Максим Голицын - Глядящие из темноты

— Весьма обширны, ваша светлость, — тут же отозвался Берг, — мы — голос Терры.

— Только ли голос?

Угу, мысленно согласился Леон, еще и глаза и уши…

— Голос, господа мои, ничего не может… голос бессилен. Мне же требуется нечто более материальное — я хочу обратиться к Терре за помощью.

Берг чуть заметно дернул уголком рта, что должно было означать: «Так я и думал».

— Сами видите, амбассадоры, что за напасти ополчились на наши земли… — Не в силах усидеть на месте, ого светлость встал и прошелся по комнате. — Уж не знаю, чем я прогневал Двоих; святой отец вот полагает, что все из-за того, что народ вернулся к древним обрядам.

Он повернулся к примасу, тот молча кивнул в подтверждение.

— Я же полагаю, — сказал маркграф, словно продолжая давний спор, — что скорее наоборот: жители вернулись к древним обрядам, поскольку сочли по своей темноте, что Двое не в силах отвести все эти беды. От отчаяния, понимаете ли.

Леон почувствовал невольное уважение к этому человеку: его светлость обладал редкой для единовластного правителя способностью смотреть на вещи с разных точек зрения.

— Вы чрезмерно снисходительны, ваша светлость, — тихонько отозвался из своего угла примас.

— Помилуйте, сударь мой, — устало сказал маркграф, — мы должны быть беспощадны к себе и к сильным мира сего. А у слабых сих разума не больше, чем у детей.

— Дети, — не менее устало заметил примас (видно, спор начался не сейчас), — нуждаются в твердой руке.

— Вы полагаете, — самым любезным тоном произнес маркграф, — что, если вы отлучите тех несчастных, что гниют под стенами города, в графстве вновь воцарятся покой и благоденствие?

Какое-то время они мерили друг друга яростными взглядами.

Потом примас вздохнул.

— Признак благорасположения Двоих, — терпеливо сказал он, — это равновесие. Жизнь и смерть, добро и зло… воздаяние и прощение… а ныне оно, это равновесие, нарушено. Значит, нас лишили божественной милости. Значит, нужно ее заслужить. Кто ж остановится перед немногими жертвами?

«Нет, но каков святой отец, — подумал Леон, — а еще толковал тут про свободу выбора…»

— Замаливать грехи — ваше дело, — отмахнулся маркграф, — мое дело — позаботиться о том, чтобы у моих подданных имелись кров и пища.

Леон взглянул на лорда Ансарда — тот молча рассматривал унизанные перстнями пальцы. Интересно, почему он молчит? Не желает вмешиваться, или ему по рангу не положено?

— Прошу прощения, амбассадоры, я отвлекся, — спохватился маркграф, — равновесие там или нет, а нам понадобится помощь со стороны.

Все понятно… Солер находится на окраине Срединных отрогов, все торговые пути перекрыты Ретрой… Орсон жаден, он сдерет с Солера три шкуры за торговые поставки, но дело даже не в этом… Сейчас он может усмотреть гораздо большую выгоду в том, чтобы перекрыть кордоны между Ретрой и Солером… В конце концов истощенное, неспособное к обороне, опустошенное эпидемиями графство свалится ему в ладони, как гнилое яблоко. Выход к морю раньше был не нужен, не важен, но теперь, когда за горизонтом замаячила богатейшая заморская Терра… Они здорово изменили своим появлением расклад сил — сами того не желая. Впрочем, не будь Терры, мало что изменилось бы — Солер так или иначе лакомый кусочек… издавна славился своими роскошными альпийскими лугами… Да еще серебряные рудники — там вполне можно возобновить добычу. Почему, интересно, сам маркграф этим не займется? Когда так прижимает, не до суеверий…

— Я принял решение вновь начать разработку рудников, — как эхо, произнес маркграф.

— Разумное решение, — вежливо отозвался Берг.

— Да… на первый взгляд. Но даже сейчас, милорды, наниматься на горные работы никто не хочет. Боятся. Пришлось использовать кандальников… Первая же партия сгинула в горе вместе с десятником.

— Дурные вести…

— Да, амбассадор Берг, дурные. Не то чтобы мне кандальников было жаль… да и десятников… Но я могу слать их туда сотнями, а что толку… Потом, как знать, не прикармливаю ли я таким образом ту нечисть, что там обитает?

— Суеверие, ваша светлость, — вспыхнул примас, — нет там никакой нечисти.

— Пусть так… Но на рудники надежды мало. Полагаю, нам придется спрятать свою гордость подальше и просить помощи. Чем идти на поклон к Ретре… Вы не раз говорили, какая Терра богатая страна. Как насчет зерновых поставок морем? Взаимообразно, разумеется…

— Это нереально, государь, — вежливо проговорил Берг. — Я имею в виду не помощь, а сугубо продовольственные поставки. Рискованно проводить корабли по океану в это время года: сейчас сезон штормов. А вот заем Терра может предоставить — мы наделены соответствующими полномочиями.

«Верно, — подумал Леон. — Полдесятка синтетических алмазов хватит, чтобы купить небольшое графство. Маркграф предпочел бы корабли с зерном, гуманитарную помошь, так сказать… всегда лучше просить у дальних соседей, чем у ближних. Да еще поставки морем сделали бы Солер полностью независимым от капризов Ретры».

И все же финансовый заем лучше, чем ничего, по крайней мере у Солера будут развязаны руки в торге с ближними соседями — кто знает, в каком состоянии казна…

Маркграф, видимо, думал о том же.

— Я предпочел бы зерно. Но не в нашем положении пренебрегать любой помощью. На каких условиях Терра может обеспечить нам кредиты?

— О, на самых благоприятных, — любезно улыбнулся Берг.

Он вполне мог бы сказать — на неограниченных. Черт, да эти стекляшки они могли бы отвалить даром, но такая щедрость уж точно была бы подозрительна. Что ж, если его светлость будет чувствовать себя обязанным, тем лучше.

— Значит, Ретра, — сказал маркграф скорее себе, чем присутствующим. — Герцог Орсон…

— Ваша светлость, это… — начал было Ансард, но, наткнувшись на холодный взгляд маркграфа, смолк, лишь неслышно пошевелил губами.

«Это неразумно», — расшифровал Леон.

— Ретру еще не затронуло бедствие, насколько я знаю, — продолжал маркграф, — мои осведомители…

— А цены на зерно? — мягко спросил Ансард.

— Орсон может либо сам заключить с нами торговый договор на разумных условиях, либо пропустить нас дальше, — сказал маркграф, — смотря что он сочтет более выгодным: содрать с нас одну шкуру за провоз либо три шкуры за собственное зерно.

— Солер не так уж богат, — кисло заметил Ансард.

— Об этом не тревожьтесь, — Берг широко улыбнулся. — Мы же подтвердили: Терра предоставит кредиты.

— Ваши динаты просто обожают заниматься благотворительностью, — любезный голос Ансарда приобрел едкость соляной кислоты.

— Нет. Они, как практичные люди, исходят из того, что добрые дела всегда окупаются.

— Как вы свяжетесь с Террой? — спросил маркграф.