Николай Бенгин - Командировочные расходы

– Два вопроса, – сурово сказал Штимер, – первый: почему так долго, второй: что такое тайпан?

– Это прос-сто, – прошипел «гадюк», предусмотрительно держась поближе к дверям. – Вы просили натуральные яйца. Мы ис-сполнили. Это блюдо для ис-с-стинных ценителей – яйца с почти сформировавшимися зародыш-шами. Их готовят очень осторожно, до полужидкого с-сос-стояния… – Официант сладко улыбнулся, глядя на перекосившуюся физиономию Штимера, – а тайпан – это змея такая, семейства аспидовых…

– Значит, так, – процедил Штимер, – яйца можешь съесть сам, а сок, или что ты там из тайпана выдавил, я тебе лично в глотку волью, если мигом нас из этого гадюшника не вытащишь.

– Сейчас-с-с я принесу с-счет… – с достоинством начал официант и осекся, заметив, как одновременно появляется бластер в руке одного посетителя и Знак Полного Конфедеративного иммунитета над ладонью другого. – Э… э… э, а… а… а, ой, не стреляйте! – завопил он, торопливо щелкая трясущимися пальцами.

Прямо под ногами на нормальной высоте появился новый чистый пол, змей со стен как ветром сдуло, а полосатый бочонок в аквариуме водоворотом засосало в синий грот.

– Сейчас, сейчас, – плаксиво причитал официант, – я ж тут работаю. Вот клиенты какие… Чуть как… так убить…

– Живи пока, – усмехнулся Штимер, вставая с кресла. – Счет себе на память оставь… Давай двигай на выход.

– Может, все-таки пристрелить? – флегматично спросил Биллинг, когда донельзя расстроенный официант проводил их к самому выхода из ресторана. – За издевательство над клиентом.

– Как хочешь, – пожал плечами Штимер, – я здесь все равно обедать не буду.

Официант не стал дожидаться развязки и стремительными прыжками скрылся из виду.

– Пожилой гадюк, а какой шустрый, – заметил Штимер, – не то что твои помощники.

– Вот такие помощнички…

Щурясь на клонившееся к закату светило, они вышли на Аллею Снов. Навстречу, негромко, но зло переругиваясь, спешили Гро с Петром. Биллинг огляделся – Аллея выглядела точно так же, как пару часов назад. Прохожие чинно выгуливали друг друга по дорожкам, журчали фонтаны и пели птицы, но одной интересной детали не хватало.

– Что-то случилось? – тихо спросил Штимер.

– Ты рыжеволосого типа в сером нигде не видишь?

– Нет.

– Вот и я не вижу…

– Инспектор! – голос Гро по интонациям напоминал шипение официанта из гадючьего ресторана. – Он совсем сбесился.

– Что такое?

– У нас теперь новый закидон. Парами ходить – в магазин, руки мыть, по улице гулять – везде парами. Так. Чтоб чего не случилось! – Гро с ненавистью покосился в сторону Петра. – Один в туалете, другой, значит, под дверью мается!

– Есть идея, – с удивительной невозмутимостью заговорил Петр. – Можно я вкратце изложу?.. Значит, смотрите. Было два нападения. Первый раз, когда вы, инспектор, один были, другой – когда мы все вместе. Пока ведь не известно, чего наши враги хотят. Может, им все равно кого зацапать. Поэтому считаю: по одному нельзя ходить никуда.

– М-да, интересная мысль. А где вас, позвольте спросить, так долго носило?

– У Гро живот болел, – беспечно ответил Петр, – а я следом за ним ходил. А сами знаете, когда живот болит, быстро не получается.

Гро еще раз попытался испепелить напарника взглядом, но тот стоял с безмятежностью айсберга под лучами зимнего солнца. Биллинг с интересом посмотрел на разъяренного Гро и увидел над его головой нечто странное.

– Это еще что?! – Штимер тоже заметил странный, размывающийся в воздухе предмет.

– Где?.. О! – Гро аж присел, разглядев черно-белое веретено прямо над головой.

– На глаз похоже, – деловито сообщил Петр, – по-моему, за нами следят.

Тем временем предмет, действительно похожий на большой нехороший глаз, со зрачком, почти белой радужкой, с веками без ресниц, моргнул и резко сместился вбок. Похоже, он решил рассмотреть полицейских с другого ракурса. Края «глаза», мерцающие и размытые, как лунный свет на волнах, имели вид недоделанной иллюзии, но все остальное выглядело до отвращения материальным.

– Дырка голимая, – пробормотал Штимер, – ну и гадость. Какого рангутанга…

Где-то между ушей, ближе к затылку, он ощутил странное и все усиливающееся трепетание, какую-то болезненную щекотку. И этот поселившийся в голове безумный мотылек порхал явно в такт с мерцанием вокруг летучего «глаза», смотревшего, Штимер мог бы поклясться в этом, именно на него. Мир приобрел гнусно-васильковый оттенок. Борясь с подкатывающей тошнотой, есаул нащупал рукоять пистолета.

– Эй, Штим, ты чего?! – знакомый голос донесся как сквозь вату…

– Чепуха, – бормотал Штимер, старательно выцеливая быстро задвигавшийся «глаз», – это не дальше восьми метров…

«Глаз» шустро подпрыгнул вверх и в сторону, уходя с линии выстрела. Марево вокруг «глаза» налилось фиолетовым. Сквозь мельтешение в голове Штимер явственно услышал далекий визг, но был слишком занят, чтоб как-то реагировать. Мотылек в голове отрастил себе острые коготки, но есаул упорно наводил оружие на врага.

– Штим! Байки! Пневмобайки, Штим! – отчаянно кричал из далекого далека голос.

«Какие байки, – думал Штимер, – совсем это не похоже на пневмобайк… Сейчас я его достану, тогда посмотрим… Быстрый гад… Тоже мне байк… Байки?» Он чуть скосил глаза и, сквозь густой васильковый муар увидел настоящих байкеров, с воем и визгом несущихся над Аллеей. Один из них сделал крутой вираж и помчался прямо на поднявшийся повыше «глаз». Раздалось громкое «чпок», не успевший увернуться «глаз» разлетелся на брызги, а байкер чуть не кувырнулся с сиденья. Его машина крутнулась, опасно вильнула, но в твердых руках пилота все-таки выровнялась и по плавной дуге ушла в сторону бухты. Остальные байкеры с восторженными криками полетели вдогонку.

Штимер опустил пистолет. Когда лопнул «глаз», вместе с ним исчез и безумный мотылек в голове. Из ушей будто выбили пробки.

– Господа! Господа! Остановитесь! – знакомый высокий тенор завывал, как сирена на гарнизонном плацу. Немногочисленные прохожие, до этого глазевшие на байкеров и совершенно не обращавшие внимания ни на полицейских, ни на черный «глаз» над головами, теперь с любопытством уставились в их сторону. Сквозь застилавший пот и синеватый муар, еще болезненно рябивший перед носом, Штимер разглядел командора, который почти бежал к ним.

– Господа, я все понимаю. Чрезвычайные обстоятельства. Полномочия. Но здесь не тир, черт возьми! Мне доложили, что вы угрожали персоналу ресторана «У гадюки», теперь я своими глазами вижу: вы опять обнажили оружие…

– Ты в порядке, Штим? – повернувшись спиной к командору, Биллинг заглянул Штимеру в глаза. – Можешь говорить?

– Нормально, – прохрипел есаул, сунул пистолет в кобуру и, держась за Биллинга, осторожно уселся прямо на дорожку. Тошнота прошла, в ушах уже не звенело, только пот холодными струйками стекал по лицу. Прикатил и стал рядом санитарный робот. Есаул почувствовал холодное прикосновение датчиков.