Ольга Карелина - Эффект Домино

— Святые ангелы… Вот уж не думал, что ты опустишься до личных оскорблений. Но, впрочем, ладно. Раз так, то мне незачем тебя предавать, верно? Я же сдуюсь без твоего присутствия, правильно я рассуждаю? — его глаза насмешливо блеснули, и Рэкс покачал головой.

— Да вот как раз наоборот. Сейчас тебе представился отличный шанс вернуться с триумфом. Точнее, с трофеем.

— По-моему, тебя конкретно несёт. Ты подостынь, потом начнём сначала. Можешь пойти в ванную, водичкой там охладись. Я подожду, — он откинулся далеко на спинку, безмятежно и одновременно будто горько улыбаясь, и эта его беззаботная, снисходительная и обращённая в первую очередь вовнутрь улыбка стала для Рэкса последней каплей. Схватив Лемма за руку, он рывком поднял его с кресла, ударом в челюсть снёс на пол и накинулся сверху.

Объективно говоря, Лемм должен был владеть кейко лучше: опыт, хладнокровие, размеры, родные стены, в конце концов, но, похоже, он просто не хотел драться — лишь оборонялся. Рэкс и сам не знал, зачем ему эта драка — с собственным, уважаемым куратором, — однако остановиться оказалось сложно, и он вымещал на терасе всё своё беспокойство и, что уж там говорить, страх и бессилие. Лемм ловко подставлял ему под ноги то стул, то край ковра, избегал большей части болезненных ударов, и всё равно быстро начал выдыхаться, в то время как у хорона только открылось второе дыхание. Рэкс загнал его в угол, практически ничего не видя из-за застилавшего глаза кровавого тумана, и почти нанёс ломающий ключицу удар, как кто-то сзади обхватил его рукой за горло и резко потащил на себя.

Сопротивляться оказалось невозможно: этот кто-то был неожиданно сильнее. Рэкс забарахтался, ища ногами опору, пока сдавливающий шею захват на миг не лишил его сознания, и над самым ухом услышал знакомый голос:

— Ноги держи, чего застыл, Лемм! Да возьми ремень, тормоз!

Почти сразу ноги Рэкса прижало к полу, и, скосив глаза, хорон увидел споро связывающих их Лемма. Держащий его неизвестный тем временем свободной рукой заломил одну из его рук за спину — причём левую, явно знал, какая у него рабочая, вынуждая Рэкса завалиться набок, чтобы не получить вывих. Его тут же отпустили и взамен заломили и вторую руку, перематывая их обе за спиной чем-то тугим. Ещё пара секунд — и Рэкс обнаружил себя полностью обездвиженным.

— Фух, — шумно выдохнул кто-то сзади. — Давай его прямо в этот угол посадим, пусть подумает над своим поведением. Гороха нет?

— Могу разве что изобрести позорный колпак, — весело отозвался Лемм. — Спасибо, племянник. У меня на него рука не поднялась.

— Всегда пожалуйста, если что, я и ногой замахнусь. Раз, два, взяли!

Рэкса вздёрнули на колени и в два счёта прокатили по ламинату в тот самый угол, где совсем недавно находился Лемм. Хорон пошевелил руками, надеясь растянуть узлы, но вместо этого только издал шелест — похоже, скотча. Его немедленно строго окликнули:

— Но-но, не балуй там! Лемм, это тут так и валялось или хулиган уронил?

— Ты догадливый. Пить будешь?

— Нет, спасибо, и тебе не советую. Вот моду взял.

— Я один глоток. Потом пришёл Рэкс.

— Очевидно, дурь выбивать. Хоть за что-то могу сказать ему спасибо.

Лемм тихо засмеялся.

— Ты начал разговаривать со мной, как когда-то со своим отцом. Забавно. Гвардия меняет людей.

— С тобой я добрее.

Перед глазами Рэкса окончательно прояснилось, и, хотя, кроме тьмы угла, он ничего не увидел, сам факт прихода в себя его порадовал. По чуть-чуть просыпалась боль от немногочисленных ушибов, а вместе с ней и жгучий стыд за столь непотребное поведение. Решив пока не выступать с покаянием, Рэкс чуть сдвинул ноги, чтобы было удобнее сидеть, и приготовился слушать.

Цезарь тем временем сел во второе кресло и, с удовлетворением посмотрев на спелёнатого Рэкса, глубокомысленно проговорил:

— Удобно. Жалко, что с Аспитисом так сделать было нельзя. Посидел бы тоже, подумал, может, очухался бы.

— А Бертель?

— А что Бертель? Он честно попытался. Много чего ему наговорил, на правах старого доброго друга. Только без толку. Мы теперь с тобой враги, дядя. Злейшие, заклятые и далее по тексту.

— Это я и предлагал отметить, — Лемм коснулся разбитой брови и поморщился. Цезарь сочувственно посмотрел на него.

— Рэкса-то ты чем выбесил?

— Не поверишь, ничем. У него просто башню сорвало. Надумал там себе, что я его Аспитису сдам с потрохами, пришёл разбираться. Где мои двадцать девять лет…

— Знаешь, вот Аспитису уже сорок три, а ситуация та же. Только последствия катастрофичнее. Ему почему-то легче оказалось поверить в то, что Рэкс предал его, чем, например, в то, что это был, ну я не знаю, Марк? Его я в первую очередь подозреваю.

— Почему?

— Слишком яростно выступал обвинителем. Наверняка заранее всё продумал, гнида. А ведь по лицу и не скажешь, что он способен на подобные интриги. Общаться нам больше нельзя, а на цвет ГШР объявили большую охоту.

— Я как-то и не сомневался, — вздохнул Лемм. — Что ж, построим баррикады. Не впервой. Знал бы тогда, что Аспитис станет таким, не поддерживал бы его.

— Мне всегда казалось, что именно в расчёте на такое ты его и поддерживал, — нахмурился Цезарь. — Он ещё тогда был почти Стамесовым, хотя и не таким кровожадным.

— Не совсем… Я просто посчитал, что он сумеет нас продвинуть хоть куда-нибудь. Застойник при Люцессе меня откровенно раздражал. Аспитис мог зажечь, он был весь сплошная энергия, перспектива, обещание. Чего-то просто большего, яркого. В общем-то так и получилось.

— Стоп, я не понял. Зачем же ты уехал в Ториту, если всё стало так, как ты хотел? Зачем было его утверждать, если не быть рядом с ним? Он ведь позвал тебя командиром гвардии!

— И что? Я сильно похож на командира гвардии? Я делал это не для себя. Для тебя, может быть. Вообще для всех молодых, которые воспитались бы под иным флагом. Сам я скорее подсказчик, чем лидер. Здесь, в нашей группе, тоже всегда придумывал Рэкс, а я лишь высказывал своё мнение, — Лемм сложил ногу на ногу и, зацепив верхнюю руками со сбитыми костяшками, едва заметно закачался. Цезарь помотал головой.

— Всё равно не понимаю. Выглядело всё так, как будто ты ужаснулся новопостроенному гадючнику и самоустранился. В итоге главным стал мой отец — спасибо большое, хоть в командиры гвардии его не позвали…

— Да, самоустранился. Причём на гражданку. И в Ториту. Оставшись в Канари, я волей-неволей влиял бы на тебя и вызывал ссоры с отцом, а мне этого не хотелось. Я надеялся, что без давления, и хорошего, и плохого, ты быстрее найдёшь себя. Как видишь, не прогадал.

— Ла-адно… А почему вернулся? Соскучился?

— Да нет, опять сбежал, — усмехнулся Лемм. — Хотя, по большей части, меня выгнали. Не простили вот этого отказа от фавора. Пилили, пилили все пять лет: и жена, и тёща с тестем, мы же к ним переехали, а именно они и держали Ториту со стороны МД. Вот так, сначала женился без желания по принуждению, потом и огрёб. Аспитис по возвращении тут же пригласил меня обратно, но я продолжал артачиться. Тогда он подключил Квазара и тогда же я понял, какие теперь беспрецедентные связи между МД и ГШР. Квазар меня уговорил на МИЦ, на ГШР не получилось. Я там просидел спокойно, а потом группе Рэкса понадобился куратор, и я зачем-то согласился. Заодно мне представили возможность отслеживать твоё месторасположение, потому что я переживал за тебя. Так что, когда мой брат устроил то покушение на Луизу, Аспитис попросил меня о помощи, когда ваша машина перестала определяться. К счастью, я был недалеко.