Юлия Буланова - Проект «anima». Деймон [И]

— Полезная вещь. Нужно заказать. Парочку.

— Да, — согласилась девушка. — Нужно. Только одной вполне хватит. Но хоть погремушки ты купил?

— Нет.

— Издеваешься? Дей, ты как себе ребенка представляешь?

— Что?

— Ну, по-моему, не совсем правильно. С куклами и пушистыми игрушками наша малышка начнет играть после того, как ей годик исполнится или даже полтора. Это в лучшем случае. Сначала погремушки, кубики и пирамидки, а потом уже все остальное.

— Да, наверное, ты права. Сегодня же сяду и прочитаю все о младенческом возрасте. И погремушки закажу. И кубики, и пирамидки, и все, что нужно.

— А может, я тебе помогу?

— Нет. Не стоит. Отдыхай.

— Милый, а почитай-ка ты еще и о кризисе трех лет.

— Зачем?

— Затем, что у тебя этот кризис немного затянулся. «Я все сделаю сам!» — стало твоей любимой фразой. Ты, как мне кажется, забываешь одну вещь. Я не претендую на твою независимость или свободу. Только палку не перегибай. Мне, может тоже самой хочется выбрать парочку игрушек и несколько платьиц.

Девушка улыбнулась и потрепала своего любимого мужчину по изрядно отросшим волосам. Тот нежно улыбнулся в ответ.

Когда Деймон вернулся в свою палату, он увидел там ожидающих его двух женщин. Свою мать и судя по белому халату, нового врача. Он едва удержался от того, чтобы не застонать в голос. После встречи с Эммой он не был настроен вести светские беседы с первой или обсуждать свое самочувствие со второй. Но так как избежать этого все равно не представлялось возможным, Дей очаровательно улыбнулся. Дамы улыбнулись в ответ. И если к Ариссе молодой человек уже привык, то другая ему очень не понравилась.

От нее за версту веяло лицемерием и скрытой агрессией. Ее темные волосы были уложены в подчеркнуто-скромную прическу. Пышные формы затянуты, казалось, вот-вот вырвутся из плена одежды, которая на несколько размеров меньше, чем ей положено быть. Скорее всего, она таким образом пыталась выглядеть немного стройнее, но, к сожалению добилась обратного результата, лишь подчеркнув свою полноту. Ярко красная помада, (такой цвет Эмма называла «абсолютом вульгарности») предавала ее лицу хищное выражение. А от ее улыбки по коже бежали мурашки. Деймон внутренне ощетинился, но постарался не подавать виду и вежливо поздоровался:

— Добрый день.

Дамы еще раз расплылись в слащавых улыбках. Ответное приветствие. Несколько фраз о погоде. И наконец Арисса решила представить свою спутницу:

— Сынок, это доктор Крофф. Она представляет частную психоневрологическую клинику «Ней-линг». Ты, ведь и ее не помнишь. Она была твоим врачом последние четыре года. И теперь снова будет лечить тебя.

— Приятно познакомиться, — натянуто улыбнулся он. — Снова.

Молодой человек чувствовал себя не очень уютно под нежными взглядами этих двух женщин. Он их не помнил. Не имел к ним никакого отношения. И, признаться хотел, чтобы так все и оставалось. Потому, как не успел он и рта открыть, как уже оказался им что-то должен. Одной — непременно ее вспомнить. Причем срочно, сию же секунду. А второй пройти кучу обследований, и готовиться к операции.

— И что это за операция? — нейтральным тоном поинтересовался молодой человек.

— О, сущая ерунда. Эта методика воздействия на головной мозг была разработана много лет назад. И, разумеется, апробирована. Она дает просто удивительные результаты. Несколько часов и вы здоровы. Все вернется на свои места. Не будет больше приступов агрессии на которые жаловалась ваша мать. Исчезнет патологическая привязанность к той девушке — вашей… эм… подруге. Ваша жизнь снова станет такой, какой она и должна быть.

— Я, возможно, чего-то не понимаю, — стараясь говорить как можно более нейтральным тоном, начал он. — Но на данной стадии «Detrimentum» необратим. Хотя, как мне сказали, он вообще необратим. Но прошло уже больше полугода.

Врачи не то, чтобы лечение предлагать, прогнозы делать боятся. А вы предлагаете мгновенное исцеление. Простите мой скептицизм. Но я не готов к подобным экспериментам.

— Глупости. Максим, не спорь, — резко оборвала его Арисса. — Я проконсультировалась с ведущими специалистами в данной области. Они дают стопроцентные гарантии, что ты станешь прежним. После курса лечения, конечно. А я уже подписала соответствующие бумаги.

— Какие бумаги?

— Согласие на операцию и…

— Какую операцию? — Деймон похолодел. — Какое согласие? А мое согласие не нужно?

— Сынок, конечно же, нет. Зачем? Ввиду твоей недееспособности, мы с твоим отцом, как ближайшие родственники, становимся твоими опекунами.

— Какой недееспособности? Какими опекунами?

В груди парня начала зарождаться паника. За него все уже решили. Эта, так называемая, семья собирается по второму кругу «лишить» его души, если не убить. И им наплевать, что он сам думает по этому поводу. Но не это самое страшное. Хотя, и умирать ему тоже не хотелось. Важнее другое. Если с ним что-нибудь случится во время этого «лечения», кто позаботится об Эмме и ребенке? Ответ прост: никто. Его девочки никому не нужны. И в свете данной ситуации предложение Корсакова становиться более чем заманчивым. Тут и думать нечего. Он, хотя бы обещал защиту. Значит решено. И раз его уже признали недееспособным, необходимо действовать быстро. А еще, не дать им шанса увести его насильно. Так, мобильник в кармане. Единственное место, где можно запереться и дождаться помощи — туалет.

— Ну, хорошо. Если вы считаете, что так нужно, спорить не буду. Когда вы собираетесь начать лечение?

— Прямо сейчас, — глаза доктора Крофф засияли, а на лице появилась триумфальная улыбка.

— Хорошо. Только, нельзя ли отложить это лечение минут на десять-пятнадцать? — заискивающая улыбка идиота, толика смущения. — Мне так неловко отнимать у Вас время, но мне очень нужно в туалет. Извините. Вы же не против?

— Ох, конечно, — растаяла брюнетка. — Я пока подготовлю необходимые препараты.

Есть! Ему удалось их провести. Закрыв за собой дверь, молодой человек трясущимися пальцами набирать номер Корсакова.

— Илья? Это Деймон Росс… Максим Ветров. Я согласен. На все. Только, у меня есть условия.

— Слушаю.

— Вы обеспечите мне и Эмме безопасность. А еще, независимая комиссия, должна признать меня психически уравновешенным и дееспособным. В общем, они должны подтвердить, что я не нуждаюсь в лечении и опеке. А то меня уже признали недееспособным и отправляют на принудительную операцию. И, знаете, уверенности, что я это переживу и останусь в здравом рассудке, у меня нет. Видите ли, врачи дают моей матери стопроцентные гарантии. А это настораживает. Так что если не хотите лишиться ценного свидетеля…

— Понял. Заключение данной комиссии уже сегодня будет у вас. Не беспокойтесь. Из палаты не выходите. Ничего не подписывайте. Насильно вывести вас не смогут. А любая попытка будет караться соответственно. Вы сейчас где?