Дмитрий Орёл - Мю Цефея. Игры и Имена

На чад от раскаленной сковородки выплыла из своей комнаты мама — бледная, в домашнем халатике. Постояла в дверях кухни, оглядывая Ладу, покачала головой:

— Куда бы ты ни собиралась в такую рань, дочь моя, сначала ты сходишь в аптеку.

Пока Лада бегала за валидолом, пока дожидалась автобуса, время ушло, и на условленное место встречи у фонтана она явилась последней. Уже издалека она поняла, что ее бойкая подружка замлела от Колокольцева точно так же, как и вчерашние девицы. Вертелась перед ним, заглядывала в глаза, жеманно поправляла короткие волосы — и едва ответила на Ладино «привет», словно не желала узнавать лучшую подругу.

Платье уже не казалось таким нарядным, а день — чудесным, и будто чей-то острый коготок неприятно царапал Ладу, когда она плелась за сладкой парочкой через ботанический сад к дальнему корпусу, где располагалась библиотека. Что они в Колокольцеве находят, почему так и вешаются на шею? Как они не видят холодный интерес в его взгляде — интерес ученого к лабораторной крысе, а не мужчины к женщине? Почему она вовсе не испытывает желания стелиться ему под ноги, хотя провела в обществе профессора гораздо больше времени? И почему — если уж на то пошло — вчера перед гостиничным зеркалом тот же холодок Лада заметила в собственных глазах?

К реальности Лада вернулась в библиотеке, ключ от которой безропотно отдала им старушка-вахтерша. Ленка вынесла откуда-то из подсобки стопку доисторических картонных папок на веревочных завязках и водрузила ее на стол перед Колокольцевым. Лада, не спрашивая позволения, подтащила стул и пристроилась рядом.

При виде статей Колокольцев преобразился и снова стал тем молодым профессором, с которым она познакомилась в интернете. Он представлялся ей теперь кем-то вроде индийского бога Шивы. Его руки жили независимо от него: развязывали веревки, переворачивали и отбрасывали страницы, буквально порхая от одной к другой. Когда он начинал говорить, объясняя выкладки, у Лады замирало сердце.

— Смотри, вот здесь еще простейшая логика, элементарные операции, хотя и раньше Эдлмана… а потом сразу целые программы, механизмы параллельных вычислений.

Конечно, он проговаривал все это больше для себя, объясняя неясные моменты, но ей нравилось думать, что он старается для нее, скромной студентки-четверокурсницы.

— Ага, тебе понравится! Инструкции, как находить… это можно назвать вычислительными участками. Везде! Хоть у людей, хоть у мышей или даже насекомых.

Она едва успевала следить за его мыслью, за мельканием синих строк, нуклеотидных последовательностей на желтоватых листах под его пальцами.

— Здесь все по-другому. Не так, как в дурацкой псевдостатье. То, что ядра делают эти вычисления, чтобы рассчитывать положительные мутации, — только первая версия.

В раскрытую форточку в зал влетела ласточка, стала биться о стены. Лада на миг почувствовала себя этой птицей, глупой, заблудившейся…

— Но почему? — Кое-что она все-таки понимала, или это ее мозги просто вновь встали на место. — Ясно же, этот участок эмулирует изменчивую среду! Как раз туда чаще всего идут внешние врезки. Дрейф таких же участков ДНК от других организмов.

— Так, да не так. То есть этот процесс присутствует, в целом ряде мест моделируется взаимодействие мутирующего потомства со средой. Я тоже сначала думал, что это главное. Но это даже не тридцать процентов загрузки. Основное — вот здесь! Он искал, как доказать. Спланировать эксперименты, пусть средств тогда и не хватало…

Лада ждала продолжения, но вмешалась Ленка. Погладила Колокольцева по плечу и проворковала:

— Вы не устали? Уйма ж работы, бедный вы наш! Может, я могу чем-то помочь?

Профессор думал одно мгновение.

— Мне нужны эти бумаги! Я бы забрал их… привести в систему до конца. Все равно их здесь некому оценить.

А? Как он может, нехорошо же! Даже Ленка отшатнулась:

— Ой, я не могу, что вы! Нам не положено!

Но Колокольцева было уже не остановить. По крайней мере, не библиотекарше. Он развернулся, глянул Ленке в глаза.

— Ну, хорошо. Я, и верно, устал. Расскажешь, что еще есть интересного в твоем мире полок, книг и стеллажей? Нет? Ну, хотя бы пойдем, согреем чайник… У тебя ведь есть чай?

Положил руку ей на талию и мягко подтолкнул к стеллажам. Лена радостно поддалась, засеменила вперед, и они скрылись в полумраке.

Лада рассеянно достала самую последнюю папку, начала смотреть. Почерк изменился по сравнению с прочитанными ранее листами, сломался, словно в жизни Теремкова произошло что-то нехорошее, стал еще более торопливым и менее разборчивым.

Говорили ведь, он сошел с ума?

Похоже, она совсем перестала понимать автора, не видела, куда ведут все эти каскады операций, врезок, сборок. Формулировки перепутались окончательно…

«По сути, жизнь вокруг — глобальный вычислительный процесс, а… (неразборчиво) … в целом — многопроцессорный комплекс, в котором каждое живое существо — отдельный процессор».

О чем это он? Что вычисляет этот процесс? Какая задача стоит перед комплексом? Кто ему ее поставил? Сплошные вопросы без ответов. Можно ли вообще с ним общаться? Нет, это не для ее мозгов.

И в самом конце: «…я себя исчерпал. Кому интересно, ищите здесь…» — и опять цепочки нуклеотидов.

Лада, сама не зная зачем, фоткнула лист, раздраженно отбросила папку и отправилась на поиски подруги и Колокольцева. Самое время успокоиться, попить чайку…

Она нашла их в самой глубине книгохранилища. Разомлевшую, с запрокинутой головой и закрытыми глазами Ленку и обнимавшего ее плечи Колокольцева.

— Ну, сделаешь? Отдашь бумаги? — требовательно спрашивал Денис, сжимая податливое Ленкино тело.

— Да… Конечно. Бери. Бери. Бери, — повторяла девушка шепотом.

Ладе стало противно. Она отвернулась и бросилась вон из библиотеки.

Пусть делают, что хотят. Опять она одна… плетется, как дура, по дорожкам ботанического, каблуки проваливаются в гравий, и птица где-то клекочет, как «Аквариум» в испорченных колонках… Ну почему, почему, когда ей кто-то так нужен рядом — ощутить тепло, никого нет? Ни мамы, ни предательницы Ленки, даже этого очкастого комедианта Макса!

На выходе с территории университета Лада столкнулась с Максом лоб в лоб и тут же забыла о том, что только что хотела его видеть. Не воспринимала она его всерьез, и все тут. Подумаешь, поцеловались разок на вечеринке.

— Лада! Что-то случилось? Я тебе столько сообщений отправил… Ты в порядке? Он тебя обидел? — Ну вот, сейчас заведет шарманку…

— В порядке! — отдышавшись, ответила она. — Но ты можешь помочь. Если объяснишь, что это такое.

И сунула ему под нос мобильник с цепочкой аминокислот. Коротко объяснила: ДНК-компьютер, все дела.