Максим Бондарчук - Энигма [СИ]

Босс для него был как отец, если такое сравнение вообще было к месту. Стив не помнил свою родню и смутно припоминал лицо матери, умершей, когда ему едва стукнуло шесть. Потом этот старикан принял его к себе. Взял так сказать опеку над обреченным ребенком, который по всем правилам и законам железобетонных джунглей обязан был пасть жертвой местных каннибалов. Наверное, для него это было бы лучше, но жизнь, как строптивая женщина, распорядилась иначе.

— Я не опоздал, — огрызнулся Стив в ответ.

— У тебя минута, чтобы дотащить свою задницу до раздевалки и вернуться к комбайну. Если в течение этого времени тебя не будет на месте — премии не увидишь как собственных ушей!

Он ушел, утонув в железных переплетениях громадного цеха, а с ним пропал и крик. В раздевалке уже топилось куча народу. Взрослые мужчины, старики, даже молодняк, едва оперившийся, пыхтел самокрутными сигаретами, глотая дым как заправские курильщики со стажем. Кашляли, разрывая легкие.

С ними общения никогда не складывалось, но казалось им самим было хорошо от этого — здесь не любили болтовни. Крутость измерялась показателями. Передовики всегда бывали в почете, даже если рекорды уже давно остались позади.

— Ты слышал о ней, — шептались мальчуганы в углу. — Я думал это бред, а оказалось все взаправду.

— Да ладно?

— Клянусь! Я влил туда несколько сот кредитов и уже почти купил все необходимое для «погружения». Осталось только поднакопить на билет в один конец и пусть тут хоть все пойдет по буеракам, я окажусь в ней.

Наконец прозвенел звонок. Почти такой же, как и его будильник, только усиленный раз в двести.

Он заставил два десятка мужчин подпрыгнуть со своих мест и сломя голову помчаться к машинам и пультам управления. Работа началась.

— Итак, мальчики мои, сегодня у нас приличная партия с окраин нашей безграничной вселенной. Кто кого победил сказать трудно, но заварушка видимо была что надо. Два громадных сухогруза сегодня выбросили нам эту замечательную партию и мы, как лучшие представители профессии, должны переработать ее всю за сегодняшнюю смену.

Такой агиткой начинался почти каждый день. Слова не менялись годами и приедались почти сразу, если рабочие не обращали на все это внимания. Стив был почти такой же как и все. Священные войны его почти не интересовали. Они были далеко, а жизнь проходила рядом. Кто и когда там умер и был ли он героем или просто погиб как последний трус — для него не имело абсолютно никакого значения. Работа оставалась работой, все остальное отходило на второй план.

Внутри кабины все пропахло маслом. Кондиционер не работал уже бог весть сколько лет и починить под честное слово никто не брался. Каждая машина была полностью на обеспечении его пилота. Любая неисправность, любой «косяк», авария или утечка топлива — все записывалось на счет работника, поэтому каждый из них старался как можно бережнее относиться к своему второму рабочему месту.

Передернув рычаги и ударив по педалям, комбайн двинулся к складу. Трясясь как паралитик, машина едва набирала треть своей номинальной скорости, но спешить было некуда. Стив не рвался в передовики, не любил демаршей и ритуальных танцев вокруг своей получки. Его интересовало лишь то, что сейчас находилось далеко от его места. Компьютер. И тот мир который давно был загружен на внешний носитель, дожидаясь своего героя.

Рация зашипела. Старик был на связи.

— Ты где? — послышался хриплый голос.

— Подхожу к складу.

— Ты уже должен быть там! Что с тобой, Стив? Ты опять сам не свой. Вторая неделя как пошла, а ты будто на зомби похож.

— Со мной все в порядке. Я следую строго по графику.

— От нас требуется полная отдача. Только так мы сможем дать нужный результат.

«Какой к черту нужный результат» — пролетело у него в голове и Стив снизил громкость рации до минимального. Его тошнило от всей этой пропаганды. От лозунгов и призывов, от рекордов по добыче и плавке. Все это шло мимо него и он всеми силами старался абстрагироваться от этого подальше.

— Ты меня хорошо понял?!

Несмотря на низкую громкость, его голос буквально вырвался из динамика, когда комбайн уже подошел к складу.

— Я уже у склада. Скоро буду с металлом в цехе.

И отключил рацию.

Двери распахнулись и перед взором глазастого комбайна открылся вид на настоящий могильник некогда работавших машин и боевых роботов. Все это оказалось искорёжено, разорвано взрывами, прямыми попаданиями снарядов в корпус боевых единиц и просто сваленного в кучу хлама, свезенного с ближайших планет для дальнейшей утилизации.

Стив не был ни рад, ни опечален такому виду. Все это удавалось видеть ему чуть ли не каждый понедельник, садясь в кресло своего старого комбайна и вывозя отсюда в последний путь остатки былого величия человеческой цивилизации.

И в этот раз ничего не изменилось. Хваткие клещи комбайна схватили несколько толстых и широких кусков металла, подняли их к верху, стряхнув на землю несколько прицепившихся обломков, после чего, усилием двух гидравлических мышц разорвали на части, сделав крупные куски более транспортабельными для утилизации. С одним из таких он и вернулся в цех. В пламенном жерле одного из колодцев, где топилась и плавилась даже самая прочная сталь, температура достигала своих потолочных значений. Уже на подходе ему стало невыносимо находится рядом с огненной бездной, где только что на его глазах буквально растворилась, словно сахар в горячем чае, часть боевого робота. Не теряя времени, Стив перевел рычаги управления вперед, заставив комбайн содрогнуться, подняв клешни с зажатым в них куском металла и с грохотом опустить вниз, расплескав от такого удара несколько крупных капель расплавленного металла прямо перед собой.

Чудовище приняло жертву. Проглотило в считанные секунды. Довольно булькнув и изрыгнув из себя два небольших фонтана кипящей жидкости, колодец вновь потребовал подношений.

Дело было сделано.

— Ну что там у тебя, — послышался тихий голос старика. — Черт, Стив, не стопори очередь, помимо тебя тут еще несколько десятков работников. Будь добр, пододвинь свою задницу в сторону и не мешай!

Он опять был зол. Впрочем, ничего нового в яростном крике своего старика он не услышал. Ему вообще уже очень давно все стало безразлично. Работа, люди, находившиеся здесь, налаженный процесс. Он возвращался вновь и вновь к складу, чтобы сделать одни и те же манипуляции: поднять-разорвать, удержать-утопить. Потом снова: поднять-разорвать… поднять-разорвать… и так до тех пор, пока не заканчивался груз. Не добавляло радости и то, что каждый день проходил только так. Никаких отдельных работ, никакой импровизации. За тебя думали, тобой командовали, ты лишь исполнял. В графе права, договора, который заключали все работника завода, значилось лишь одно: РАБОТАТЬ. Ни больше, ни меньше. Если что-то не устраивало — выход всегда находился в одном направлении. Недостатка в рабочих здесь не было никогда, а вот мест — в обрез. Случались даже убийства ради работы. Убивали по заказу, от зависти, от безысходности, но всегда цель была одна — рабочее место. И каждый кто работал здесь прекрасно это понимал. Терпели не все, но мириться приходилось каждому.