Фиона Макинтош - Предательство

Придется ограничиться тем, что заставить ее танцевать с ним Пляску Смерти. Это значит, что он сможет прижать ее к себе. Конечно, Элисса не сможет отказаться. Даже эта старая метла, Старейшина Айрис, не сможет ему запретить — таков обычай. Жаль только, что у него теперь нет… одной очень ценной части тела. Он представил, как прижимается к Элиссе — так, чтобы она ее почувствовала… Вот бы она напугалась! Снова увидеть ужас в ее глазах — вот чего ему хотелось до безумия.

Гот тряхнул головой, отгоняя эти мысли. Он почти забыл про лекаря. Его надо найти, схватить и призвать к ответу. Да, как можно быстрее! Окликнув Руса, Инквизитор приказал ускорить поиски.

Тем временем у главных ворот Академии появилась небольшая повозка, запряженная парой пони, рядом трусил ослик. Казалось, кучер — рослый темноволосый человек в маске кабана — хотел проехать сквозь толпу, но в последний момент остановился.

Повозка встала в тени, к тому же на улице уже стемнело. Однако что-то в облике кучера показалось Русу знакомым. Пожалуй, стоит порадовать Гота.

Торжественно прозвенел колокол, и десять героев легенды Кзаббы начали свое неспешное шествие. Одно за другим они пропевали непонятные слова никому не известного языка. А следом шел молодой человек, прекрасный и полный сил — виновник всех бедствий.

Потом зазвучали женские голоса — их созвучия незримыми стройными колоннами вознеслись над площадью. Это послушницы и Старейшины Академии подхватили песнь. Ксантия почувствовала, как ее толкают в бок: песнопения разучивались на протяжении нескольких месяцев, и Старейшина Ли не понимала, почему девушка до сих пор молчит. Послушно затянув свою партию, Ксантия продолжала огладываться в поисках Элиссы. Но Элиссы нигде не было видно, и девушка чувствовала, что приходит в ярость. Ни лисьих масок, ни хрупких девочек, ни золотых локонов!

Обычай гласил, что в ночь Кзаббы Старейшины должны провести перекличку и убедиться, что все послушницы на месте. Эта часть церемонии считалась очень важной. Девушек пересчитали, а затем окликнули каждую по имени. Да, Элисса здесь. Инквизитор улыбнулся, Ксантия разозлилась еще сильнее: она узнала голос бывшей подруги, но по-прежнему не понимала, где та прячется.

Однако в скором времени ей сильно повезло. Послушницы двинулись к воротам, чтобы покинуть стены Академии, толпа покорно расступалась перед девушками. За воротами им предстояло встретиться с одиннадцатью героями в масках. Их голоса сольются, пение станет громче… И наконец начнется Пляска Смерти. Сначала она будет напоминать шествие. Потом люди начнут двигаться быстрее и быстрее, пока вихрь танца не охватит всех. Ксантия не сомневалась: Гот не преминет воспользоваться этим, чтобы пристроиться к Элиссе.

Незаметно пропуская вперед себя то одну, то другую послушницу, она скоро оказалась в самом хвосте процессии и теперь видела всех. Понятно, что Элисса где-то среди них. Но где? Куда она могла спрятаться? В этот миг одна из девушек споткнулась, едва не сбив с ног соседок. Неразбериха длилась лишь несколько мгновений, но Ксантия успела заметить что-то похожее на конское копыто. До сих пор ей в жизни не доводилось видеть ботинок на высоком каблуке. Миг — и странный предмет исчез под малиновым подолом.

Ксантия смолкла и начала лихорадочно озираться по сторонам. Внезапно она заметила высокую послушницу в маске упыря. Одежда висела на девушке мешком. А главное, ни у кого из девушек не было таких волос — тусклых и безжизненных, как пакля. Может быть, это просто парик? Кстати, кто мог надеть маску упыря?

— Элисса… — прошептала Ксантия, а потом заорала во всю силу легких: — Элисса!!!

Одетая упырем девушка обернулась и бросилась в толпу. Началась суматоха.

В это время Рус наконец-то пробился к Инквизитору.

— Я нашел Гинта, сударь. Вон он.

Гот поднял голову. Действительно, на козлах повозки, совсем недалеко, сидел молодой лекарь. Потом голова в маске кабана повернулась, Гинт привстал, огрел кнутом лошадей и те, то ли от боли, то ли с перепугу, рванули с места в галоп. Растерявшись, Гот глядел вслед повозке, когда кто-то закричал «Элисса!». Из-под кучи тюков, сваленных в повозке, выбралась женщина, закутанная в широкий плед. Плед упал, и взору Гота предстала маска лисы, а роскошные золотые волосы засверкали при свете жаровен и факелов.

— За ними! -заорал Инквизитор.

Он позволил Элиссе ускользнуть — вот так, просто! А с ней убегает этот лекаришка! Ярость, подстегнутая отчаянием, достигла предела. Гот первым вскочил в седло и, безжалостно нахлестывая коня, бросился в погоню.

Тор, который прятался прямо за воротами, выбежал на дорогу. Он сбросил маску лошади, которую надел вместо кабаньей, и смотрел, как инквизиторы исчезают в облаке пыли. Элисса, неуклюже ковыляя на своих каблуках, протолкалась к нему. Следом появилась Ксантия; она кричала не умолкая, и маска Добродетельной Девственницы делала ее похожей на куклу чревовещателя. Наконец, из ворот вышла Старейшина Айрис.

— Почтенный Гинт… Что здесь происходит? Элисса, Ксантия… как понимать ваше поведение?

Никто не ответил. Ксантия попыталась сорвать с Элиссы маску, но та крепко держала ее, не желая показывать лицо.

В самый разгар суматохи в голове Тора прозвучал спокойный голос Клута.

«Останови коней, и остановишь всадников».

Тор обнял Элиссу и собрал вокруг себя Цвета. Он знал, что чары быстро спадут, но Саксену осталось совсем немного до края Великого Леса. Там они с Соррелыо будут в безопасности. Клут прав: нужно лишь заставить лошадей бежать медленнее.

И Тору это удалось.

Саксен дико хохотал, хотя его глаза ничего не видели. Кетая и лошадей вело заклинание Клута, и они бежали так решительно, словно сами знали дорогу.

С тех пор, как клука искалечили, Соррели редко доводилось слышать его голос. Стянув лисью маску и мельком заметив, что Саксен тоже открыл лицо, старушка с удивлением увидела, что Кетай несется размашистым галопом, едва ли не обгоняя лошадей… Да, осел скакал, дико выпучив глаза, и вид у него был такой же безумный, как у Саксена.

Соррель вцепилась в бортик повозки, чтобы не вылететь иа ухабе, и обернулась. Впрочем, это было лишнее: она и так слышала голоса инквизиторов. Погоня быстро приближалась. Но впереди уже показался Великий Лес, который словно тянулся к беглецам одним из своих длинных «пальцев». Тор сказал, что им с Саксеном довольно оказаться среди деревьев — и они спасены. И предупредил, что Гот ни в коем случае не должен узнать клука.

Бывший акробат больше не держал поводья — в этом не было нужды. Лошади мчались следом за Кетаем, словно одержимые, а тот, похоже, не собирался останавливаться.

— Спрячься! — Соррель хлопнула клука по затылку, заставляя пригнуться, и снова обернулась. Как вовремя! Гот был уже близко; старая травница могла поклясться, что видит, как блестят белки его глаз. Внезапно в ней проснулся задор, и она громко, с вызовом расхохоталась, в точности как Саксен.