Юрий Уленгов - Путь в Альвиору

Как делают обычных големов? К песку или глине подмешивается живая кровь, а затем в рукотворное создание вдыхается жизнь. Иногда в големов поселяют духов, которые не могут найти покой, тогда голем превращается не просто в запрограммированную на убийство машину смерти, а может даже принимать какие-то решения и действовать по обстановке. Как делают механических големов? А хрен его знает. Возможно, так же. Возможно – как-то иначе. Сейчас это не важно. Сейчас меня больше заботит другое. Как эту тварь завалить?

Послышался механический, лязгающий звук, я присмотрелся, и мои глаза полезли на лоб. Согнутые руки голема оказались совсем не руками, а очень даже трехствольными пулеметами, похожими на агрегаты, сконструированные Гатлингом. И звук был вызван тем, что они подтягивали ленту из короба за спиной механоида. Вот это я вляпался, однако!

Голем сделал еще два шага вперед, потом стволы пулеметов с неприятным, визжащим звуком принялись раскручиваться и мне стало не до разглядывания творения дворфьего гения.

Две струи свинца ударили в то место, где я только что находился, и двинулись следом за мной, неотвратимые, как сама смерть, которую они несли. Я же, прыгая зайцем, несся по залу, пытаясь… Да просто не сдохнуть пытаясь! Черт его знает, что с механоидом делать!

Пулеметы ревели, шарниры, на которых они вращались, визжали, гильзы со звоном падали на пол. Я несся по залу, спотыкаясь о трупы – теперь-то мне ясно, откуда на телах такие странные повреждения!

Вжжжжих! – несколько разъярённых свинцовых ос пронеслись у меня над ухом, и я едва не отправился на точку респауна. Который, кстати, судя по мигающему на периферии зрения сообщению, временно переместился в этот зал. Что ж, спасибо и на этом. По крайней мере, когда бодрость скатится к нулю, мне не придется опять нестись через пол-Крайта, опять биться с шаманом и рыцарями в подземелье. Правда, теперь без вариантов – только проходить подземелье. Черт его знает, какой штраф упадет, если я прямо отсюда из игры выйду.

Внезапно рев пулеметов умолк. Я позволил себе оглянуться, и перевел дух.

У голема закончились ленты – стволы крутились по инерции. Все? Правда? Ура!

Радовался я рано. Из короба за спиной показались два конца новой ленты – и паровик медленно поднял руки вверх, чтобы дотянуться до них. Дьявол!

Я огляделся по сторонам. Беготня – это хорошо, но надо думать, как эту гадость завалить. Думаю, патронов у него может быть неприлично много, вплоть до бесконечности.

Оп-па! А что это светится красным в дальнем конце зала? Интересно. Не просто светится, а прямо пульсирует, намекая игроку-тугодуму, коим я оказался, что нужно делать. Ага. Плита в полу. Отлично. Воспользуемся подсказкой.

Не дожидаясь, пока голем закончит перезарядку, я со всех ног рванул вперед.

Не успел. Сзади раздался вой раскручивающихся пулеметов, и я резко отпрыгнул в сторону. Вовремя! Первые пули ударили четко в то место, на котором я находился секунду назад.

Прыгая и кувыркаясь, я уверился в том, что моя догадка верна. Голем отсекал меня от мерцающей плиты, не давая к ней подобраться. Вот она, значит, смерть Кощеева! Ладно, друг. Теперь хоть ясно, что делать и какую тактику в борьбе с тобой применять.

Как только стрельба прекратилась и голем сделал паузу на перезарядку, я рванул к плите и прыгнул на нее всем своим весом. Вверху что-то заскрежетало – и все. Черт. Заело, что ли? Дальше-то что?

А дальше я увидел еще одну мерцающую плиту. На другом конце зала. Проклятье!

На ходу осушив пузырек с целебным зельем, чтоб хоть как-то добавить себе бодрости, я побежал вперед. Пробежать успел только чуть больше половины расстояния, когда паровая зараза снова обрушила на меня шквальный огонь. И в этот раз я оказался не таким проворным.

Бок обожгло болью, и лайфбар немного просел. Не сильно – но ощутимо. Но самым плохим было то, что я сбился с ритма. Голем довернул туловище и в меня снова ударило несколько пуль – хотя, судя по тому, как меня отбрасывало назад при каждом попадании, правильнее было бы их окрестить снарядами.

Кувыркнувшись, я на бегу откупорил предпоследний фиал и выхлебал его содержимое. Сил сразу прибавилось. Заложив вираж, заставивший тупую жестянку на миг зависнуть, вычисляя мою траекторию, я метнулся к плите и прыгнул на нее двумя ногами.

Теперь вверху не только заскрежетало, но и грохнуло. А голем опять принялся менять ленты. Хм. Становится просто. Алгоритм понятен: не сдохнуть под пулеметами, дождаться перезарядки, дернуть к плите, Вроде бы все просто. Стоп! А это еще что за звук?

Кажется, я сглазил.

На груди голема рзъехались в стороны створки и из них показался ствол небольшой пушечки. Ну, как небольшой? Мне хватит. Пушка задрожала, дернулась, прогрохотал выстрел, и сквозь облако порохового дыма в мою сторону полетело ядро.

Прыжок, перекат, ушел! Нет. Ядро, приземлившись позади, не ограничилось тем, что проделало вмятину в каменном полу. Оно взорвалось и ударной волной меня швырнуло в сторону, снося солидную часть здоровья. Я еще не успел прийти в себя – а пушка уже выстрелила во второй раз. Караул!

На этот раз, наученный горьким опытом, я не просто прыгнул в сторону, но и нырнул в тень. Сработало! Ударная волна до меня не дотянулась. Хороший лайфхак, однако!

Створки, прячущие пушку, задвинулись, и снова заработали пулеметы. Черт, а я только расслабился!

До третьей плиты я добрался, все же, не попав под огонь. Но как только я на нее нажал…

Голем выдал вполне паровозный гудок, а потом фырканье парового двигателя стало быстрее и громче. Что-то лязгнуло, и из его спины вылезло еще несколько орудийных стволов. Не осталась в стороне и пушка на груди, уставившись на меня бездонным жерлом ствола. Закончившиеся ленты паровик сменил не за минуту, как было до этого, а практическим моментально. Эй, дружище, ты чего? Помедленнее!

Снова прогудев паровым клапаном, механический уродец быстро пошел на меня, на ходу раскручивая стволы пулеметов. Эй, эй, полегче, что такой резкий? На максималках, что ли?

Ударили пулеметы, загрохотало – по очереди выстрелили пушки на спине, навесами отправляя ядра в мою сторону. Бумкнула пушка на груди. Это просто джаггернаут какой-то, а не паровой голем!

Я не знаю, как я уцелел под свинцовым ливнем. Скорее всего, включились какие-то скрытые резервы, мобилизуя все органы чувств и рефлексы, и выводя их на грань возможного.

Я вертелся юлой, прыгал, стелясь над полом, кувыркался и скакал, как стрекозел. Бешеная, безумная атака парового голема не прекращалась ни на секунду. Только теперь, вместо того, чтобы тупо стоять на месте и вертеть туловищем, он за мной еще и гонялся. То, что я добрался до последней, четвертой плиты, когда мой лайфбар уже тревожно мигал последней оставшейся капелькой красного, иначе, как чудом, и назвать нельзя было.