Дмитрий Тагунов - Меня нет [Сборник]

— Эта идея ещё глупее предыдущей, — низко поклонившись богам и коснувшись лбом пола, спокойно проговорила Ханна.

— Мама, я всё обдумал…

— Кланяйся, — Перебила сына старуха. Эрнан покорно стукнулся головой об пол. Затем выпрямился и скосил глаза на мать.

— Я всё обдумал, это хороший вариант. У тебя здесь много места, а вокруг живёт немало папаш, которые не знают, чем занять своих мальчишек. Мы легко заработаем…

— Никаких «мы», — отрезала Ханна. — Твой отец — да позаботятся о его душе боги! — непременно переломал бы тебе руки, если бы был жив. Не смей никому показывать своё искусство. Даже слышать не хочу о боевой школе. — И, видя, что Эрнан снова готов ей возразить, поспешно заявила: — Довольно! Этого не будет.

— Я почти ничего больше не умею.

— А ты кланяйся. Давай-давай. Может, боги-покровители сжалятся над тобой, таким непутёвым, и подскажут решение.

И сама подала пример почитания небесным покровителям.

Эля, затаённо наблюдавшая за их беседой, перевела взгляд на статуи. Определённо, это были те же самые образы, что и высеченные на склоне горы. Вот, значит, кто это такие. Боги-покровители. Вчера вечером в молельне было темно, и девочка не смогла рассмотреть статуи внимательно.

— Кажется, за нами подглядывают, — услышала она голос бабушки и, встрепенувшись, заметила, наконец, её насмешливый взгляд. — Ну-ка выходи, маленькая шпионка.

Эля, виновато опустив голову, медленно подошла к старухе.

— Я не хотела подглядывать, честно, — попыталась оправдаться она, но затем поняла, что на неё не злятся, и сразу расслабилась.

— Папа научил тебя почитанию богов? — поинтересовалась Ханна и, когда девочка отрицательно покачала головой, с укоризной глянула на сына. — Твоя дочь даже не знает, кого мы должны чтить превыше всего.

Эрнан сконфузился и не нашёл, как оправдаться. Старуха снова повернулась к внучке.

— Ну, малютка, расскажи, что ты знаешь о богах?

Девочка деловито задумалась.

— Они сильные. Всё могут. Их трое. — Она сосредоточенно загибала пальчики на своей маленькой ладошке. — А ещё они очень красивые. Особенно их лица, которые сделаны на горе.

Эля замолчала, увидев, как изменились вдруг лица родных. Отец смотрел на неё так, словно впервые увидел. Глаза бабушки расширились, и всем видом она выражала крайнее замешательство.

— Повтори-ка, малютка, где ты видела лики богов?

— На горе. На той, которая самая высокая!

— Ты не обманываешь меня? — не унималась бабка. — Ты сама их видела?

— Да, сама, — уверенно кивнула девочка, не помнимая, почему это важно.

— Ты что-нибудь знал об этом? — развернулась Ханна к сыну и, когда тот отрицательно покачал головой, тихо вздохнула. — Я всегда знала, что ты дурак, но чтоб настолько… Кланяйся! Весь день! А мы с тобой, малютка, сейчас пойдём гулять!

Старуха взяла девочку за руку и потянула к выходу из дома.

— Куда ты ведёшь её? — спросил ей вслед Эрнан.

— К старосте. У него, между прочим, гостит жрец Арман. Очень кстати, что он здесь. Если он скажет, что у Эли дар, ты больше никогда не будешь голодать. Кланяйся!

Эрнан поспешно склонился перед статуями.

При слове «староста» Эле невольно представлялся старый, бесконечно мудрый человек с длинной седой бородой, а потому она несказанно удивилась, когда старостой деревни оказался вполне ещё молодого вида человек приятной наружности, а вовсе не его компаньон, тот самый упоминавшийся бабушкой жрец Арман, действительно пожилой человек в традиционных белых одеждах и с коротким посохом в руках. Они сидели в саду перед большим белым домом с красными перилами. Староста, которого звали Говур, снисходительно улыбался гостям, не особо веря в то, что они рассказали.

Арман не улыбался. Он не отрываясь смотрел на девочку, которая пряталась за старухиной рукой, взволнованная непривычным вниманием старших. Много раз приводили к Арману людей, которые якобы могли видеть лики богов на горе, но раз за разом оказывалось, что это либо ошибка, либо просто очередная попытка прикоснуться к ритуальным таинствам и стать чуточку богаче.

Жрец был стар, и он был бы рад передать хоть кому-нибудь свои обязанности, но, увы, люди с истинным даром рождались чрезвычайно редко, а в предгорной долине проживало не так уж много народу. Сухая статистика была против того, чтобы Арман сложил с себя свои приевшиеся за годы служения обязанности. И всё же он не терял надежды.

— Подойди ко мне, девочка, — мягким, приятным голосом попросил жрец. Эля испуганно прикрылась бабушкиным рукавом, но Ханна подбодрила её.

— Иди, золотко, не бойся. Я буду рядом.

Решившись, Эля встала перед стариком, опустив глаза. Жрец спросил:

— Правда ли, что ты видишь лики богов на горе?

— Да, — последовал негромкий ответ. — Разве это плохо? Я ни в чём не виновата.

— Никто тебя ни в чём не обвиняет. Подойди, покажи, на какой горе ты видишь головы богов. — Девочка подняла взгляд и указала в сторону прекрасно видимой из любой точки деревни горы.

— Вон на той!

— Хорошо, — кивнул Арман. — А теперь перечисли имена богов слева направо.

Эля удивлённо захлопала ресницами.

— Я не знаю их имён.

Жрец бросил короткий взгляд на старуху, но та лишь пожала плечами, как бы говоря, что совершенно к этому непричастна.

— Тогда просто опиши их одного за другим.

Эля кивнула и присмотрелась к горе внимательней.

— Тот, что слева, — начала она, — совсем лысый, и у него раскосые глаза.

— Это великий Целитель, — мягко улыбнувшись, пояснил жрец.

— Второй очень красивый. У него вьющиеся волосы и лента на голове.

— Бог Тучевод.

— А третий сильный, широкий, с бородой, — описала она последнюю горную скульптуру.

Арман кивнул.

— Всё верно. Это бог Кузнец. Скажи, какие эмоции ты видишь на их лицах?

Эля нахмурилась.

— Ну, они улыбаются. Ой, и, кажется, Целитель подмигивает!

Жрец резко поднялся с места, осенив себя знаком благодарения богам.

— Наконец-то это случилось! Говур, собирай жителей, я хочу немедленно сделать объявление!

— О чём? — опешил от такой просьбы молодой староста.

— Теперь у меня есть преемница.

Лицо жреца засияло от счастья.

События развивались стремительно. Оказалось, что скульптурную группу на горе практически никто не видит, кроме старого жреца и маленькой Эли. Как объяснил Арман, этот дар проявляется примерно у одного человека из десяти тысяч. В самой деревне живёт четыреста человек, а в остальной долине ещё около тысячи. И среди них всех нет больше никого, кто обладал бы чудесным даром.

Эля никак не могла поверить, что так ясно и чётко видимые ею головы богов остаются невидимыми для окружающих. Это было странно и как-то неправильно.