Алексей Волков - Время отмщения

Вдобавок, все это считалось владениями чужого государства, и потому жители во многом считали себя вольными, и не обязанными платить какие-то налоги. Местные властители давно перестали обращать внимание на сельское хозяйство. Своего давно не было, и даже на самовольных поселенцев уже много лет как перестали обращать внимание. Еще бы попробовали заявиться сюда! Каждый селянин прекрасно помнил, как в родных краях их пугали предками элостян, и за одно это могли встретить их ослабевших потомков по полной, так чтобы в следующий раз было неповадно появляться на позаброшенных землях.

Но когда порою из-за гор удавалось прийти какой-нибудь группе, им помогали насколько возможно. Как иначе, если уже давно сюда являлись не новые поселенцы, с теми было бы сложнее, а мстители, люди, которые стремились, чтобы как можно скорее сбылось пророчество о гибели всех, кто отринул веру в Неназываемого, и стремился отомстить за многовековые обиды. Пусть месть пока выходила достаточно мелочной, и не могла всерьез поколебать некогда грозное государство, но капля камень точит, и надо же когда-нибудь начинать!

Иногда кто-то из молодежи внимал пришельцам чересчур пылко, а затем присоединялся к пришедшим отрядам. Таких парней обычно не удерживали. Нельзя противиться воле Неназываемого, и уж тем более самое святое из чувств мужчины — это благословенное пламя мести.

Очередной отряд заметили сразу, едва он вышел на тропку из-за скалы. С полста человек утомленной походкой брели вереницей один за другим, между ними трусили ишаки с поклажей, да и сами люди по количеству переносимого мало чем уступали четвероногим помощникам. Каждый путник тащил на себе разнообразное оружие, а сверх того — кучу припасов. В дороге потребно многое, и уж если путь лежит по едва населенным местам, поневоле будешь пытаться взять с собой все, что только может понадобиться.

Полсотни воинов — много, учитывая, что последние года два горы редко проходил десяток мужчин кряду. В основном — для разведки, а тут количество было вполне достаточно для какой-нибудь не слишком большой операции. Большие же не проводились до сих пор никогда.

Почти все жители селения лишь пару раз оценивающе посмотрели в сторону приближающихся пришельцев, и тут же вернулись к своей работе. Где-нибудь в иных более благодатных землях селянин, глядишь, и может позволить себе лишний денек отдыха, но здесь, чтобы прокормить семью, требовалось одно — непрерывный труд на протяжении всего сезона. А после, когда работы на полях поневоле сойдут на нет, можно будет немного побездельничать.

Лишь дети, те, которые уже могли ходить, но еще не годились на роль помощников, стали собираться в небольшие стайки, стремящиеся навстречу идущему отряду. И посмотреть на гостей интересно, и живет в детских сердцах надежда получить какой-нибудь гостинец. Дети, что с них возьмешь?

Путь занял не так мало времени. Лишь когда идущий первым высокий худощавый мужчина с длинной разукрашенной сединой бородой и широким крупным носом почти дошел до нижнего дувала, за которым начинались первые дома, навстречу ему вышли четверо старцев.

— Да будет благодать Неназываемого на ваших полях и в ваших душах, — мужчина провел руками по лицу в приветственном жесте, а затем приложил ладонь к тому месту, где билось сердце.

— Давно тебя не было в наших краях, Низим, — степенно ответил один из старцев, перед тем повторив все жесты гостя. — Мы уж думали, не сложил ли ты где голову, или, может, уже давно осел в иных местах.

— Дела, — односложно пояснил Низим.

Спрашивать, какие именно, было верхом невежливости.

Старцы лишь важно кивнули в ответ. Меж тем все же стали потихоньку подтягиваться мужчины, работа — работой, но на несколько сот ударов сердца перерыв сделать можно. Надо ведь узнать, что происходит в мире, лежащем за селением! А дети давно вились вокруг пришедших пропыленных воинов.

— Зато теперь у меня есть важная новость, — объявил Низим уже иным громким голосом, и селяне заинтересованно вытянули головы, стремясь самолично услышать, что привело сюда на этот раз довольно популярного в горах человека.

Последний встал так, чтобы его видело как можно больше народа, окинул взглядом растущую толпу, немного подождал припозднившихся и бросил два слова, после которых наступила тишина:

— Время пришло.

Ночевать под открытым небом было страшно. То ли такова была судьба, то ли они плохо рассчитали время, хотя как его можно рассчитать, если не знаешь толком лежащего на пути, но вечер застал посреди безжизненной пустыни. Только камни самой разной величины, этакие зародыши скал, стояли тут и там, отбрасывая длинные предночные тени на окружающее их крошево всякой мелочи напополам с песком, да уходила вдаль дорога.

Но если подумать, останавливаться ночью в лесу еще более жутко. Только и жди, когда из чащи выскочит какой-нибудь хищник, ведь должны же они где-то водиться, и почему бы им тогда не забрести поближе к дороге в надежде на добычу? Днем и то было не по себе от того, что по сторонам стоят деревья и вплотную надвигаются кустарники, а уж ночью…

Нет, тогда уж лучше камни! Они хоть ничем не могут угрожать двоим путникам.

Обоих людей мучила жажда. Лишь раз, почти в самом начале пути, им попался небольшой ручей, но тогда они еще боялись пить вольно текущую воду. Потом, пройдя какое-то расстояние под солнцем, путники были согласны и не на такое, но лесок давно остался позади, и вокруг, куда не кинешь взгляд, были лишь песок да камни, камни, да песок. Малопригодные субстанции для утоления жажды.

Темнота грозила пасть на мир в ближайшее время, делая выбор до скудости невеликим: либо поискать некое подобие местечка для отдыха, либо так и оставаться на дороге.

Последнее не годилось. Дороги использовались по назначению крайне редко, главным образом для автоматического транспорта, доставляющего грузы, но вряд ли кто решит продолжать поставки на отрезанную заставу, благо, запасов на ней должно было хватить на несколько месяцев. Потому надежды остановить каким-либо образом мчащийся в ту или иную сторону грузовик не было. Зато тогда будешь все время на виду, откуда ни посмотри, а кто может проходить по дороге или параллельно ей, как не дикари с той стороны границы? А уж чем закончится такая встреча, гадать не требовалось. Тут можно даже не заметить, как разбойники подползут с нескольких сторон. Для них дикая природа — дом родной, звериного у каждого из заграничных жителей гораздо больше чем человечьего, следовательно, все преимущества будут на стороне нападающих. Даже стрелять не станут, просто подкрадутся, и зарежут огромными ножами.

Бедные путники при этой мысли словно ощутили входящее в тело острое железо, боль в разрываемых внутренностях, и потому, не сговариваясь, свернули с дороги в поисках более укромного убежища. Они вообще мало говорили, да и понятное дело — усталость. Попробуй, пройди столько!