Дмитрий Орёл - Мю Цефея. Игры и Имена

А если нет, найдется ли для Обри место в этом мире?

«Как же хочется курить».

По крайней мере, это желание точно было ее собственным.

Мы одни в этом доме. Это северный ветер…

Из хриплых колонок сочится Гребенщиков.

Лада не любила эту песню, но переключать поленилась. Дурацкое сочетание — Аделаида Ивановна. «Это все твой папаша чокнутый», — бросила как-то мать, но дальнейшие расспросы об отце пресекла. Ровно ничего Лада о нем не знала — даже отчество ей дали в честь деда. Да и как матери было к отцу относиться? Она поднимала дочь одна. Растила, учила. Третий курс за плечами. Лада и сама крутилась, как могла: весной подтягивала школоту по биологии, на каникулах нанималась официанткой в кафе на Гагарина.

Мы у него в ладонях.

Проигрыш из-за плохой акустики походит на птичий клекот.

Свободное от работы время Лада старалась тратить с пользой. Мама опять начала сдавать. Заговаривалась, вспыхивала по поводу и без повода. Если придется класть ее в больницу, как три года назад, будет не до учебы. Поэтому Лада и на каникулах вовсю перерывала интернет в поисках материала для будущей дипломной работы.

Но северный ветер мой друг, он хранит то, что скрыто.

На сегодняшний вебинар Лада записалась чуть ли не за месяц. Колокольцев Денис Александрович, доктор наук, профессор, питерская лаборатория алгоритмической биохимии. На фотографиях с сайта лаборатории красовался эффектный, плечистый, почти не тронутый сединой мужчина в ладно сидящем пиджаке. Вердикт Ленки, задушевной Ладиной подружки, гласил: не чета нищим пермским студенточкам. Да она ни о чем таком и не думала, но свое имя — Лада Ларина — и пароль в форму для входа впечатала с предвкушением…

Уже на первых слайдах она поняла, что переоценила свои возможности. Денис Колокольцев, как запросто представился лектор, сыпал мудреными терминами — одномолекулярное секвенирование, геномный ассемблер, — и Лада быстро бросила попытки вникнуть в суть. Свернулась поудобнее в кресле и стала слушать голос Колокольцева. Глубокий, завораживающий — вот уж кому дряхлые колонки не помеха.

И он сделает так, что небо будет свободным от туч.

Из уютной полудремы Ладу вырвал дверной звонок. Она метнулась в прихожую, открыла матери дверь, чмокнула в щеку, забрала пакет с продуктами, впорхнула в кухню, включила чайник — все одним плавным несуетливым движением, за которое ей прочили блестящую официантскую карьеру. Компьютер вдогонку просигналил вызовом скайпа.

Мать, разувшись, вошла следом, грузно опустилась на табуретку. Растрепавшиеся волосы, поплывшая фигура, морщинки — по контрасту Лада вдруг остро вспомнила свою самую первую линейку: залитый солнцем школьный двор, полный первоклашек, новеньких портфелей, астр и гладиолусов, красавица-мама прижимает ее к себе и шепчет: «Ты моя девочка, я тебя никому-никому…»

— Никому не отдам, — внезапно сказала мать. Лада вздрогнула — в последнее время мама все чаще разговаривала сама с собой, а теперь еще и начала попадать в такт чужим мыслям. — Слышишь, Аделаида? Ты мою белую юбку спрячь и никому не отдавай. Я тебе перешью.

Лада налила чай, поставила перед матерью вазочку с печеньем и молча выскользнула из кухни.

А в скайп продолжали постукивать. Макс. У обоих научным руководителем была доцент Петраковская, только Ладе писать дипломную работу еще предстояло, а Макс свою уже защитил с блеском и важно поговаривал про аспирантуру.

Он худощав, белобрыс и серьезен, носил очки в тонкой оправе, ездил в универ на «Тойоте» — подарке родителей к совершеннолетию — и пытался ухаживать за Ладой. Перспективный кадр, по вескому Ленкиному мнению. Но Лада не торопилась заводить роман — Макс порой ее здорово раздражал.

Вот и сейчас в чате высветилось «Привет! Как дела?» с педантично расставленными знаками препинания и заглавными буквами. «Извини занята мама пришла», — отбила Лада. «Жаль, надеялся, что ты наконец уделишь мне внимание. Доброго вечера. Поклон Анастасии Ивановне». — Макс любил при случае щегольнуть старомодным воспитанием. «Какие мы обидчивые», — фыркнула Лада и переключилась на вебинар.

За время ее отсутствия лекция закончилась, слушателям предложили задавать вопросы, и разговор свернул на обсуждение эволюционной теории.

«Разве последние исследования не доказывают крах идеи мусорной ДНК?» — спрашивает кто-то с ником Rostov.

— Напротив, первые оценки генных останков показывали цифры в районе десяти процентов. То, что часть некодирующих последовательностей функциональна, допускалось с самого начала, наша лаборатория внесла свой вклад в исследование механизмов активации…

«А что вы думаете о работах Бихи, о разумном замысле? Как вам его Грань эволюции?» — еще один вопрос выхвачен из чата, и снова Колокольцев на высоте:

— Шаг назад по сравнению с пионерской работой. В гипотезе нередуцируемой сложности есть рациональное зерно, правда, скорее, в плане необходимости более детального изучения механизмов… А сказать, что за новые виды отвечает некий интеллектуальный агент в геноме, — по сути, возврат к доисторическим теориям ортогенеза.

— Вам знакомы труды Антуана Валерьевича Теремкова? Студентом, еще в СССР, за двадцать лет до Шапиро он разработал концепцию ДНК-компьютера. Более того, предположил, что внутри клеток спрятан своего рода вычислительный комплекс, который рассчитывает нужную мутацию. Предсказал, что в ДНК разных организмов должны существовать одинаковые элементы, что-то вроде меток, за которыми и расположены «темные» участки, используемые для расчетов. А его упрятали в психушку.

— Есть такое выражение — «Бог белых пятен», загуглите. Неопубликованная статья Теремкова, где он делает ряд подтвердившихся предсказаний, в том числе по наличию ультраконсервативных элементов ДНК — сплошной фейк охотников за сенсациями. Утверждают, что и самого Теремкова не было.

Лада встрепенулась. Голова сегодня работала на удивление хорошо — знакомое ФИО сразу вызвало нужные ассоциации. Нашарила мышку, щелкнула курсором в строку чата и, радуясь возможности хоть чем-то отличиться в ученом разговоре, напечатала: «А вот и неправда, был такой Теремков!))) Учился у нас в универе, преподы до сих пор вспоминают. Кажется, даже преподавал».

Профессор Колокольцев, как видно, успевал говорить и читать одновременно, потому что прервался на полуслове и, помолчав, сказал:

— Ага, приятно видеть, что в нашем обществе есть коллеги Антуана Валерьевича… Что ж, друзья, мы остановились на…

Лада готова была поклясться, что голос профессора Колокольцева дрогнул.