Только себе — в конце концов, я последняя инстанция в этом споре. И я ещё раз повторяю: Рэкс Страхов мог это подстроить. Слишком много невероятных совпадений, слишком много непрофессионализма, который ему несвойственен. А потому я решаю следующее. С сегодняшнего дня все контакты с ним, ему приближёнными и в целом с ГШР вновь объявляются вне закона. Мы — враги, злейшие, заклятые, так было и так будет. А за Луизу он ещё ответит…

Внутри Цезаря всё оборвалось. Он перестал адекватно воспринимать реальность, слыша лишь звон в ушах и ощущая один только замедлившийся, полумёртвый стук сердца в самом его существе, равномерной дрожью пробегавший по всему телу. В единственном видимом пятне были Аспитис и Бертель, задохнувшийся, не верящий собственным ушам, и обозримая, более неотвратимая катастрофа вселенского масштаба.

— Да как же… как же так? — хрипло спросил вельк, и хорон как будто с мазохистским удовольствием пожал плечами. — Наконец реальный шанс положить конец всему этому четырёхсотлетнему дурдому, а ты отказываешься от него? Что в себе ты можешь услышать хорошего? Почему, чтобы верить другим, тебе нужны неоспоримые доказательства? Почему нельзя просто верить?

— Странно, как быстро человек способен растерять свой заявленный здравый смысл, — хмыкнул Аспитис. — Ты уж придерживайся какой-то одной линии, неужели так трудно быть последовательным?

— Последовательным?.. Здравый смысл в том, чтобы прекратить эти понарошные войны, каждый здесь присутствующий успел убедиться, что в них нет никакого смысла! Глупые, никчёмные условности, ты сам родился в династии управленцев ГШР, а сидишь здесь! Тэдэо сбежал от своих, генштабовских фанатиков, название организации не имеет значения, есть просто объективное добро и слепое зло, сколько можно взращивать последнее?!

— Без зла добро уже не будет таким уж добрым. Если нужен злодей, я всегда готов предложить свои услуги, — Аспитис откинулся на спинку кресла, складывая руки на подлокотники. — Тем более что никто и никогда не будет воспринимать Мессию-Дьявола по-другому. Все, кто против меня, могут уйти сейчас. В ГШР вас хлебом-солью встретят.

— Я, пожалуй, останусь, — потухшим голосом сказал Бертель, резко постаревший и осунувшийся лицом. — Чтобы не дать тебе натворить ещё больших глупостей…

— Замечательно. Дальше? — хорон из-под полуопущенных век посмотрел на Цезаря и Сэру, и терас, выдохнув, отдал честь неслушающейся рукой.

— Гвардия в вашем вечном распоряжении.

— И секретари, — хмуро добавил Тэдэо, не сказавший ни слова на протяжении всего совещания, но явно придерживающийся стороны Бертеля. Поняв это, Цезарь изумился: вот уж кого он ранее не полагал поборником лучшего мира.

— Рад, что могу на вас положиться, — одобрил Аспитис. — По поводу контактов с нежелательными элементами я уже сказал, повторяться не буду. Далее. Север мне уже поднадоел, так что я готов вступить, если понадобится, в открытую конфронтацию с ГШР, но хочу предпринять некоторые действия в отношении и Зебастиана, и Домино. Тэдэо, — светловолосый хорон вскинул голову, — задействуй Эрнеста, Шона своей неторопливостью меня откровенно раздражает. Пусть лишает этот край даже намёка на управление. В ближайшее же время.

— Вас понял. Я могу идти?

— Да, свободен.

Тэдэо поднялся и с прямой, как будто деревянной спиной покинул кабинет. Аспитис воззрился на Марка.

— А ты подготовь мне все известные адреса этой страховской шайки-лейки. Не всё же Зебастиану геноцид устраивать. Завтра начнём.

— Ты совсем с ума сошёл, — процедил сквозь зубы Бертель, и Аспитис усмехнулся.

— Я просто обиделся. Они уже и забыли, что такое настоящая МД, я поспешу напомнить. Цезарь, Сэра, свободны. Меня не будет сегодня дома, так что Бэла приткните куда-нибудь.

Выходя вместе с молчаливой Сэрой, тянувшей за руку, как плюшевую игрушку, смотрящего под ноги Бельфегора, Цезарь всё пытался и никак не мог уложить в голове случившееся. Нужно было предпринимать какие-то меры, чтобы спасти хоть что-то, но ему, кажется, это было не под силу. Оставалось только надеяться, что Рэкс действительно невиновен в смерти Луизы и сможет, пусть и нескоро, вернуть всё как было эти последние годы. А они, если будут нужны, помогут.

Потому что в мире и так хватает террористов, чтобы натравливать друг на друга обычных людей и упорно делать вид, что в этом-то и состоит смысл жизни всех и каждого.

Лишь ближе к вечеру Рэкс более-менее пришёл в себя после всего случившегося. Реальность оказалась такова, что он гораздо легче воспринял неожиданную смерть Альфреда, нежели Луизы, — возможно, потому, что последняя сулила куда более катастрофические последствия. Бюрократическими формальностями в связи с уходом рейтера в мир иной он попросил заняться Рейна и Сейю, прежде самостоятельно сообщив Забаве эту печальную новость, её душевным состоянием — Леду, сам же долго сидел с ни на шаг не отходящим от него Китом и пытался логически осмыслить произошедшее и предсказать последующее. Лемм испарился в неизвестном направлении сразу же после сообщения о злосчастной операции, и, наверное, именно это и беспокоило Рэкса больше всего.

Здесь же, на этом мини-совещании, хорон наконец узнал всё об истинном отношении Альфреда и к нему самому, и ко всей их команде, и вкупе с самоубийственным поведением телохранителя Луизы, слишком уж явно подставившего её под пули, всё выглядело откровенно подстроенным. Кит поднял все последние разговоры Альфреда, нашёл там звонок секретаря Аспитиса, и картинка по чуть-чуть начала складываться. Марк, похоже, не желал ни объединения, ни сближения — этому могло быть множество самых разных причин — и постарался организовать всё так, чтобы случившееся в лабораториях выглядело для Аспитиса чистой воды предательством. Кальясса явно был предупреждён обо всём заранее, потому и пришёл в форме: Марк этим дал ему призрачный шанс избежать смерти, только либо не взял в расчёт наблюдателя-Кита, либо просто обманул и Кальяссу тоже, сделав пешкой в своём плане. Охранник Луизы, скорее всего, был одним из фанатиков прежних порядков (а почти все они легко жертвовали своей жизнью ради идеалов — в этом было их яркое отличие от более рациональных генштабовцев), потому в назначенное время привёз её куда надо и без сомнений отдал на заклание. А в остальном им просто повезло.