Дмитрий Тагунов - На пороге [Сборник]

На пути в коридоре ему встретилась Ольга.

— Что происходит, Федя? — испуганно спросила она. У неё был очень взволнованный вид, она ничего не понимала.

— Потом, потом! — крикнул ей Ложкин, пробегая мимо. Его буквально вынесло из здания желание поскорее найти себе транспорт, но прямо на пороге он остановился, с ужасом глядя в небеса.

Наверху открылся ад. Тысячи дарков и лайтов роились над землёй, а полнеба заслонила собой гигантская выросшая до четырёх километров чёрная сфера. Ложкин вдруг увидел космолёт Светы — он узнал его сразу, мгновенно. «Стэн» — там, у неё. И она несла оружие своему хозяину.

— Дрянь, — не сдержал чувств Ложкин, видя, как маленькая чёрная сфера становится частью большой.

Он сплюнул. Вытер рукавом сочившийся кровью лоб и стал наблюдать за развернувшимся сражением. Дарки, осознав, что им уже не нужно прикрывать вырвавшуюся из лаборатории Свету, метнулись к своему повелителю, становясь его частью. Лайты перестроились, нанося массированные слаженные удары по гиганту, но Бессмертный словно не замечал их усилий. Крейсеры поддержали лайтов огнём. Небо окрасилось красным от вспышек орудий. Волны смертоносного излучения прошлись по пространству. Воздух заколебался, исказился рябью. Слышался нарастающий нестерпимый грохот.

И тут Главный ответил. Летавшие кругом лайты вдруг «встали» в воздухе, словно некая невероятная сила заставила их остановиться. Затем они снова начали движение, но теперь в их полёте не было свободы. Белые сферы сталкивались друг с другом. Одних притягивало к чёрному гиганту, других с силой бросало на землю. Корабли людей тоже не остались без внимания. Их потянуло вниз, безудержно, непреклонно. Чёрный великан притягивал их как рыбак, вытаскивающий сеть, полную рыбы. Крейсеры отчаянно огрызались, не причиняя Бессмертному никакого вреда.

Один крейсер, заваливаясь боком, рухнул прямо на парк. Раздался грохот и лязг, вверх взметнулось пламя. Ложкин отчётливо слышал музыку разрушения.

Корабли людей и лайтов начали взрываться изнутри. Один за другим, по цепочке. Сперва медленно, а затем всё быстрей распространялось пламя, и над головой разгорелся настоящий небесный пожар.

Учёный, в бессильной злобе наблюдавший за битвой, прислонился спиной к стене и опустился на землю. Беспощадно пылал жар, невероятный свет ослеплял, заставлял жмуриться. Фёдор был на грани обморока.

И вдруг его сознание вновь вышло за границы доступного человеку, и он увидел, как высоко над землёй движется странный корабль. Он входил в атмосферу на большой скорости, стремясь вступить в схватку. Серая сфера. Необычная, с переливающимися по поверхности сменяющими друг друга волнами бликов — красными, зелёными, синими…

— Сергей! — позвал Ложкин, вглядываясь в небеса. Огромный чёрный шар тоже почувствовал появление нового корабля и начал разворачивать скрытые орудия в его сторону. Но серая сфера ещё не вошла в фокус удара, и Бессмертный терпеливо ждал.

Ложкин вдруг понял, что серая сфера образована слиянием двух технологий — дарков и лайтов. Когда-то он сам говорил, что слияние технологий даёт нечто новое, невиданное, и теперь он надеялся, что у Сергея есть достаточно мощное оружие, чтобы получить преимущество в бою.

Внутренний голос подсказал учёному: такое оружие есть. Но его разрушительная сила огромна, и, когда Сергей нанесёт удар, вместе с колоссальной чёрной сферой исчезнет и всё, что находится рядом. Исчезнут оставшиеся корабли лайтов и крейсеры людей, исчезнет то, что осталось от парка, исчезнут институт, копии Юрковского и Оли. Исчезнет Ложкин.

Фёдор вдруг успокоился от осознания этой истины. Хорошо, подумал он, что Татаринов и Юля успели уехать. Это очень хорошо.

Серый корабль занимал позицию для атаки. Орудия Главного явно не дотягивались до него.

Ложкин в последний раз посмотрел в небеса, с трудом поднялся и уверенный, что будет услышан, решительно и громко произнёс:

— Бей!..

Дедушка Степан выглядел моложе своих семидесяти семи лет. Среднего роста, худощавый, прямой, как струна. Короткие седые волосы разделены с левой стороны пробором. Лицо приятное, умное, без глубоких морщин. Подбородок тщательно выбрит. Глаза смотрят внимательно, оценивающе. Худые ладони сведены за спиной — жест терпеливого ожидания.

На старике были широкие — не по размеру — брюки коричневатого оттенка и белая сорочка, поверх которой небрежно накинута видавшая виды чёрная жилетка без пуговиц. На ногах старые, но не утратившие лоска лакированные туфли. Странный выбор для дачного отдыха, но кто ж с ним спорить будет?..

Степан внимательно наблюдал, как на участок через открытые железные ворота въезжает мощный золотистый «Ленд Ровер». Стоило машине остановиться, как тут же задняя дверь распахнулась и наружу выскочил десятилетний внук Степана — Витя. Шустрый, подвижный мальчуган в надетой задом наперёд кепке и с красным рюкзаком за спиной.

— Дедушка! — огласил радостный голос мальчика округу.

Степан легко, без видимых усилий оторвал внука от земли, сухо чмокнул в щёку, позволил себя обнять. Мальца он всегда берёг и ценил, возлагая на него одному ему ведомые надежды. Из умолкшей машины меж тем выбрался сын Степана, Максим, и его жена Лида. Максим одарил отца хмурым взглядом и, ничего не сказав, пошёл закрывать ворота. Лида приблизилась к старику и ласково сняла с него довольного Витю.

— Здравствуйте, — пролепетала едва слышно. — Как вы тут?

— Нормально, — сухо ответил дед Степан. — Как доехали?

— Ой, всё хорошо, спасибо. — Она выпустила из рук вырывавшегося Витю, и тот помчался в дом обживаться. Семья приехала к деду на неделю, умудрившись согласовать отпуска. — Мы в магазинчик по пути заглянули, накупили всего. Устроим посиделки на кухне. Вы же не против?

Дед Степан благосклонно кивнул и полуобернулся к дому, намекая, что хочет перекинуться несколькими словами с сыном. Лида немножко нервно посмотрела на мужа, а затем поспешила в дом за ребёнком. Своего свёкра она всегда побаивалась, хотя и не понимала почему: он никогда не повышал на неё голос.

— Ну что смотришь ужом? — поинтересовался Степан, когда Максим поравнялся с ним. Вместе они пошли по тропинке вслед за остальными. Оба худощавые, спокойные, немного мрачноватые. Максим был выше отца на голову, но всё равно почему-то казался человеком более низкого ранга. Всю свою жизнь ему приходилось гоняться за тенью отца.

— Я не хотел сюда ехать, — хмуро признался сын. — И чего тебе ударило в голову: дача-дача! Съездили бы лучше на юг, на море, отдохнули бы хоть по-человечески. Так нет, теперь придётся на грядках горбатиться!