Кари Сазерленд - Алиса в Зазеркалье

Заметив стройную женщину в сером плаще, Алиса вскрикнула от радости и помчалась вниз по сходням.

— Мама! — позвала она, подбегая к матери.

Алиса широко раскинула руки, обхватила мать за плечи и крепко ее обняла. Хелен Кингсли ответила на объятия более сдержанно, лишь слегка похлопав дочь по спине. Она никак не могла привыкнуть к тому, как бурно дочка выражает эмоции, и все же радовалась возвращению Алисы. Пока дочь отсутствовала, она каждый день не находила себе места от беспокойства.

— Что же, вот ты и вернулась... наконец- то, — сказала Хелен, отстраняясь.

Алиса глубоко вдохнула, готовясь рассказывать о пережитых приключениях, — она так много хотела поведать матери, — но потом замерла, увидев, что к ним идет какой-то незнакомый ей джентльмен.

Он был молод и красив. Светлые, слегка вьющиеся волосы аккуратно зачесаны на косой пробор, глаза удивительного голубого цвета. В руках джентльмен держал портфель. Алиса оглядела его простой, опрятный костюм, пытаясь понять, кто же стоит перед ней, и заметила на портфеле оттиск — фирменный знак. Стало быть, это представитель компании явился, чтобы проверить груз.

— Мы ждали вас и «Чудо» целый год, мисс Кингсли, — произнес незнакомец.

Алиса пристыженно покраснела, одновременно чувствуя легкое беспокойство из-за того, что этот тип не употребил обращение «капитан». Как же это утомительно: стоит вернуться в Англию, и ее положение вновь низводится до незавидного статуса молодой незамужней женщины. В любом иностранном порту ее приветствовали с куда большим уважением.

Распрямив плечи, Алиса посмотрела в лицо незнакомцу.

— Возникли... некоторые осложнения, — сказала она. Вряд ли кому-то другому удалось бы достичь того, чего добилась она, и наверняка лорду Эскоту понравятся ее открытия, хоть она и подзадержалась.

— Полагаю, вы задержались из-за груза, — быстро ответил джентльмен, заметив холодность Алисы. — Меня зовут Джеймс Харкорт, мэм, я клерк из компании. — Он почтительно кивнул, протянул руку, и Алиса, немного смягчившись, ответила на рукопожатие.

— Я хотела бы увидеть лорда Эскота, — сказала она, следуя за клерком к двухколесному экипажу.

Джеймс на мгновение замер у двери экипажа, мрачно глядя на Алису.

— Ах, боюсь, лорд Эскот скончался, пока вы были в море.

Потрясенная Алиса повернулась к матери, и та грустно кивнула, подтверждая сказанное Джеймсом. Алиса склонила голову; ей на плечи словно опустили тяжелый груз. Лорд Эскот был замечательным человеком. Мало кто из директоров британских судоходных компаний Англии дал бы Алисе шанс. Однако лорд Эскот был не просто щедрым патроном: он был другом и ей, и ее отцу.

— Титул перешел к его сыну, — продолжал Джеймс.

— К Хэмишу? — переспросила Алиса, попытавшись скрыть изумление.

— Верно. К тому же теперь он председатель совета директоров, — сказал Джеймс.

Если бы клерк забрался на крышу экипажа и принялся горланить «Боже, храни королеву», Алиса и то удивилась бы не так сильно. Она не могла представить, чтобы Хэмиш с его обрюзгшим лицом отвечал за что бы то ни было, а тем более за компанию, которую основал ее отец. Она уселась в экипаж и принялась обдумывать неприятные новости.

Разумеется, Хэмиш унаследовал и титул, и акции компании, но он никогда не выказывал ни малейшей заинтересованности бизнесом, даже его отец, долгое время пытавшийся привлечь сына к делу, в итоге махнул на него рукой. Хэмиша куда больше занимали модные танцы и поиски идеальной жены, рядом с которой можно покрасоваться на людях. Слава богу, сама Алиса дала этому увальню от ворот поворот; из них получилась бы ужасная пара! Остается лишь надеяться, что они сработаются. Возможно, годы изменили Хэмиша, может, он повзрослел. Во всяком случае Алиса надеялась, что несостоявшийся жених не будет ставить ей палки в колеса, пока она расширяет торговые пути компании.

Она так глубоко задумалась, что не обратила внимания на синюю бабочку, пытавшуюся не отстать от экипажа.

Когда они подъехали к дому из красного кирпича, в котором прошло ее детство, Алиса подалась вперед. Дом остался таким же, как и в ее воспоминаниях, хоть и прошло три года. Она вошла внутрь следом за матерью.

Входная дверь решительно захлопнулась в тот самый миг, когда синяя бабочка к ней подлетела. Существо сердито стукнулось о дерево, а потом вспорхнуло к окну и принялось беззвучно биться в стекло.

Алиса стояла в центре большой прихожей, чувствуя легкое разочарование. Снаружи дом выглядел как прежде, а вот внутри было темно и холодно. Нигде не горел огонь — приветствие усталым путникам, а в воздухе пахло пылью.

— Где Мэри? — спросила Алиса.

— Боюсь, я ее рассчитала. Я вполне в состоянии сама вести дом, — ответила Хелен.

Она потянулась к сумке дочери, чтобы отнести в ее комнату, как сделала бы Мэри, но Алиса успела схватить сумку первой. Не хватало еще, чтобы мама ей прислуживала.

Слегка поежившись, девушка вошла в гостиную, намереваясь разжечь огонь в камине, но открывшееся ей зрелище заставило замереть на месте. Половина мебели исчезла, в том числе большая красная кушетка и обитое мягким плюшем кресло, которое Алиса всегда обожала. Пропал даже сервант, теперь о нем напоминал только оставшийся на полу след.

Мать неловко улыбнулась, увидев удивление на лице дочери, и пошла вниз.

— Внизу всегда теплее, — заметила она.

В кухне, расположенной на цокольном этаже, Хелен выхватила из буфета чашки, блюдца и расставила на столе, чтобы выпить чаю. Алиса заметила несколько новых морщин на лице матери, а также несколько седых прядей в ее волосах. Нахмурившись, она пригляделась к матери внимательнее. Хелен, и прежде довольно стройная, похудела еще больше, а ее руки слегка дрожали, когда она снимала с плиты закипевший чайник. Похоже, годы ее не щадили.

— Итак, — заговорила Хелен, нарушая молчание. — Письма от тебя приходили нечасто. Все это время я даже толком не знала, где ты находишься.

— О мама! «Чудо» привезло из Китая сотню сортов чая! — живо начала рассказывать Алиса, на время отогнав от себя тревогу о матери. — А еще шелка таких цветов, каких ты в жизни не видела. Я встречалась с императорами и нищими... праведниками... и пиратами!

Улыбка Хелен померкла.

— И тебе никогда не бывало страшно? — спросила она с тревогой, наливая кипяток в заварочный чайник.

— Если я боялась, то думала об отце, — призналась Алиса, устраиваясь в деревянном кресле-качалке перед печью.

— Ты говоришь в точности как он. Он бы тобой очень гордился. И все же, дорогая моя, как ты могла задержаться на целый год? Когда тебе будет столько же лет, сколько мне сейчас, ты поймешь, что время — очень суровый господин.