Р. А. Сальваторе - Вектор-Прайм

Йомин Карр почтительно поклонился.

— Пора, — произнес он, с удовлетворением перейдя на родной язык.

— Ты заглушил станцию? — осведомился исполнитель.

— Я сделаю это немедля, — сообщил Йомин Карр.

— Так делай, — повелел исполнитель и разорвал связь. Он не стал уточнять, был ли получен сигнал, — это и так было ясно без слов. Виллип вывернулся еще раз, превратившись обратно в сморщенный комок.

Воин вновь подавил желание взять второго виллипа, напомнив себе, что нужно поторопиться, потому что исполнитель не потерпит от него промашки в этот критический для всего вторжения момент. Он поспешил на другой край комнаты, к своему шкафчику, и извлек оттуда небольшой ларец. Дважды поцеловав его и пробормотав короткую молитву, он открыл ларец. Внутри лежала статуэтка самого прекрасного существа для Йомин Карра и всех воинов юужань-вонгов. Существо напоминало массивный мозг с единственным огромным глазом и сморщенной пастью. От мозга отходили многочисленные щупальца — одни короткие и толстые, другие потоньше и подлиннее. Это был Юн-Йаммка, известный как Сокрушитель, — юужань-вонгский бог войны.

Йомин Карр вознес еще одну молитву Юн-Йаммке — куда более обстоятельную, после чего снова поцеловал статуэтку и вернул ее в ларец.

Как было заведено у воинов на заре истории, он облачился в одну лишь набедренную повязку, выставив напоказ татуировки и налитые мускулы. В руках он сжимал обоюдоострый нож-куфи — грубое, но эффективное оружие, также восходящее ко временам славного прошлого юужань-вонгов. Йомин Карр счел такую церемониальность подходящей для его предстоящих свершений, призванных стать промежуточным шагом между появлением передового отряда и последующим завоеванием. Высунув голову наружу, он убедился, что в коридоре никого нет, и босой побежал по территории комплекса, не издавая ни малейшего звука. Он понимал, что выскользнуть наружу без человечьей маскировки будет непросто, зато никто не сопоставит его в родном обличии с тем Йомин Карром, которого все знают. К тому же, если его заметят, появится веская причина совершить убийство, а жертва Юн-Йаммке в эту судьбоносную ночь будет более чем уместна.

Ночная прохлада лишь вдохнула в юужань-вонга новые силы. Кровь забурлила в жилах от предвкушения опасности и осознания того, что Великая доктрина вот-вот должна воплотиться в жизнь. Взбежав по лестнице, он перемахнул через стену и, не задумываясь, спрыгнул на полосу расчищенной земли позади.

Далекий рык красногривой пумы не заставил себя ждать. Сейчас он вторгся во владения этого хищника, но Йомин Карр и сам был охотником. Мысль о том, что он может столкнуться со стосорокакилограммовым зверем и испытать на прочность его десятисантиметровые когти, огромные лапищи и длинный хвост с крепким, как дубина, костистым бугром на конце, только придавала ему азарта. Воин был готов бросить зверю вызов. Сердце у него в груди неистово колотилось, и добрая схватка определенно помогла бы ему выпустить пар.

«Нет, только не сейчас», — одернул он себя, так как ноги и впрямь готовы были понести его в чащу джунглей в предвкушении встречи с красногривой пумой. И он побежал туда, куда и собирался, — к высокой каркасной вышке — единственной постройке за пределами стен комплекса. Внимательно осмотрев толстый кабель, который тянулся от станции к основанию вышки, воин потянулся к нему с ножом.

«Нет, его будет слишком легко починить», — понял Йомин Карр, а взгляд его тем временем перемещался все выше и выше. К счастью, просвет между поперечными балками был не так уж велик, и Йомин Карр решительно полез на вершину стометровой вышки, крепко обхватывая руками перекладины и рывками подталкивая себя вперед. Вниз он даже не смотрел, полностью сосредоточившись на цели — распределительном блоке и отходящем от него кабеле.

Неистовый холодный ветер силился сорвать его с вышки, и это натолкнуло воина на мысль. Он подобрался к тому месту, где кабель соединялся с распределительным блоком, и увлеченно принялся за дело: расшатал заклепку там, ослабил винт здесь. Если кто-то проследит весь путь кабеля до самой вышки и наконец найдет неисправность, то спишет ее происхождение на порывистый белкаданский ветер.

Убедившись, что соединение нарушено, Йомин Карр начал поспешно спускаться. По его прикидкам, входящий сигнал уже приближался к сектору L10, а путь еще предстоял неблизкий. Воин спрыгнул с высоты нескольких метров, перекатился и выпрямился во весь рост, оказавшись рядом с идущим по земле кабелем. На этот раз противиться искушению было невозможно; в конце концов, это был кабель связи, и значительный ток по нему не бежал. Юужань-вонг поднес кабель ко рту и принялся яростно жевать его. Когда он прогрыз изоляцию и во все стороны полетели искры, уколы боли на губах доставили ему извращенное удовольствие.

О да, они найдут эту поломку и устранят ее. А потом вернутся в помещение и поймут, что связь все равно не работает!

Его рот, щеки и подбородок пропитались кровью, а на носу — и без того искривленном и приплюснутом на одну сторону — зияла рана, тянувшаяся через обе ноздри. Воин поспешил было обратно в исследовательский комплекс, но остановился, уловив краем глаза какое-то движение. Припав на одно колено, он с широкой ухмылкой поднял с земли красновато-коричневого жука с крючковатыми жвалами и выступающим трубчатым языком.

— Ты мой ненаглядный, — удовлетворенно прошептал он. Йомин Карр не видел ни одного из этих жуков с тех самых пор, как прибыл на Белкадан и привез их с собой. Было радостно узнать, сколь долгий путь они проделали по поверхности планеты. Скоро Данни Куи поймет, почему ее драгоценные закаты теперь окрашиваются в такие необычные цвета.

Вспомнив о том, что промедление смерти подобно, воин отпустил двибита и бегом бросился к станции. Могучим прыжком взлетев на трехметровую стену, он спрыгнул на той стороне и продолжил бежать, пока не оказался внутри комплекса. Неслышно ступая по темным пустым коридорам, он добрался до своих покоев, где вновь облачился в углита-маскуна.

Создание окутало его, впившись в кожу тысячами крошечных усиков. Пронзившая воина боль была восхитительна, она заставляла вздрагивать от удовольствия. Подойдя к зеркалу, Йомин Карр убедился, что чужая кожа сидит на нем как влитая.

Затем он достал еще один ларец и осторожно снял крышку. Внутри сидел небольшой извивающийся червяк. Воин поднес ларец к уху и легонько наклонил. Червяк мгновенно отреагировал — пополз вперед и скользнул прямо в ушную впадину юужань-вонга. Сунув палец в ухо, Йомин Карр убедился, что хвост тизочервя не торчит наружу, и легоньким нажатием велел приступать к работе. Секундой позже он ощутил легкую вибрацию. Алхимики юужань-вонгов специально вывели тизочервей, чтобы переводить с других языков. Несмотря на скромные размеры, черви могли хранить колоссальные объемы информации и передавать ее хозяевам на подсознательном уровне. Даже сейчас, когда Йомин Карр покидал комнату, тизочервь не останавливался ни на минуту, обучая его языку, самому распространенному в этой галактике.