Грэм Макнилл - Повелители Марса (ЛП)

Тота Мю-32 решил зайти с другой стороны.

— Вы — Избранный Машиной, крепостной Локк, — произнёс он, схватив руку Авреема. — Вы — особенный и не можете так рисковать собой. Вы слишком ценны, чтобы погибнуть из-за акта эмоциональной злости.

— Если я особенный, то должен заслужить этот дар, — ответил Авреем. — Если я — Избранный Машиной, то обязан как-то распорядиться этой властью, так? В конце концов, какой смысл быть кем-то важным, но не использовать власть, чтобы сделать жизнь людей лучше?

— Механикус убьют вас, — сказал Тота Мю-32.

Авреем ткнул большим пальцем за плечо и сказал. — Хотел бы я увидеть, как они попробуют это сделать, когда со мной аркофлагеллант. Я использую его, если потребуется, не сомневайтесь.

— Х-42 — мощное оружие, — согласился Тота Мю-32. — Но он смертен, как и все мы. Пуля в голову убьёт его, также как и любого из нас. Пожалуйста, передумайте, я прошу вас.

— Нет, — ответил Авреем. — Уже слишком поздно.

Ноги безошибочно привели его в пищеблок-86, на место предыдущей непреднамеренной расправы с крепостными, и Авреем улыбнулся, увидев, что идеально выбрал время. Одна смена из тысяч людей как раз заканчивала доедать питательную пасту, а другая ожидала у противоположного входа, пожирая голодными глазами предоставленные Механикус помои.

Группа аугметированных надсмотрщиков стояла у арочного входа, и Авреему понравилось с каким страхом они посмотрели на Расселласа Х-42 и отступили в столовую. Он заметил их призывы о помощи в ноосфере, и знал, что может помешать им достигнуть получателей, но желал, чтобы весь флот узнал о его присутствии.

— Пусть уходят, — произнёс он, подавив естественное желание Х-42 убить бегущих надсмотрщиков.

Хотя их было всего шестеро, похоже, они привели Адептус Механикус в такой ужас, о котором не могла мечтать даже целая армия разъярённых зелёнокожих.

Авреем направился прямо в столовую, ощущая, что глаза всех крепостных уставились на него.

Все здесь знали, кто он. Они слышали истории и пересказывали их друг другу и, возможно, даже добавляя детали от себя. На некоторых палубах его уже называли аватаром Бога Машины. На других его имя стало синонимом мессианских исторических личностей: великих освободителей, смутьянов-революционеров или пацифистких вестников терпимости.

Авреем являлся всеми ими и гораздо большим.

С Расселасом Х-42 и Исмаилом Авреем добрался до центра огромного помещения. К этому времени отчаянные призывы о вооружённой помощи достигли бараков скитариев, кадианских казарм и постов охраны. Сотни людей с оружием и желанием его использовать прямо сейчас приближались к пищеблоку-86.

Ни один из них не успеет остановить то, что должно произойти.

Авреем забрался на стол и повернулся на триста шестьдесят градусов, чтобы его увидели все. Он пришёл в простой мантии, красной, как у Механикус, но без столь любимых техножрецами украшений и грубой, как спецовки крепостных. Он не заготовил ни речей, ни пышных выражений, он и так знал, что люди с ликованием встретят то, что он собирался сказать. Слова должны исходить от сердца или все его проповеди быстро превратятся ни во что.

Он кивнул Тота Мю-32 и вокс-решётки по всей столовой затрещали и зашумели, когда надсмотрщик подключился к ним.

— Мои собратья-крепостные, — начал Авреем, его голос гремел по всей столовой и далеко за её пределами. — Все вы знаете, кто я и почему Механикус меня боятся. Я — Авреем Локк и я — Избранный Машиной. И я — один из вас. Надсмотрщики сказали вам, что я — безумец, сумасшедший с божественной манией. Вы знаете, что всё это — ложь. Я трудился с вами в недрах рабской машины Котова, и я горел, как и вы горели. Я истекал кровью, и мне стало тошно от всего испытанного нами. Знайте же, что мои страдания не прекратятся, пока не прекратятся ваши муки. И я здесь, чтобы сказать вам, что ваши страдания подошли к концу!

Люди согласно кивали, и Авреем видел, как охранники и надсмотрщики сбивались во взволнованные группы. Тота Мю-32 заверил Авреема, что благодаря взломанной им вокс-системе его речь услышат по всей «Сперанце». Авреем наслаждался растерянностью на лицах надсмотрщиков, которые обсуждали стоит ли ворваться в столовую и схватить его, пока ситуация полностью не вышла из-под контроля.

Авреем не дал им времени принять решение.

— Смотрите, братья. Если «Сперанца» — машина, а архимагос Котов — когитатор в её сердце, то магосы — рычаги управления, а надсмотрщики — механизмы. Это превращает нас в сырьё, которое пожирает машина! Но мы — сырьё, которое не хочет быть пожранным. Нас нельзя просто взять и использовать, а потом выплюнуть или отбросить в сторону. Мы — не рабы, чтобы нас покупали или продавали, как туши животных на мясном рынке. Нет, архимагос Котов, мы — люди!

На этот раз слова Авреема встретили дикие крики и вскинутые кулаки. Он чувствовал, как им вторили во всех уголках ковчега Механикус от командной палубы до самых глубоких и тёмных отстойников ниже ватерлинии. Затаённая злость, которая бурлила внутри не в силах вырваться, внезапно нашла выход в Аврееме. Крепостные побросали пластмассовые подносы на пол и залезли на столы. Они с ненавистью кричали на надсмотрщиков и выкрикивали слова поддержки и преданности.

Авреем вскинул кулаки в воздух, один из плоти, другой из металла, как победивший боксёр.

— «Сперанца» — великая машина, и функционирование этой машины стало столь ненавистным и сделало нас столь несчастными, что мы больше не можем терпеть! Мы даже не можем просто отойти в сторону! Поэтому мы бросим свои тела на шестерёнки и механизмы, на рычаги и на оборудование! Мы заставим машину остановиться! И вместе мы покажем архимагосу Котову, что без нас его великая машина не будет работать вообще!

Столовая зашлась в криках и рёве, и Авреем больше не видел охранников или надсмотрщиков. Они отступили от растущего гнева тысяч крепостных, отступили для перегруппировки с войсками, которые приближались к столовой со всех сторон. Авреем отбросил мысли о них. Теперь это было не важно.

Он обладал тайным преимуществом, которое сделает всё оружие на корабле бесполезным.

Авреем опустил руки и повернулся к Исмаилу:

— Уверен, что сможешь сделать это? — спросил он.

Исмаил кивнул. — Смогу. Они готовы слушать.

— Тогда делай, — сказал Авреем.

Исмаил кивнул и закрыл глаза.

Один за другим, палуба за палубой десятки тысяч кибернетических рабов-сервиторов просто перестали исполнять свои обязанности. Они покинули посты, отключились от оборудования и отказались продолжать работу.

«Сперанца» перестала функционировать.