Нил Стивенсон - Падение, или Додж в Аду. Книга первая [litres]
- Название:Падение, или Додж в Аду. Книга первая [litres]
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент 1 редакция (13)
- Год:2020
- Город:Москва
- ISBN:978-5-04-111756-6
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Нил Стивенсон - Падение, или Додж в Аду. Книга первая [litres] краткое содержание
Падение, или Додж в Аду. Книга первая [litres] - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Она проиллюстрировала это впечатляюще простой картинкой: миллиметровка с черными точками в местах пересечения некоторых линий.
– Если мы упростим до предела и сравним пространство с листом миллиметровой бумаги, то каждая точка будет непосредственно связана с четырьмя соседними к северу, югу, востоку и западу от нее. Чуть дальше угловые точки на северо-востоке, юго-западе и так далее.
Картинка медленно уменьшалась, показывая все больше миллиметровочной вселенной.
– Давайте представим, что некое существо движется по миллиметровой бумаге.
В центральной точке появился мультяшный пингвин.
– Он идет на север, потом на северо-запад, потом некоторое время на восток, и так далее.
Пингвин заковылял по миллиметровке, как Матильда описывала.
– В один момент он здесь, в следующий там, и так далее. Все настолько очевидно, что мы даже об этом не задумываемся. Но что будет, если перемешать точки?
На картинке точки пришли в движение и заняли новые позиции, словно карты в перетасованной колоде.
– Мы зашифровали карту – спутали, какая точка к какой ведет. Катастрофа. Сперва пингвин здесь.
Он возник в верхнем правом углу.
– Потом внезапно телепортируется в случайную, как нам кажется, точку.
Пингвин возник на левом краю листа.
– Потом сюда.
Пингвин перепрыгнул ближе к середине.
– С налету мы не разберемся. Надо собрать данные – выполнить анализ потоков. Когда данных будет достаточно, мы можем увидеть тренды. Мы получим свидетельства, что эта точка и та должны быть очень близко друг к другу – может быть, в непосредственном соседстве, – потому что у них очень много общего. Когда одна возбуждается, другая возбуждается одновременно либо чуть раньше или чуть позже. Тогда мы сможем осмыслить общую картину трафика, как если бы это было трехмерное многообразие. И когда закономерности устойчивы, мы можем быть уверены, что видим нечто реальное.
– Матильда, вы проделали это со всеми данными, исходящими от Процесса? – спросил кто-то.
– Нет. Не совсем. Старые данные – за первые год-два работы Процесса – можно довольно четко представить как поток сообщений в нейросети. Мы не знаем, что он «думает», – поспешно добавила она, изобразив пальцами кавычки, – но мы видим характер трафика, какой ожидали бы от нейронной сети.
София добавила:
– Да, мы начали работать в этом направлении после того, как Новое выделение ресурсов стало по-настоящему большим.
«Новое выделение ресурсов», или НВР, было довольно расплывчатым термином для того, что проявилось в конце первого года и с тех пор росло экспоненциально. При загрузке Процесс имел достаточно памяти для хранения собственной нейросети, и поначалу ему этого хватало. Однако затем он стал запрашивать все больше и больше дополнительных ресурсов из систем, к которым имел доступ.
– НВП или НВВ? – спросил кто-то.
– П, – ответила София.
Процессу выделялись два типа ресурсов: память (отсюда НВП, новое выделение памяти) и вычислительная мощность (отсюда НВВ). Они как будто прыгали друг через друга: Процесс внезапно захватывал много памяти и некоторое время разрастался, занимая ее, потом требовал больше вычислительной мощности.
– Мы уже некоторое время знаем, что использование памяти в НВР имеет другой характер, чем в исходном процессе, – заметил еще один участник. – Если мне позволено прибегнуть к антропоморфной лексике, Процесс использует НВР для чего-то другого, не для моделирования собственной нейросети.
– Согласна. И как раз поэтому мы начали данное исследование, – ответила София. – Мы спросили себя: если память НВР организована… используется не как память нейросети, то как именно она используется? На что это похоже?
– И мы получили ответ, – сказала Матильда. – Она используется пространственным образом. Для отслеживания вымышленного либо виртуального пространства с постоянными характеристиками.
– Как миллиметровка? – спросил кто-то. В его тоне звучал не столько скепсис, сколько недоумение.
– Как трехмерное многообразие. Миллиметровка – просто метафора, – ответила Матильда. – Поскольку мы имеем доступ к огромному количеству данных, мы можем гораздо больше сказать о структуре этого пространства. О том, что оно в себя включает. Мы с Софией пригласили вас сюда, чтобы показать вам результаты. Сейчас я попрошу всех чуть-чуть отойти и освободить место посередине, а потом включу пространственное моделирование, и вы сами увидите.
Участники начали шумно поднимать с пола сумки и отступать от центра; скоро в середине корта образовалось свободное место, а люди столпились по краям неровным овалом. София и Матильда остались ближе к середине, у границы разметки. Матильда двигала руками перед собой, управляя видимым только ей виртуальным интерфейсом.
На пол наложился рисунок миллиметровки.
– Просто проверка, – сказала Матильда. – А теперь облако точек.
Над кортом возникло облако из миллионов зеленых огоньков.
Хотя все точки были одного цвета и не связаны друг с другом, глаз мгновенно различал в них ландшафт. Где-то, по большей части на краях, зеленые огоньки касались пола. Ближе к середине они были примерно на высоте пояса. Все участники, обойдя модель и рассмотрев ее с разных сторон, согласились, что смотрят на трехмерную карту острова или континента, окруженную морем и с высокогорьями посередине.
– Ирландия, – объявил кто-то.
– Слишком много гор! – фыркнул кто-то другой. – Может, остров Мэн? Там посередине гора.
– Это что-то куда более крупное, посмотрите, сколько рек и горных хребтов, – заметил третий. – Я собирался сказать, Северный остров Новой Зеландии. Трудно определить, если не принести лестницу и не посмотреть сверху.
– На Земле такого места нет, – произнес тихий голос спокойно, однако с непререкаемой уверенностью.
Все повернулись к говорящему – лысому бородачу лет под семьдесят. Почти всю конференцию он тихо сидел в заднем ряду, без очков дополненной реальности, и по временам внимательно слушал, а по временам бормотал себе под нос, думая о своем. Нынешнюю презентацию он наблюдал со скучающей улыбкой, как детский лепет. Однако, когда посреди корта возникла модель, он так оживился, что чуть не сбил кого-то с ног, рванув через облако точек к заинтересовавшей его детали.
– Плутон прав, – объявила София. – Модель не соответствует ни одному известному….
– И не может соответствовать. Это видно с первого взгляда, – перебил Плутон.
София обернулась к ошарашенной Матильде, словно хотела сказать: «Я же говорила!» Затем обратилась к Плутону:
– Нельзя ли объяснить подробнее?
– Это фантазия. В карте нет физического смысла. Аллювиальные формации совершенно неправильные. Горные долины V-образные, а не U-образные, какими должны быть. Никакого понимания, как ледники их прокладывали. Горы – просто высокие места без всякой истории. Ни обнажения осадочных слоев, ни каких-либо следов вулканизма. Это программистский арт. Напомнило мне первые карты «T’Эрры», которые набрасывал Додж, когда звал меня на работу.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: