Грэм Макнилл - Повелители Марса (ЛП)

— Что же, Чёрные Храмовники возможно и раньше нас добрались до «Томиоки», но будь я проклят, если ещё кто-нибудь опередит нас, — произнёс Робаут, направив грав-сани вдоль края долины, где азотные вихри превращались из газа в жидкость и обратно с тревожной частотой.

Гул двигателей грав-саней стал громче, а репульсорное поле дёрнулось из-за резкого изменения плотности поверхности. Робаут услышал, как Павелька зашептала молитву Богу Машине, и почувствовал её едва заметное проклятье двигателям магнитного поля, компенсирующее необычный ландшафт.

Вдохновлённые преданностью Павельки грав-сани изящно обогнули пенившийся водопад жидкого азота и прошли в считанных сантиметрах от края широкой расселины. Робаут рискнул бросить взгляд вниз, и у него свело желудок, когда он увидел, что трещина вела прямо в центр планеты. Он отвернулся, успев подавить тошнотворное головокружение. Робаут увеличил обороты двигателя и грав-сани выскочили за зубчатые вершины ущелья.

И наконец, Робаут увидел то, что стало с флагманом магоса Телока, хотя ему потребовалось несколько секунд, чтобы понять, на что именно он смотрит. Он прикрыл визор от миллиардов отражений раскинувшегося перед ним зеркального плато.

— Я думал, что корабль, который мы ищем, разбился? — спросил Адара, склонив голову набок.

— Я тоже, — согласился Робаут.

— Он не разбился? — произнесла Павелька, непонимание превратило слова в вопрос.

— Нет, — удивлённо ответил Робаут. — Он… приземлился.

Дым заполнял кабину и Танна почувствовал во рту резкий запах горящего топлива, опалённого железа и крови. Он заморгал, борясь с дезориентацией после падения, и проверил визор, чтобы узнать, сколько оставался без сознания. Четыре секунды. Для смертного такой промежуток времени был незначительным, но для космического десантника он являлся целой вечностью. Злой на себя он отбросил мгновение слабости и встал с кресла пилота. Нос «Громового ястреба» вошёл в плато под углом, и Танне пришлось воспользоваться свисавшими ремнями и кабелями, чтобы попасть в отсек экипажа.

Находившиеся там воины пережили падение относительно легко благодаря контролируемому углу падения и ремням безопасности.

— Кто-нибудь ранен? — спросил он, подтягиваясь вдоль центральной оси корабля.

— Все целы, — ответил Ауйден. — Впечатляющая посадка, брат-сержант.

— Какое-то вмешательство вырубило двигатели, — объяснил Танна. — Мне повезло приземлиться на брюхо и одним куском.

— Знаю, — ответил Ауйден. — Я не собирался упрекать.

Танна покачал головой. — Конечно.

Недовольство, которое он чувствовал после гибели Кул Гилада, заставляло Танну цепляться к каждому слову и искать завуалированные оскорбления в каждом комментарии. Он потратил секунду, отбрасывая подозрения, и направился к дверям фюзеляжа. Нос «Барисана» вонзился в лёд, боковые и задние выходы стали единственным путём наружу.

— Нужно выбираться отсюда, — сказал сержант, опускаясь на колени возле двери и открывая крышку клавиатуры. Он набрал командные коды, но — как и ожидал — дверь упрямо осталась закрытой.

— Почему… нгг, нгг… дверь не открывается? — спросил Иссур.

— Нет энергии, — ответил Танна. — Потребуется грубая сила.

«Барисан» заскрипел и накренился под визг раздираемого металла. Швы вдоль фюзеляжа начали рваться и в трещинах в корпусе появились шипящие струйки убегающего газа. Танна схватился за подпорку, когда корабль задрожал, словно какое-то гигантское животное вцепилось в него челюстями и пыталось медленно прожевать.

— Яэль, Иссур, помогите мне, — приказал Танна. — Хватайтесь за край двери.

— Я могу пробить выход, — предложил Браха, прицелившись из плазмагана, но Танна покачал головой.

— Я не стал бы рисковать злить «Барисан» стреляя внутри, — пояснил он.

Три Чёрных Храмовника схватили дверь и упёрлись в подпорки, стойки и скамейки. Ещё больше швов разошлись вдоль фюзеляжа. Танна представил пугающую картину десантно-штурмового корабля, который оказался в уплотнителе мусора и медленно сжимался, пока они не превратятся в не более чем ультра плотный куб металла и плоти.

— Ауйден, как только увидишь запирающий механизм, срежь его.

Апотекарий кивнул и согнулся перед пластиной дверного замка. Нестерпимо яркий свет вспыхнул на широком клинке фузионного резака для полевых ампутаций, и он поднял его, как палач, приготовившийся нанести смертельный удар.

«Барисан» застонал, словно раненый зверь, и Танна выругался, что привёл столь прекрасную машину к такой позорной судьбе. В кабине разбилось стекло, и из панели авионики ударил электрический разряд.

— Пора! — крикнул Танна, и они втроём потянули дверь. Фюзеляж «Громового ястреба» создали сохранять герметичность в космосе и при входе в атмосферу, но он не был разработан противостоять объединённой силе трёх космических десантников, пытавшихся открыть его изнутри.

Танна почувствовал, что дверь сдвинулась в лучшем случае на несколько миллиметров, но крушившие корпус силы сработали в их пользу, и секция фюзеляжа с пластиной замка выгнулась внутрь. Он увидел вспышку фузионного резака Ауйдена и услышал шипение растворяемого металла. Долю секунды тяжёлая дверь не двигалась, но когда резак закончил работу, она скользнула в сторону.

— Прости нас, великий, — сказал Ауйден, убрав энергетический клинок в ножны.

Танна согласно кивнул. «Барисан» верно нёс их в битву и спасал больше раз, чем он мог вспомнить. Причинять боль ради собственного спасения — плохая награда отважному сердцу, но он чувствовал, что дух-машина корабля простит их.

— Все на выход, — приказал он.

Первым был Варда, за ним быстро последовали Иссур и Браха. Потом Ауйден, Яэль и наконец, Танна спрыгнул с наклонившейся палубы.

Он приземлился на землю, которая оказалась именно тем, чем он и предполагал в воздухе — широким ледяным плато. Там где упал «Барисан» виднелся необычный порошок, напоминавший мелкий снег, но хрупкий, как металлическая стружка. Удар «Громового ястреба» пропахал глубокую борозду и Танна опустился на колени, увидев что-то похожее на узоры инея, протянувшиеся с земли вдоль корпуса корабля.

Лёд напоминал конденсат на стекле, и казалось, что он собирался покрыть весь фюзеляж «Барисана». Танна оглянулся на нос корабля … и теперь понял, что это вообще был не лёд, а какая-та разновидность паразитирующего кристалла. Он вспомнил, что когда пришёл в себя, то увидел потоки пара в небесах сквозь потрескавшийся бронированный фонарь кабины, но сейчас вся фронтальная секция почти полностью скрылась за кристаллами. «Лёд» разрастался и застывал на корабле, словно сама планета пыталась затянуть «Барисан» в земную кору.