Николай Бенгин - Командировочные расходы

– А вы?

– Я не контролер, мне не положено. Все. До связи. Ищите своего Философа.

– Подождите, профессор, а где Ольга?

– Либо все еще в каюте связи с капитаном, либо около Лиса. Это все на Четвертом уровне.

– Ясно. До связи.

Штимер неторопливо подошел к остальным. Биллинг и оба помощника стояли, задрав головы кверху. Петр так широко раскрыл рот, что туда вполне мог заскочить какой-нибудь неосторожный летающий объект. Штимер на всякий случай тоже глянул вверх.

– Вы похожи на кружок юных астрономов, – заявил он.

– Вот прозеваем «глаз», будут тебе астрономы, – проворчал Биллинг.

– Значит, так, – посерьезнел Штимер, – возможно, такая же штука пару минут назад завалила одного парня. Ты его видел, – повернулся он к Биллингу, – ассистент профессора Стайна. Есть мнение, что по этому «глазу» надо стрелять без предупреждения. Все ясно?

– Мне ясно одно, – заявил Биллинг, – Петр прав. Никому из нас не стоит бродить в одиночку, в том числе и тебе. Всей гурьбой маршировать тоже не обязательно. Поэтому делимся. Со мной останется Гро. Петр, ты пойдешь с есаулом. Вопросы есть?

– Ладно, я не против, – улыбнулся Штимер, – а вы далеко собрались?

– На «Небеса». А ты?

– Гм, ну… Сам знаешь, надо потолковать тут с одним пассажиром.

Аллея Снов, как узкая драгоценная лента, свободными извивами пролегла через всю середину Третьего уровня. Если смотреть с нее в сторону бухты, то слева за Театральной площадью у самого подножья Олимпа можно увидеть Большой стадион, справа – переплетение длинных гирлянд разноцветных и пышных торговых рядов. Впереди до самой набережной тянется зона детских, не совсем детских и совсем недетских аттракционов, позади – Сад водопадов, где прямо в зенит возносится белая колонна подъемника на «Небеса». И со всех сторон Аллею окружает множество ресторанов на любой вкус, баров и трапезных на все случаи жизни, но вот на самой Аллее нет ни одного заведения для борьбы с голодом. Осознав, наконец, этот факт, есаул перестал метаться вдоль особняков, присел на лавочку и нахмурился. Он нервничал и никак не мог сосредоточиться. С одной стороны, ситуация приобретала все более скверный оборот, с другой – навязчивые мысли о еде мешали течению оперативно-розыскной мысли. Петр молча пристроился рядышком и с рассеянным выражением глядел в голубые дали залива. Издалека, не прерываясь даже на рекламу, звучала знаменитая классическая мелодия, а пассажиры неспешно прогуливались по Аллее с таким сытым видом, что Штимер, наконец, решился.

– Петр, ты есть хочешь?

– Нет.

– А я хочу. Служба – службой, а обед по расписанию, – заявил он. – Ты знаешь, где тут рядом прилично кормят?

– Рядом не знаю, – сознался Петр. – А вы же с инспектором вроде в ресторан ходили?

– Да уж ходили, – пробормотал Штимер, колдуя над пассажирским браслетом. – Как-то тут путеводитель включается… Ага… Ну вот… Мне нужен ресторан с видом на триста третью каюту, но только не экзотический.

Через пять минут они уже сидели в небольшом уютном ресторанчике с интересным названием «Анжела – дура!». С балкона, где они устроились, хорошо просматривалась почти вся Аллея Снов, по крайней мере, дорожка перед входом в особняк с белым куполом была как на ладони.

– Да, без путеводителя тот подъемник мы бы точно не нашли, – проворчал Штимер, – Зачем спрашивается такое приличное заведение так прятать?

– Станет проще, если я буду знать, что происходит, – заявил Петр. – Этот «глаз», он как-то связан с вашими особыми полномочиями?

– Ого! А ты шустрый, – Штимер озадаченно почесал нос. – Давай поедим сначала, а потом разберемся, где что. Идет?

– Вы хотите пообедать по-домашнему или что-нибудь необычное? – спросил незаметно подошедший официант – упитанный молодой человек в короткой белой безрукавке. Вместо брюк он носил что-то вроде полосатых трусов с длинным рукавом. На широкой алой ленте, перекинутой через плечо и приделанной снизу к трусам большой элегантной застежкой, гордо сверкало название ресторана.

– Во-первых, ничего экзотичного, – решительно заявил Штимер, – а во-вторых… У вас и правда можно нормально поесть?

– Все просто, – объявил официант, – если вам не понравится – вы сюда больше не придете, – он неожиданно широко улыбнулся, – но вам понравится.

– Ага. Ну, значит, нам на двоих – по-домашнему. И если можно побыстрее, мы, к сожалению, спешим.

– Хорошо, а какую музыку желаете?

– А есть выбор?

– Конечно! – рассмеялся официант и протянул им два плоских экрана. – Смотрите. Выбирайте.

– А! А сколько это стоить будет? – осторожно спросил Петр, увидев первые строки музыкального меню. – Ведь это же все лицензионное?

– Разумеется, лицензионное, – удивился официант. – Не беспокойтесь, вся музыка за счет заведения. Выбирайте, а я, если не возражаете, пойду за вашим заказом.

– Еще вопрос, – остановил его Штимер, пока Петр с очумелым видом листал страницы меню. – Почему Анжела – дура?

– По жизни, – флегматично вздохнул официант и удалился, отсвечивая розовыми пятками.

– Ну вот, надо попробовать, – наконец оторвался от меню Петр, – я тут нашел «Восьмую сонату троллей». Это штука класса «Три А». Продолжительность – сорок восемь минут. Офигеть.

– Давай. Хотя я думаю – здесь какая-то засада. Не может быть «Три А» в свободном доступе. Это никаких денег им не хватит. Может, с перебивками? Так и то – навряд ли. Помнишь, в прошлом году «Слюнявых крокодилов» на Городском стадионе? Сколько билеты стоили?! А ведь там записи крутили – не выше «Одного А», а в основном-то «Б».

– Включаю, – сообщил Петр, и над столом поплыли волшебные звуки музыки. Петр зажмурился – эту мелодию невозможно было слушать с открытыми глазами, даже прекрасный мир «Лотоса» был слишком груб по сравнению с этим чудом. Штимер отвернулся и меланхолически уставился на белый купол далеко внизу. «Да ведь мне погано, – вяло удивился он про себя. – А почему мне погано?.. Ага, зубы ноют. А почему это они ноют?» Легкая нежность музыки незаметно смывала напряжение, дарила покой и странную уверенность, что все будет хорошо. Штимер несколько раз глубоко вздохнул и поймал себя на том, что изо всех сил сжимает челюсти.

«Эк меня скукожило. Не голова, а помойка. Это все «глаз», конечно. И санитар бракованный попался, не вылечил толком», – бессвязно думал он, открывая рот, чтобы поглубже дышать, и незаметно для себя задремывая. Так они и сидели с закрытыми глазами, потому и не заметили тощего, рыжеволосого и вдребезги пьяного субъекта, который с трудом вылез было из-под стола, но снова заснул, привалившись к углу веранды. А соната звучала и звучала. Через три четверти часа, деликатно шлепая босыми пятками, прикатил тележку и стал рядом со столиком официант.