Уильям Берроуз - Дикие мальчики [litres]

Комната на окраине, послеполуденный свет безжалостно ясен. Марку восемнадцать. Он в трусах, читает последний выпуск «Удивительных историй», закинув одну ногу на подлокотник кресла. Он курит сигарету. Другому парню, Джону, пятнадцать, он худ, бледен, лицо усеяно подростковыми прыщами. Он бос, одет в штаны цвета хаки и белую рубашку. Не отрывая взгляда от журнала, Марк говорит:

– Слышал, ты позавчера трахался.

– Э! Угу! Да… ну там, на Вестминстер-плейс.

– Понравилось?

– Ну да! Ничего себе так, наверное, – с сомнением отвечает мальчишка.

– Может, ты не такого хотел?

Джон подходит к окну, смотрит на улицу, скребет в промежности.

– У меня жутко чешется.

Марк лениво роняет журнал на пол. Он смотрит на Джонни сквозь сигаретный дым.

– У тебя чешется, Джонни? Где?

Джон отворачивается от окна.

– Да прямо тут, – отвечает он и все скребет в промежности.

– Поди сюда, Джонни.

Джонни пересекает комнату и останавливается перед креслом. Марк раздвигает ноги.

– Вот здесь.

Джонни делает шаг, оказывается между коленями Марка.

– Сними штаны, Джонни.

– Чего? Зачем?

– Просто сними штаны. Хочу кое-что проверить.

Джонни неловко возится с ремнем.

– Дай я.

Марк берется за пряжку. Аккуратно и ловко расстегивает ему штаны, спускает трусы. Они падают к лодыжкам Джонни. Член Джонни от почесывания приподнялся, во рту у Джонни пересохло, сердце стучит. Двумя пальцами Марк берет член Джонни за кончик, отводит в сторону, а другой рукой раздвигает волосы на лобке. Он показывает на красную отметину.

– Посмотри, Джонни…

Ох! Боже! Это происходит, он не может сдержаться! Марк поднимает глаза, и Джонни заливается краской, прикусывает губу. Марк медленно раздвигает губы в улыбке и трижды резко дергает пальцем вверх, член Джонни встает торчком и пульсирует в такт биению сердца.

Солнечный свет на лобковых волосах жалкие журналы с голыми парнями над цветочным магазином штаны спущены зеленые змеи под ржавым железом на заброшенной автостоянке старая семейная мыльная опера локон светлых волос шевелится на сентябрьском ветру рубашка расстегнута на поле для гольфа трава примята под трепыхающимися в эрекции членами влажная трава между его ног бледные ягодицы сладкая темнота секса тряский далекий туалет штаны спущены глаза смотрят вниз кривая ухмылка…

– Расслабься, Джонни. Всякое бывает…

Старая кинопленка рвется… голый мальчик на желтом стульчаке подрагивание ягодиц запах анальной слизи апельсины на ветру я помню унылое здание заросшее в запустении а потом в Мехико вижу как я разглядываю его словно пытаясь сосредоточиться чтобы вспомнить что за незнакомец стоит под пыльным деревом худой оборванный взъерошенные каштановые волосы голубые глаза пустой взгляд я помню Лондон лестница изношенный красный ковер я заметил как оттопыривались штаны у него в паху какая-то надпись на цветном снимке… «Vuelvete у aganchete» [48] Повернись и нагнись ( исп. ). … я позволяю себе обмякнуть внутрь пустота буднично он всадил через пыльное окошко полуденные холмы старая избитая исходная точка Сент-Луис в Миссури истощенное тело голова на сальной подушке мое лицо… Фильм останавливается в его глазах… голубое утро голый мальчик на желтом стульчаке подрагивающая ступня перед тумбочкой с умывальником мыльные руки повернулся ко мне и звук пулеметных очередей когда он кончает уличные тени его далекая рука вот она прямо тут мне на плечо в комнате запах болезни падающая звезда тишина опускается на опадающие листья и кровавую мокроту запах разложения рассыпался в пыль и воспоминания обрывки ног членов и задниц фрагменты медленно скользят в солнечном свете волосы на заднице развалился на кровати пыль юной руки постепенно расплываются мерцая ляжки и ягодицы запахи юных ночей.

Однажды мы вернулись домой очень уставшие и заснули голые в кровати. Мы проснулись, а комната полна лунного света. Кики лежит на животе, говорит, что тело затекло и болит, потому что он целый день таскал клюшки для гольфа, не разомну ли я ему спину. Я начинаю с плеч и двигаюсь вниз, пока не добираюсь до задницы и провожу руками по ляжкам, а он говорит:

– Mas Johnny… Mas [49] Еще, Джонни… Еще ( исп. ). …

Тогда я раздвигаю его ягодицы, мну их, а он все твердит:

– Mas… Mas…

Я окунаю палец в вазелин, но так, чтобы Кики не видел, что я делаю, и тру пальцем сперва снаружи, а он повторяет:

– Mas… Mas…

Тогда я выписываю пальцем кружки и, наконец, вставляю, вставляю на всю длину, а он вздыхает и говорит:

– Mas… Mas…

А я говорю:

– Que mas Kiki?

Он не хочет произносить слова вслух, поэтому я продолжаю вертеть пальцем, а он корчится и, наконец, просит:

– Трахни меня, Джонни…

– Apartate las piernas [50] Раздвинь ноги ( исп. ). .

Он раздвигает ноги, и я медленно вставляю ему, чувствуя, как меня обжимает сфинктер, чувствую, когда он пускает струю. После этого он не хочет поворачиваться ко мне и показывать, но я его переворачиваю, в лунном свете его сок серебряный.

На следующий день он говорит, мол, ничего такого не было, отвешивает мне оплеуху, когда я пытаюсь повторить, но несколько ночей спустя он встает с кровати, чтобы потушить окурок, наклоняется над столом, а я подхожу к нему сзади, плюю на палец и вставляю ему в задницу на всю длину, а он только вздыхает, наваливается на стол, опираясь на локти, смотрит на меня через плечо и спрашивает:

– Que me haces Johnny? [51] Что ты со мной делаешь, Джонни? (исп.)

Я достаю вазелин и мажу, стоя позади него, сжимаю его бедра и вставляю, мы стоим перед зеркалом, мне видно, как двигается взад-вперед мой белый зад, а он опускает голову на руки, кусает костяшки пальцев и стонет. Протянув руку, я играю с его яйцами, нежно оттягиваю его крайнюю плоть, он охает, а я ощущаю скребущую тяжесть, мы кончаем одновременно. По спине у меня бегут мурашки, меня пронизывает электрический ток, волосы у меня встают дыбом, и глаза загораются, как у кота.

Джонни стоит перед Марком, тесные штаны, палец медленно ползет вверх, расстегивает ему ширинку, раздвигает волосы на лобке, показывает красную отметину…

– У тебя мандавошки, Джонни. Иди в ванную…

Марк запирает дверь.

– Так, Джонни, раздевайся.

Джонни неловко стаскивает рубашку, вешает ее на крючок у двери. Марк расстилает на крышке унитаза желтое полотенце.

– Снимай штаны и трусы и садись сюда.

Джонни сглатывает, чувствуя холодок в животе.

– Ладно…

Во рту пересохло, сердце колотится, он нагишом садится на унитаз. Марк достает из аптечки пузырек камфары с фенолом. Садится на корточки перед Джонни. Их колени соприкасаются…

– Раздвинь ноги пошире, а то ничего не видно…

Он отвинчивает крышку с пузырька, наклоняет его над пальцем. Он поднимает член Джонни за кончик, отводит то в одну, то в другу сторону, втирая камфарное масло в волосы на лобке. От масла холодное жжение. Джонни облизывает губы и краснеет.